Двенадцать световых лет - Николай Валентинович Гончаров

день по всей округе моросил небольшой дождь, напоминающий, что северная осень уже не за горами. Исследователям пришлось идти по полю с высокой сырой травой, но никто не обратил на это внимание, ведь инопланетный корабль стоял в каких-то нескольких сотнях метров.

Как и накануне, входное отверстие в нижней части летающей капли бесшумно открылось, и к поверхности земли выдвинулась эргономичная лестница. Все семеро вновь вошли внутрь спускаемого аппарата.

Лэймос Крэст уже стоял на своем месте, как и во время вчерашнего общения.

— Здравствуйте, — сказал он своим чуть механическим голосом, — рад приветствовать вас в добром здравии!

Путешественники в ответ поприветствовали айголианца.

— Скажите, — задал первый вопрос Игорь Лебедевский, — а где вы так хорошо научились владеть русским языком? Вы ведь до нас ни с одним русскоязычным представителем человечества не общались?

Показалось, что Лэймос чуть заметно улыбнулся и затем ответил:

— Вы еще не привыкли к тому, кем я являюсь. К сожалению, я не представитель планеты Айголь Лэймос Крэст, а его память, заключенная в память компьютера. Это — к сожалению, а к счастью — моя память не ограничена умственными способностями живого существа, а может пополняться бесконечно и ничего не забывать. Я владею практически всеми языками и наречиями землян, за исключением некоторых наречий небольших племен, живущих в Африке и в Южной Америке, в глухих джунглях бассейна Амазонки. Так что я могу общаться на любом из внесенных в память главного компьютера звездолета языков. Нужно лишь синхронизировать компьютерную программу с задачей.

— Получается, вы владеете всеми накопленными знаниями айголианцев? — задал свой вопрос Сергей Алексеевич.

— Абсолютно всеми знаниями и технологиями моей родной цивилизации!

Лэймос Крэст стоял перед землянами во вчерашнем образе. Изменился лишь костюм. На сей раз он более всего походил на костюм делового человека с Уолл-Стрит или Тверской.

— Друзья, — вновь заговорил он, — пришла пора спокойно и обстоятельно рассказать, для чего я здесь и что я здесь, на Земле, делаю. Потрясение, которое вы все вчера пережили, я надеюсь, позади. А потрясение было; не каждый день вам приходилось встречаться с инопланетянами.

Позади голографической фигуры Лэймоса Крэста засветился большой экран. На нем возник объемный пейзаж, отдаленно напоминающий земной. Напоминал он Землю только на первый взгляд — и небо, и река, которая виднелась вдали, и разнообразные растения — всё было неземное.

— Это моя родная планета Айголь. Когда-то она была такой же прекрасной и процветающей, как и сегодняшняя Земля. Но это было давно, более двадцати тысяч лет назад. Теперь там всё по-другому.

Компьютерный голос Лэймоса Крэста чуть заметно дрогнул. Это было невероятно для самого Лэймоса, но он дрогнул. Беспристрастные электронные связи дали едва ощутимый сбой, непонятный импульс произвел пусть небольшой, но вполне реальный скачок напряжения в сети.

— Итак, я прибыл на планету Земля, чтобы восстановить разумную жизнь в моей звездной системе — системе звезды Нэи, или, как вы ее называете, звезды Тау созвездия Кита. Вот почему я представился вам именем Ной. Я хочу, как некогда ваш легендарный герой, собрать ковчег и отправиться на нем к своей звезде. Пусть невозможно возвратить жизнь в ее изначальном виде на планету Айголь, зато земную жизнь можно перенести на спутник планеты Ассинар — Тэллу. Пусть она немного меньше Земли, пусть она имеет множество отличий от вашей планеты, но принципиально жизнь по типу земной жизни там возможна. Мы просчитали это, когда готовили экспедицию в Солнечную систему. Мы рисковали. Была огромная вероятность обнаружить звездную систему Селины, как мы называем Солнце, безжизненной. Но нам невероятно повезло. Жизнь, которую мечтали увидеть мои друзья и коллеги, мне и выпала удача обнаружить. Вы не представляете себе, какова была моя радость, если у компьютера вообще могут проявляться какие-либо чувства, когда я впервые увидел вашего предка.

— А когда вы вошли с землянами в контакт? — спросил Андрей.

— В первый раз я начал общение всего несколько лет на зад. Но оно оказалось неудачным и закончилось ничем. А все эти более девятнадцати тысяч лет я просто наблюдал за земной цивилизацией, за тем, как она разрасталась, за тем, как появлялись новые народы, новые государства, новые империи, как человечество переживало ледниковые периоды, засухи, наводнения. Повторяю, айголианцам чрезвычайно повезло. Наши цивилизации не совпадают всего на каких-то двадцать с небольшим хвостиком тысяч земных лет. По меркам развития Вселенной — это ничтожно малый срок, мгновение. То, что наши цивилизации практически пересеклись во времени — фантастика. И это несмотря на то, что планета Айголь почти на пол миллиарда лет старше Земли. Но развитие жизни на моей Айголь шло по более извилистому пути, нежели на вашей. Тысячи факторов сложились воедино, чтобы на Земле в течение более трех миллиардов лет процветала жизнь. Пусть в начале долгое время она оставалась примитивной, состоявшей, в основном, из строматолитов, но крупинки жизни существовали и развивались, пока планета не взорвалась разнообразием видов. И даже катастрофы глобального масштаба повлияли на ускорение эволюции. Не упади в Мексиканский залив метеорит шестьдесят пять миллионов лет назад, по Земле, возможно, до сих пор бегали бы динозавры, а млекопитающие так бы и остались угнетенной ветвью эволюции. На планете Айголь тоже было что-то подобное. Там тоже были свои гиганты, которые в конечном итоге вымерли, не выдержав естественного отбора и уменьшения количества кислорода в атмосфере, но на это ушло несравнимо больше времени, чем на Земле. А на вашей планете даже геологические процессы участвовали в том, чтобы обезьяны слезли с деревьев и пошли по саваннам на двух конечностях в поисках пищи, освободив передние конечности для различной деятельности. Не наползи современный полуостров Индостан на Азиатскую плиту — не образовались бы Гималаи, не сменились бы планетные ветра и течения. И тогда, кто знает, может быть, до сих пор вся Африка была бы покрыта лесами, в которых бы по ветвям ловко скакали разнообразные представители низших приматов.

— Вы хотите сказать, что человек встал на две ноги из-за того, что образовались Гималайские горы? — спросил Савельев.

— Да, это был один из решающих факторов, — ответил Лэймос. — Ослабли влажные восточные пассаты, которые несли дожди на территорию Африки. Пассаты стали задерживать всё подраставшие год из года Гималаи. Океанические течения тоже поменялись. Постепенно множество африканских лесов превратилось в саванны, а некоторые саванны стали пустынями,