Немецкие деньги и русская революция: Ненаписанный роман Фердинанда Оссендовского - Виталий Старцев

Таким образом, подытоживая исследование передачи документов, мы можем сказать, что до личного знакомства Сиссона и Семенова, которое произошло в середине февраля, Сиссон получил от него через Фрэнсиса «письмо Иоффе» и еще два-три документа. Он собирал сведения о Семенове через Бойса. После состоявшихся встречи и беседы Сиссон перестал считать Семенова единым главой «телеграфной» и «смольнинской» групп, как думал Бойс, и стал общаться с ним как с человеком, возглавлявшим только «смольнинскую» группу, достававшую документы. Семенов затем познакомил его с полковником Самсоновым. Фигура эта вызывает некоторые подозрения. С одной стороны, сам Семенов нигде этой фамилии не называет, называет эту фамилию только Сиссон. С другой стороны, Оссендовский рассказывает о полковнике Николаеве, переодевавшимся солдатом. С третьей стороны, наличие копий подлинных телеграфных переговоров у Сиссона несомненно, хотя, может быть, они получены от Бойса, а не от полковника Самсонова непосредственно. С четвертой стороны, именно Оссендовский приходил в Смольный переодетым, а не мифический полковник Николаев. С пятой стороны, Сиссон в Петрограде Оссендовского не знал. В итоге: не мог ли такой мастер мистификации и имперсонизации, как Оссендовский, исполнить пару раз роль полковника Самсонова? Тем более что в ходе «рейда» Сиссон ничего от полковника Самсонова не получил и сю участие в этой экспедиции выглядит совершенно липшим.

Затем Сиссон предложил Семенову и Самсонову составлять списки проходящих через их агентов документов, отмечать в них го, что он хотел бы иметь, и фотографировать их. Таким образом Сиссон получил от Семенова 40 фотографий документов, извлеченных якобы из делопроизводства разных отделов Совнаркома. Кризис в Петрограде в конце февраля подсказал Сиссону идею похищения оригиналов документов непосредственно из дел, упакованных, по слухам, уже в ящики для отправки в Москву. Эти документы были получены им 3 марта. В тот же день между Эдгаром Сиссоном и Евгением Петровичем Семеновым (Коганом) был заключен и формальный договор о передаче Сиссону документов. Семенов страшно боялся, чтобы в нем не было упомянуто слово «документы», а тем более — полученные из Смольного. Сиссон объяснял это себе тем, что Семенов боялся репрессий. Но нам-то ясно, что он не хотел еще брать на себя проступка, который он и не совершал: ни одного документа из Смольного он не украл, все они были сочинены «ученым экономистом» А. М. Оссендовским. 4 марта 1918 г. Э. Сиссон в большой группе американцев выехал из Петрограда в Финляндию.

Теперь обратимся непосредственно к самим «документам Сиссона» и дадим самую общую их характеристику по содержанию и форме. По хронологии самый ранний документ относится к 25 октября 1917 г., а самый поздний — к 27 февраля 1918 г. Кроме того, как говорилось выше, один документ был послан Сиссону вдогонку и был датирован 9 марта 1918 г. В то же время два печатных немецких циркуляра, игравших роль приложений к одному из документов, относились к 1914 г., а один (знаменитый приказ Немецкого банка об открытии счетов большевикам) — к марту 1917 г. Эти приложения имелись в составе документов первой серии и дают нам возможность установить общность их происхождения.

Общая направленность документов сводилась к следующему. Являясь с начала Первой мировой войны платными немецкими агентами (см. документы первой серии, помещенные в приложении № 1), большевики 2 марта 1917 г. (никто не знает, какого стиля, старого или нового) получают деньги от Германии, с помощью которых захватывают власть. Уже 25 октября 1917 г. в Петрограде было открыто «Разведывательное бюро Большого Генерального штаба» Германии, которое явилось главным центром указаний для Совета Народных Комиссаров. «Разведывательное бюро» диктовало всю политику, которую проводили Ленин, Троцкий, Зиновьев и пр., определяло все взаимоотношения Совнаркома с посольствами союзных держав, направляло политику по отношению к Украине, Финляндии, Румынии, Италии и пр. По прямым приказам Берлина, переданным через «Разведывательное бюро», а то и непосредственно от немецких Центрального отдела Большого Генерального штаба или Главного морского штаба открытого моря Совет Народных Комиссаров, Наркоминдел и Наркомвоен формировали отряды агитаторов и диверсантов для посылки на фронты, а также в нейтральные и союзные страны. Эти агенты, состоявшие из русских и евреев, подчинялись немецким офицерам и разведчикам, получая деньги за свою службу от немецких банков и промышленных компаний. В пронемецкую деятельность были вовлечены не только новые органы Советской власти в Петрограде, но и сохранившееся старое учреждение «Контрразведка при Ставке», куда были назначены новые комиссары и командиры, преимущественно евреи. Одним из главных объектов враждебной деятельности Совнаркома по немецкому указанию стал русский Дальний Восток, на который отправляются десятки агентов, планируется также перевезти по Транссибирской магистрали в разобранном виде немецкие подводные лодки, чтобы собрать их во Владивостоке и использовать против американцев.

Какими же способами достигалось это жуткое впечатление измены и предательства9 Предъявлением фотокопий и оригиналов документов, якобы исходящих как от немецких учреждений, так и от советских. Среди приобретенных Э. Сиссоном от Семенова и его «смольнинской группы» документов было 8 документов, «полученных» в Смольном от Секции М Центрального отделения Большого Генерального штаба Германии, 2 — от Генерального штаба флота открытого моря Германии, 4 — от Имперского банка и целых 18 документов от Секции R «Разведывательного бюро Большого Генерального штаба» Германии, которое якобы было создано в Петрограде по согласованию с Советом Народных Комиссаров уже 25 октября 1917 г.! Таким образом, более половины «документов Сиссона» — 34 из 53 — состояло из «вражеских» указаний, которые должны были выполняться Советским правительством.

Но и само оно и его органы были тоже достаточно широко представлены. Тут был протокол, лично подписанный высокопоставленными советскими комиссарами, один документ Народного комиссариата по иностранным делам, 3 документа, исходящие от «комиссара по борьбе с контрреволюцией и погромами», а один — почему-то ог «Комиссии по борьбе с контрреволюцией и погромами». Гут было и «письмо Иоффе», которое мы подробно разбирали выше. Но больше всего было документов «Контрразведки при Ставке» — 15 штук. Кроме того, в брошюре «Германо-большевистский заговор» были напечатаны факсимиле девяти писем «Разведывательного бюро», двух — Секции М Центрального отделения Большого Генерального штаба, протокола с четырьмя подписями от 2 ноября 1917 г., двух немецких циркуляров 1914 г., а также подлинных паспортов одного турецкого подданного и одного финляндского гражданина.