Море имен - Ольга Онойко

«Завтра же подойду к Стародубцеву, – торопливо решил Алей. – Будь что будет. Я даже предположить ничего не могу. А он может. В конце концов, это же несчастный случай, так бывает. К нам же обращаются, полевая команда есть…» Но немедля он вспомнил, что отдел информационной безопасности вряд ли чем-то сумеет помочь: этот материальный тоннель образовался безо всякого участия Яликовой выдачи… Даже сам великий День Стародубцев сможет только поднять трубку и сообщить по инстанциям.

«Вселенским админам сообщить, в галактическую техподдержку», – Алей остановился посреди дороги и беззвучно сплюнул. Как ни крути, это была главная надежда, и она Алею не нравилась.

Если судить по итогам сегодняшнего дня – пройдет по крайней мере неделя, прежде чем он начнет хоть как-то ориентироваться в Старице. То есть, чтобы только найти Инея, ему потребуется неделя или две. А найти Инея физически – задача вообще другого уровня сложности, она требует знаний и умений, которых у Алея и близко нет. За несколько месяцев с потерявшимся ребенком может случиться что угодно. Даже самое худшее.

Времени в обрез.

Что Осень рассказывала про Васю?

Сложный человек, непредсказуемый и непонятный. Полохов его фамилия. Василек Криницын Полохов. «Нет гарантии, что он поможет, – повторяла Осень. – Есть вероятность, что он вообще не возьмет трубку. Он не любит, когда его просят. И работать тоже не любит». «Интересно, – подумал тогда Алей, – это ему звонят из отдела безопасности? Если так, значит, он в некотором роде должностное лицо. Выполняет обязанности. Как он тогда может отказаться?» Мутна была эта вода, ой мутна… Чутье лайфхакера говорило Алею, что никакое Вася не должностное лицо, нет у него обязанностей, да и человек ли он вообще – тоже под большим вопросом… Сказать по чести, вообразить не получалось человека – обычного, с квартирой и паспортом, друзьями и соседями человека, который занят тем, что управляет Старицей. Не могли управлять Старицей какие-то люди. Она была слишком… природная, изначальная. Админить ее – все равно что админить горы или грозу.

«Вася, – сказал Алей про себя, – что же… Если Вася не поможет, у меня останется один выход: научиться. И найти самому».

Наваливалась усталость. Голова тяжелела и тяжелела, с каждым шагом идти становилось трудней. Дальние дома колыхнулись в глазах, заволоклись дымкой; светлые пятна окон и фонарей расплылись, потекли куда-то, вернулись на свои места… Алей понял, что засыпает на ходу.

Он ускорил шаг.

Вначале он хотел по пути домой проведать маму, но было уже слишком поздно. Выходя из офиса, Алей позвонил Шишову – тот ответил, что она уже спит. Уполномоченный долго расспрашивал ее, и она совершенно измучилась, а новостей никаких нет. «Немудрено», – подумал Алей, опуская телефон в сумку. У милиции зацепок еще меньше, чем у него. Немилицейское это дело…

Молочная щека луны плыла в небе. Качались невидимые в темноте ветви, мерцали далекие и близкие огоньки, а над головой, яркая и незыблемая, стояла Полярная звезда. Улицы были пусты и странно живы: они обезлюдели, но просыпались деревья, отдавали дневное тепло дома, дышал мрак.

У старой школы бегали бродячие псы. Сонному Алею вспомнились школьные годы: толстая Поляна с косичками, мальчишки в спортзале, директриса Вера Зарницына, похожая на императрицу Софию-Августу с парадного портрета… У директрисы были две афганские борзые, высокие и тонкие, как супермодели. Когда она гуляла с ними по вечерам, Медь Морошина говаривала «загляденье!». Вера Зарницына погибла, ее сбила машина, все очень жалели ее тогда, и Весела за ужином качала головой: такая молодая, жить бы да жить, да что же это умирают молодыми хорошие люди… Собак забрала дочь, которая жила в другом районе.

Собака.

Алей заморгал, помотал головой.

Собака Луша, рыжая, как апельсин.

Клен Комаров, верный друг.

…это был кусок поисковой цепочки, протянувшейся неведомо куда и откуда; Алей спал на ходу, а предельный поиск работал в фоновом режиме, почти без участия сознания. «Клен, – повторил Алей. – Чем-то важен Ленька. Надо запомнить. Завтра подумать».

Как бы то ни было, он продвигался вперед. Медленно, оступаясь, спотыкаясь на каждом шагу, но продвигался.

Это радовало.

«Ну и черт с ним, с Васей, – подумал Алей, уже совершенно на автопилоте вваливаясь в подъезд. – Я сам… я сам все смогу».

С вечера Алей не проверял мобильного. Он даже зубы не чистил – из последних сил сбросил ботинки и повалился на подушку. Осень не стала беспокоить его звонком, написала СМС. Алей увидел сообщение, когда отключал поутру будильник на телефоне.

«Алик, все в порядке, – писала Осень. – Я договорилась. К Васе сегодня в пять. Он сказал, чтобы ты не волновался».

– Тьфу ты, блик! – бросил Алей. Он сел рывком, промахнулся ступнями мимо тапок. Мигом слетели остатки сна. Алей пришел в скверное расположение духа.

Он слишком хорошо знал Осень. Последняя ее фраза была лишней. И подозрительной.

Осень умела помогать и советовать. Сочувствовать и успокаивать она не умела. Если она писала «не волнуйся», значит, во-первых, админ Вася действительно так сказал, а во-вторых, это было важно.

«Отсюда следует, – думал Алей, умываясь в лихорадочной спешке, – что Вася хорошо информирован. И вполне возможно, заочно со мной знаком. Вот блик!» Он вспомнил, что речь о Васе у них с Осенью заходила еще в Старице, и выругался.

– Головой надо было думать! – процедил он своему отражению в зеркале. – Раз есть админы, то должны быть и логи сервера… И один Вася знает, что в них содержится.

…Вчера днем, в столовой, слова Осени взбудоражили его до невероятности. Он вскочил и начал метаться вокруг стола, как псих со справкой. Изумленная Осень ловила его за рукав и уговаривала сесть. «Алик, что ты! – с улыбкой повторяла она. – Здесь же народу полно». Она укоризненно качала головой, Алей дико озирался и грыз пальцы, – но народ в столовой был сплошь местный, из Ялика, и программист, внезапно застигнутый озарением, никого особенно не удивил. Алей плюхнулся наконец на стул рядом с Осенью, наклонился поближе к ней и потрясенно выдохнул:

– Ты знакома со вселенским админом?!

– Да, – сказала Осень, – но это секрет. Мой личный.

Алей моргнул.

– То есть как?

– Это внерабочий контакт.

– А как же Стародубцев? – удивился Алей. – Он же кому-то звонит? Он разве не…

– Нет, – ответила Осень. – День Вьюгин звонит другому админу. С которым совершенно невозможно общаться. А с Васей мы учились в одном потоке.

– Что?!

Это уже ни в какие ворота не лезло. Алей не нашелся со словами и сидел, разинув рот.

Осень улыбнулась.