Двенадцать световых лет - Николай Валентинович Гончаров

добрый день, Евгений Владимирович, здравствуйте, Андрей Николаевич! — донеслось из темноты.

Голос был ровным, приятного тембра. Но он не был живым; голос был искусственным, электронным. Это едва ощущалось, но ощущалось. Акцент отсутствовал. Говорили на чистом русском языке.

Путешественники ожидали чего угодно, но только не этого. Тысячи раз каждый из них представлял себе различные варианты контактов с инопланетянами, но, чтобы с ними поздоровались и назвали всех по имени и отчеству — такого никому не могло и присниться.

Савельев, спустя несколько мгновений всё же овладел собой и спросил:

— Кто вы?! Откуда вы знаете наши имена?

— Я много что знаю, — отозвался голос, — это для меня не составляет проблемы.

— И всё же, кто вы? — уже спокойней вновь задал вопрос Сергей Алексеевич.

— Называйте меня Ной! Этого пока достаточно. Будет ли продолжено дальнейшее общение — зависит от вас.

— Что мы должны сделать? — спросил теперь уже Евгений Макаров.

— Прежде всего, вы должны сохранить наш разговор в тайне. В противном случае я могу сделать так, что о нашем диалоге никто из вас даже не вспомнит. Если пообещаете мне это, тогда у нашего общения будет продолжение.

— Да, мы обещаем! — не раздумывая, ответил за всех Савельев.

— Я так и предполагал.

Тут в разговор вступил Андрей:

— Как же мы объясним всем остальным, где мы были и что видели?

— Правильный вопрос, — тут же отозвался голос, — скажете, что внутри объекта пустое пространство. Объясните, что ворота так же внезапно открылись, как и в первый раз. Больше ничего говорить не нужно. Остальное зависит только от меня.

— Значит, вы нас выпустите отсюда? — произнес Сергей Алексеевич. — Мы правильно вас поняли?

— У меня нет причины задерживать вас. Вы мои гости, и я должен поступить гостеприимно. Но, повторяю, в дальнейшем всё будет зависеть от вас, — голос на мгновение умолк. — Если вы сдержите обещание, через какое-то непродолжительное время я вас найду, и мы возобновим общение. А на сегодня разговоров достаточно. Подходите к выходу.

— Мы сдержим обещание! — с уверенностью в голосе произнес Савельев.

Искатели приключений вернулись назад, к закрытым дверям. Через несколько секунд раздался уже привычный механический гул, и ворота распахнулись.

Трое путешественников вернулись в свой привычный мир, к друзьям.

— Коллеги, — тут же обратился Сергей Алексеевич к обрадованным товарищам, — все вопросы там, наверху! А сейчас без промедления собираем инвентарь и возвращаемся на поверхность. Скорей всего сюда мы больше не вернемся.

Через два часа группа была уже в своем микроавтобусе. Еще через час в шахте, на участке, где они находились последние несколько дней, произошел обвал. Никто из горняков не пострадал.

Звездолет «Айголь»

Орбита планеты Земля

Около пятнадцати тысяч лет до нашей эры

Вот уже более двух с половиной тысяч планетных лет космический корабль «Айголь» вращался на орбите третьей планеты звездной системы Селины, как привык называть звезду Лэймос Крэст.

Первые триста лет нахождения в системе Селины звездолет вращался на орбите четвертой планеты, куда попал сразу после межзвездного полета. Эта красная планета, так же, как и третья, находилась в зоне жидкой воды. Но жизни на четвертой планете единственный оставшийся айголианец, чья личность теперь была заключена в суперкомпьютер звездолета, не обнаружил.

На красной планете жизнь всё же когда-то существовала. Это было чрезвычайно давно, более пятисот миллионов лет назад. Это не была разумная жизнь, а всего лишь начальные ее проявления. На планете обитали только многочисленные бактерии. Но она всё-таки была.

Той жизни не суждено было развиться в сложную и многообразную, тем более в разумную. Планете, тогда еще голубой, более чем наполовину покрытой водой, не хватило малого — массы. Четвертая планета, после своего образования из космической пыли и малых объектов, образовавшихся в результате взрывов старых звезд, закончивших жизненный цикл, остыла слишком быстро. Ее магнитное поле, в течение более трех миллиардов лет удерживавшее атмосферу, стало ослабевать, пока практически не исчезло. Почти вся вода, существовавшая на планете, под воздействием звездного ветра, унеслась в космическое пространство. Планету звездной системы Селины постигла та же участь, что и планету системы звезды Нэи. Только причины были различны. А результат оказался одинаков — жизнь на этих двух планетах погибла.

Лэймос Крэст обследовал четвертую планету на протяжении около трех сотен лет. Были составлены подробные карты залежей полезных ископаемых. Лэймос систематизировал все найденные доказательства существования жизни на ней. Более изучать планету смысла не было.

Лэймос принял решение сменить место расположения звездолета. Он перелетел на орбиту третьей, живой планеты.

Перелет к третьей планете не занял много времени, всего лишь несколько десятков суток по ее космическим часам. Силовые установки звездолета позволяли это сделать. Более того, Лэймос задействовал только четыре из восьми двигателей корабля.

Третья планета была поразительно красива. Она напомнила Лэймосу его родную планету Айголь, когда та еще была цветущим садом. Лэймос в детстве и юности пересмотрел сотни фильмов, снятых айголианцами о своем родном доме еще до начала планетарной катастрофы.

На третьей планете торжествовала жизнь. Словно по мановению волшебной палочки неведомая сила создала в одном из уголков Вселенной маленький по космическим масштабам рай. Среди галактической тьмы, среди вселенского холода, отгороженная от этого холода атмосферой, она процветала уже не один миллиард лет.

Лэймос посредством бортового телескопа вглядывался в эти причудливые береговые линии, обрамляющие континенты, в бесконечно меняющиеся завитки циклонов, в яркие звездочки вулканических жерл и думал, что когда-то всё это волшебство существовало и на его родной планете.

Когда он с коллегами затевал путешествие к далекой звезде Селине, шанс найти жизнь на одной из ее планет был ничтожно мал. Но они рискнули и не ошиблись. Теперь Лэймос Крест, волею судьбы вечный координатор Совета континентов, должен в память обо всех своих друзьях, в память о миллионах и миллионах айголианцев совершить всё то, что они когда-то все вместе задумали.

Как ему их не хватает! Как он соскучился по общению! Он может почти всё, но