Злая, злая планета - Николай Алексеевич Гусев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я подошёл к наблюдательному пункту. Там сидел Петер. Он с увлечением читал книгу и заметил меня, только когда моя тень легла на страницу. Резко повернулся, отбрасывая чтение и уже хватаясь рукой за ножны на бедре, но в последний момент увидел мою ослепительную улыбку до ушей. И все же бросился на меня, закричав:
– Вечно вы подкрадываетесь незаметно, мастер Эндрю!
И, в тщетной попытке сделать мне подсечку и уложить «великана Эндрю» на лопатки, он закружился со мной в причудливом борцовском танце. Я только и успел, что бросить цветок на забытую книгу, схватил Петера поперёк туловища, несколько шагов он пятился, затем я сделал разворот и бросил его через бедро.
– Так не честно! – Возмутился он. – Всегда вы так!
Я помог ему подняться и мы вновь бросились кувыркаться в пыли.
– Давай, как я учил! Проход в ноги! Давай, давай!
Он вдруг заметил цветок и остановился.
– Вы опять к ней, мастер Эндрю?
– Ты угадал, Петер. Далеко пойдёшь!
– Она не выходила, – уныло протянул юноша, махнул рукой в сторону купола обсерватории и пошёл к своей книге.
– Эй, чего ты? – Растерялся я.
Он сел на свой пост, обхватил ноги руками и упёрся подбородком в колени.
– Я скучаю, – сказал он.
– Почему ты скучаешь, Петер?
– Вас в последнее время нет в лагере. Вы где-то ходите… вы и эта рыжая Джил. Раньше вы обещали военные походы. Раньше было интересно…
Я подошёл к нему сбоку, глядя на его профиль, оперся ногой о камень, положив на неё локоть.
– Мне гораздо больше нравилось быть заряжающим, чем сидеть на этом утёсе и читать все эти глупые книжки! – Воскликнул вдруг он.
– Они не глупые, Петер. Это учебник. Ты должен ценить то, что здесь есть книги и ты можешь читать. А иначе, ты бы совсем затосковал.
– Мы останемся здесь навсегда? – Он вдруг посмотрел мне прямо в глаза.
Я совсем растерялся.
– Я… я не знаю, Петер. У нас нет кораблей, ты же знаешь. Сами мы не можем улететь отсюда.
Он кивнул и отвернулся к морю.
– Я хочу обратно в армию, мастер Эндрю. Вы так давно ничему меня не учили. И вообще все перестали тренироваться, все обленились, валяются с утра до вечера на пляже. А когда хочешь сам, тебе не дают. «Оружие, это не игрушки, Петер. Иди, поиграй с дельфинами. Прочитай ещё один учебник, сынок. Помоги на кухне, Петер. Петер, почему бы тебе не посторожить утёс?» А я не хочу к дельфинам, не хочу готовить, не хочу читать и сидеть здесь мне надоело!
Я помолчал. Н-да…
– Чего же ты хочешь, Петер?
Он опустил голову и стал ковырять какой-то веточкой в песке.
– Пойдёмте в лагерь, мастер Эндрю. Покажите мне какой-нибудь новый приём.
И он снова испытующе посмотрел на меня. Вот так облом…
– Э-э… Видишь ли, Петер… а, ладно, в лагерь, так в лагерь. Поднимайся, пошли, ну же! Эй, постой-ка! Это оставим здесь.
Я забрал у Петера книгу, оставив внутри стебель цветка, положил на видном месте и прижал её камнем. Надеюсь, она поймёт…
Заставив себя временно забыть о Юле, я сосредоточился мыслями на мальчике Петере. Приглядевшись к нему, я заметил, что он похудел, и как будто утратил какую-то свою важную черту. Прежде он был неукротим, везде следовал за мной неотступно и мы вместе облазили едва не каждый метр побережья Сороса. Жизнь в нем била ключом, а теперь как будто иссяк чистый горный родник. Как в одной старинной песне…
– Эй, Петер! – Окликнул я его.
Он обернулся, метнул в меня быстрый взгляд зелёных глаз с узкими вертикальными щелками зрачков.
– Слушай, а помнишь ту девушку, Мари? Ты вроде дружил с ней. А сейчас что?
Он пожал плечами.
– Она теперь в другой компании. Тот здоровяк, Лесли, гуляет с ней.
– А ты что же? Она ведь нравилась тебе?
Петер вздохнул и зашагал дальше.
– Мари умная. Она не такая, как все. С ней интересно говорить, потому что она, вроде, единственная училась в школе, и она много знает. Она здорово играет на гитаре. А еще понимает дельфинов. Они сами плывут к ней, ей даже звать их не надо. Конечно, они в принципе очень дружелюбные, но Мари они любят особенно, потому что чувствуют в ней своего. Может потому, что она очень хорошо плавает?
Он замолчал, задумавшись.
– Она нравится тебе, Петер? – Вкрадчиво спросил я, догнав его.
Он взглянул на меня и отвёл глаза. Снова пожал плечами.
– Какая разница…
Я взял его за плечо.
– Слушай, я не могу лезть в твою жизнь, но позволь дать тебе совет. У меня была похожая ситуация. Но я всегда стоял на своём. Иначе я не оказался бы здесь. Да, иногда приходится уступать, нужно уметь быть гибким с людьми. Но уступать без веской причины то, что ты хочешь, чтобы принадлежало тебе, это не просто глупо, Петер, это в высшей степени неразумно. Надо принимать подарки судьбы, потому что её щедрость – штука непредсказуемая. Сегодня она даёт, завтра отнимает. Но если судьба даёт шанс, Петер, его нужно хватать руками и ногами!
Он понуро молчал, ковырял в пыли большим пальцем стопы.
– Почему бы тебе не пригласить сегодня Мари погулять с тобой? Скажем, после Костров. Помнишь бухту Семи Клыков? Своди её туда. Сегодня же. Договорились?
– А как же Лесли? – Петер взглянул на меня.
– Да плевать на Лесли! Эй, Пит, ты что, всерьёз думаешь, что он ей нравится? Ставлю тысячу против одного, что нет! Она ходит с ним, потому что ты не ходишь с ней. Понимаешь, в чем штука? Девчонки так устроены, их надо завоевывать! Если ты не будешь бороться за неё, она никогда не пойдёт с тобой гулять! Потому что ты мужчина, Петер, так поставлено природой, ты завоеватель, а девушка должна быть уверена, что может положиться на тебя. И она будет с тем, кто сможет о ней позаботиться, а не с тем, кому она больше нравится. Ну так что, ты позовёшь её, по рукам?
Он вяло кивнул. Этого было недостаточно, и мне
