Испытание воли - Чарлз Тодд

Миссис Грейсон урезонила подругу:

— Перестань, Бетси, твоя ругань не поможет инспектору найти убийцу. Дела мисс Тэррант нас не касаются!

Ратлидж спрятал записку в карман и ушел, ломая голову над тем, что услышал. Значит, Хикем не соврал и полковник утром в понедельник действительно заезжал в переулок. А Кэтрин Тэррант дала Хикему денег…

Уилтон и сержант Дейвис уже поджидали Ратлиджа в гостинице. Вид у обоих был понурый; наверное, не слишком приятно провели утро. Едва заметив Ратлиджа, сержант Дейвис вскочил со стула и отрапортовал:

— Сэр, нам кажется, мы нашли ту девочку.

Обернувшись к Уилтону, Ратлидж спросил:

— Что он имеет в виду? Вы что, не совсем уверены?

Уилтон взорвался:

— Еще бы! Она… изменилась. Но… да, я думаю, девочка та самая. Ни одна из других не подошла. Дело в том, что…

Ратлидж перебил его:

— Сейчас вернусь.

Он поднялся к себе в номер, взял куклу и снова спустился:

— Поехали!

— Опять туда? — спросил Уилтон.

Сержант неприязненно покосился на Ратлиджа.

— Опять туда, — ответил Ратлидж, направляясь к машине. Он не оставил им выбора. Капитану и сержанту оставалось лишь одно — следовать за ним. — Я сам хочу взглянуть на девочку.

Ехать оказалось недалеко. Ферма находилась вблизи луга, где нашли тело полковника. Сначала они повернули на дорогу, разделяющую «Мальвы» и владения Холдейнов. Дорога поднималась в гору. На последнем участке она была ухабистой; земля и корни царапали днище машины.

По пути Ратлидж расспрашивал своих спутников о семье девочки.

— Она внучка Агнес Фаррелл, — ответил Дейвис. — Горничной миссис Давенант.

— Той, что мы встретили у нее дома утром в четверг?

— Нет, сэр, мы видели Грейс. Агнес осталась дома с ребенком. Дочка Агнес — мать Лиззи, а отец ее — Тед Пинтер; он служит конюхом у Холдейнов. Они живут в домике на холме. Капитан говорит, что в понедельник утром как раз спускался с холма, когда встретил Лиззи и мисс Соммерс. Когда Энн Пинтер занята, девочка иногда гуляет рядом с домом одна, рвет цветы. Но сейчас она очень больна, сэр. Агнес говорит, похоже, умирает.

Ратлидж выругался сквозь зубы. Как только открывается одна дверь, другая тут же захлопывается.

— Что с ней?

— В том-то и дело, сэр. Доктор Уоррен не знает. Девочка как будто ума лишилась. И кричит, если к ней подходит Тед. Ночью тоже кричит. Не ест, не спит. Печально!

Ратлидж затормозил перед небольшим ухоженным домиком. За ним был разбит огород; он увидел несколько цветочных клумб и курятник. На каменном крыльце умывалась белая кошка; она не обратила на незваных гостей никакого внимания.

Дверь им открыла Агнес Фаррелл. Ратлидж увидел, что женщина совершенно измучена. Глаза запали от волнений и бессонных ночей. Она как будто преждевременно состарилась от страха. Увидев, кто пришел, Агнес отрывисто сказала:

— Сержант, я вам уже говорила и еще раз повторю, я не позволю беспокоить девочку!

— Это инспектор Ратлидж из Лондона. Ему нужно взглянуть на Лиззи. Обещаю, дело и минуты не займет, — уговаривал Агнес сержант Дейвис. — А потом мы сразу уйдем!

Агнес смерила Ратлиджа оценивающим взглядом — примерно как раньше Джорджина Грейсон, но с другим выражением.

— Что нужно полицейскому из Лондона от такой малышки, как наша Лиззи? — сурово спросила она.

— Не знаю, — ответил Ратлидж. — По-моему, я нашел ее куклу. Она валялась под живой изгородью рядом с лугом, где убили полковника Харриса. Капитан Уилтон говорит, что встретил девочку в то утро во время прогулки, и она плакала из-за куклы. Если можно, я бы хотел вернуть игрушку хозяйке. — Он показал Агнес куклу, и Агнес удивленно кивнула:

— Да, вот она, верно! Что Лиззи делала на лугу?

— Наверняка искала Теда. — Из-за спины матери вышла Энн Пинтер. Лицо у нее осунулось от недосыпа и волнений. — Она ходит туда рвать цветы, в этом нет ничего страшного. Один или два раза она отправлялась к отцу, потому что он позволяет ей посидеть на лошади в конюшне, если никого из Холдейнов поблизости нет.

Ратлидж спросил:

— Как вы думаете, не была ли она на лугу в то утро, когда убили полковника?

— Ах ты господи! — вскричала Энн, оборачиваясь к матери. — Я и не подумала…

Агнес поморщилась, словно от боли, и покачала головой.

— Возможно, девочка что-то видела, — мягко добавил Ратлидж. — Вы позволите мне взглянуть на нее и отдать куклу?

— Не надо, я сама отдам! — быстро, со слезами на глазах сказала Энн.

Ратлидж, впрочем, не отдал ей куклу.

— Я ее нашел, я ее и верну.

Женщины, не зная, что делать, повернулись к сержанту, но тот покачал головой, словно слагал с себя всякую ответственность. В конце концов Ратлиджа впустили в дом и проводили в маленькую детскую.

Лиззи лежала тихо, плотно укрывшись одеялом и отвернувшись лицом к стене. Комната была светлой, очень красивой; у кровати стояли лампа и табурет, в углу сделанная вручную кукольная кроватка, на ее изголовье были вырезаны цветы. Кукольная кроватка напоминала кровать маленькой хозяйки, только пустовала. Даже от двери Ратлидж увидел, что ребенок в очень плохом состоянии — кожа да кости под розовым одеялом. Во Франции Ратлидж насмотрелся на детей беженцев — исхудалых, с запавшими глазами, испуганных, холодных и голодных. Они тоже часто являлись ему во сне.

Ратлидж медленно подошел к девочке. Уилтон остался у двери, а сержант и обе женщины последовали за инспектором.

— Лиззи! — тихо позвал Ратлидж, но девочка не ответила, словно и не слышала его. Изо рта на простыню тянулась тонкая струйка молока; глаза смотрели в стену невидящим взором. — Поговорите с ней, — велел Ратлидж, обернувшись через плечо к Энн.

Та подошла к кровати, позвала дочь по имени, наполовину упрашивая, наполовину приказывая, но Лиззи даже не шелохнулась. Ратлидж тронул девочку за плечо — никакой реакции.

Голос у Энн задрожал; она прикусила губу, чтобы не расплакаться.

— Я и не думала, что она была на лугу, — тихо сказала она, как будто Лиззи могла ее услышать. — Бедняжечка… бедняжечка! — Она отвернулась; Агнес приняла дочь в объятия.

Ратлидж обошел кроватку и встал между девочкой и стеной. Он нагнулся, чтобы лицо его оказалось на уровне глаз девочки, и сказал с твердостью, с какой научился беседовать с детьми:

— Лиззи! Посмотри на меня!

Ему почудилось, что в пустых глазах мелькнула искра жизни; он повторил свой приказ громче и категоричнее. Агнес громко велела ему замолчать, но Ратлидж не послушал ее.

— Лиззи! Я нашел твою куклу. Куклу, которую ты потеряла на лугу. Вот, видишь?

Он протянул куклу почти к самому лицу девочки. На миг ему показалось, что Лиззи ответит. Вдруг она сморщилась, набрала в грудь воздух и истошно закричала. Голова ее повернулась к двери; она переводила взгляд с сержанта на стоящего за ним Уилтона. Крик был дикий, ужасный, бессловесный; он то поднимался, то падал, как завывание ведьмы-банши. Невозможно было представить, что такие вопли испускает совсем маленькая девочка. От ее криков кровь стыла в жилах. Агнес и Энн бросились к Лиззи, но Ратлидж жестом велел им не подходить. Крик прекратился так же внезапно, как и начался. Лиззи протянула руки, и Ратлидж положил в них куклу. Девочка прижала куклу к себе с удивившей его силой. Закрыв глаза, она начала раскачиваться из стороны в сторону. Через какое-то время хватка ослабла, и девочка сунула в рот большой палец. Потом снова прижала к себе куклу и что-то замурлыкала себе под нос.

Агнес сказала:

— Она всегда так, когда засыпает….

Вдруг хлопнула входная дверь, и мужской голос позвал:

— Энн, дорогая… я видел машину. Кто к нам приехал? Доктор Уоррен?

Лиззи открыла глаза — широкие, безумные — и снова истошно закричала, отвернувшись от двери. Все вздрогнули. Энн выбежала из детской, и Ратлидж слышал, как она разговаривает с мужем, уводит его подальше от Лиззи.

Лиззи перестала кричать и снова начала сосать палец, другой рукой прижимая к себе куклу, как спасательный круг. Через минуту она уже мурлыкала что-то про себя. Глаза девочки закрылись. Маленькая грудка глубоко задышала; казалось, она погрузилась в сон. А может, потеряла сознание?

— Первый раз заснула. — Агнес медленно, печально покачала головой. — Она всегда обожала отца; Тед переживает, что она стала вот такая, кричит, стоит ему войти в дом. Она его и видеть рядом не хочет.

Ратлидж посмотрел на девочку.

— Да, по-моему, она в самом деле спит, — сказал он, жестом показывая, чтобы сержант и Агнес вышли. — Пусть кукла пока останется у нее, но позже она мне понадобится… Потом.

Следом за всеми он вышел из детской. Его поразило бледное лицо Уилтона рядом с румяным невозмутимым лицом сержанта. Детские крики, конечно, смущали и Дейвиса, но Ратлиджу показалось, что Уилтона гораздо больше беспокоит кукла и реакция на нее ребенка.