Огненная обитель - Аннализа Эйвери

Пейсли посмотрела на Хэла, и Корбетт, перехватив её взгляд, перестал смеяться и осторожно поставил сумку на пол у окна.

– Придвиньте её ближе к огню, – попросила Пейсли, и Корбетт положил сумку у камина.

– Я просто пошутил, но вы, кажется, совершенно серьёзны? – прошептал он, округлив глаза. – Неужели у вас с собой то яйцо из хранилища?!

Пейсли посмотрела на побледневшего Корбетта:

– Я позже всё вам расскажу. – Она начала согреваться и, сняв пальто и шарф, присоединилась к Оделии и Хэлу – те стояли у камина, протянув руки к огню.

– Пойду поставлю чайник и найду вам что-нибудь поесть, – сказал мистер Граббинс, многозначительно глядя на Корбетта.

Супруги Граббинс отправились в кладовую, и Корбетт пошёл за ними, однако Норрис остался стоять у двери в кухню, пристально глядя на гостей.

Несколько минут трое путешественников молча грелись у огня.

– Думаю, нам не стоило сюда приезжать, – прошептала Оделия.

Пейсли вздохнула:

– Знаю, вас с Корбеттом нельзя назвать лучшими друзьями…

– Дело не в этом. Находясь здесь, мы подвергаем эту семью опасности.

Пейсли почувствовала, как кожа на её запястье с символом пути слегка задрожала:

– Мне это не приходило в голову. Наверное, нам лучше уйти?

– Не нужно, – сказал Корбетт, входя в комнату. – Вы не подвергнете мою семью большей опасности, чем подверг её я сам.

– Что вы имеете в виду?

– Ну, вероятно, меня разыскивает Тёмная драконица, и она знает всё про мою семью и это место. – Корбетт обвёл гостиную взмахом руки.

– Не понимаю, – проговорила Пейсли. – В смысле я знаю, что Тёмная драконица охотится за всеми нами – но с чего бы ей приходить сюда?

– Потому что именно из-за неё я так задержался. После того как я побывал в Верхнем Гринвиче, она меня поймала и держала у себя. Ну, точнее, меня держал Таракан, прежде чем помог мне сбежать.

– Он помог вам сбежать? – переспросила Оделия.

– Ага. – Корбетт потёр затылок, и Пейсли показалось, что ему очень не по себе. – Пока я сидел взаперти, Тёмная драконица заставила меня сделать для неё новую руку из ночного серебра и медия.

Пейсли покачала головой:

– Меди… чего?

– Послушайте, давайте присядем, и я всё вам расскажу.

Вернулись родители Корбетта и, расставив на столе мясную нарезку, сыр, хлеб и булочки, принесли чай и тёплые лепёшки, намазанные сливочным маслом. Пока все ели, Корбетт рассказывал обо всём, что с ним случилось, с того момента, как Лорена и Таракан его схватили, и до того, как он снова выбрался на улицу Нижнего Лондона рядом с вокзалом Кингс-Стар всего за пару минут до отправления поезда в Инвернесс.

– Я… не уверен, что могу и дальше вас сопровождать на север. Тёмная драконица угрожает моей семье. Если она действительно явится сюда, я должен быть здесь. Я не смогу жить в мире с самим собой, если с родными что-то случится. Я должен их защитить или хотя бы попытаться. Кроме того… Не скрою, мне немного страшно. Увидев Тёмную драконицу в её тронном зале, я уже мысленно прощался со своим путём. Я был уверен, что мне конец. – Он посмотрел на Пейсли, и она кивнула, чувствуя ком в горле.

– Да-да, конечно. Мы вас понимаем. – Пейсли улыбнулась Корбетту, но в глубине души чувствовала себя так, словно только что потеряла нечто очень важное. До сих пор она не осознавала, как скучала по Корбетту и как рассчитывала на него, но теперь поняла: она не хочет подвергать его путь ещё большей опасности. В конце концов, он лишь пытается защитить свою семью. Ведь то же самое она делает для Дэкса.

Глава двадцать шестая. Время завтракать

Был уже почти день, когда Пейсли наконец проснулась в тёплой мягкой постели, с почти забытым ощущением безопасности. Очень быстро приятное чувство испарилось, она окончательно проснулась, и все страхи и тревоги нахлынули на неё с удвоенной силой.

Они с Оделией спали в комнате Корбетта, он сам временно переехал в комнату Норриса, а Хэла уложили на диване. Но сейчас ходящей с драконами в комнате не было.

Пейсли умылась и оделась, потом отдёрнула занавески и увидела, что Оделия с Хэлом сражаются на мечах посреди заснеженного двора.

Оделия победила и, толкнув Хэла в снег, забрала у него меч. Кригар затряс головой и весело захохотал, потом вскочил, сделал подсечку, и на этот раз в сугроб полетела Оделия. Они начали бороться на земле, и Пейсли с улыбкой отвернулась.

Когда она спустилась вниз, мистер Граббинс как раз ставил на стол большую кастрюлю овсянки. При виде входящей в кухню девочки он улыбнулся.

– Помочь? – предложила та.

– Вот, поставьте на стол. – Он протянул ей четыре миски. – За ночь намело немерено снега, Норрис сейчас его расчищает, а мама работает в кузнице.

Тут в комнате повеяло холодом: вошли Оделия и Хэл, оба румяные с мороза. Мистер Граббинс поставил на стол миску сливок и баночку с орехами, семечками и сушёными ягодами, затем принёс огромный котелок с чаем.

– Вы к нам не присоединитесь, мистер Граббинс? – спросила Пейсли.

– Нет, я пойду помогу Норрису с расчисткой – похоже, у нас уйдёт целый день, чтобы убрать весь снег, иначе мы отсюда не выберемся. А вы лопайте.

Пейсли кивнула и прикусила губу: придётся подождать по меньшей мере день, прежде чем они снова отправятся на поиски Дэкса. Корбетт большим половником наполнил миски овсянкой, а Пейсли добавила в каждую миску сливки, мёд и смесь из банки.

Отправив в рот полную ложку каши, она издала одобрительное «мм». Хэл и Оделия последовали её примеру и тоже замычали от удовольствия.

– Никогда ещё не ел такой вкусной овсянки! – заявил Хэл.

– Если бы мне всю жизнь нужно было питаться только каким-то одним блюдом, я бы выбрала это! – добавила Оделия.

Корбетт улыбнулся:

– Непременно скажу об этом папе – он будет рад до безумия.

– Корбетт, раз уж мы застряли здесь на день, а то и на два, не могли бы вы помочь мне кое-что сделать… в кузнице? – спросила Пейсли.

– Можно попробовать. А что именно? – уточнил Корбетт.

– Объясню, как только придём туда, – ответила Пейсли, глядя на Хэла и Оделию, и, потянувшитсь к сумке, поставила её на стол рядом с собой. – Но сначала мне нужно вам кое-что рассказать. – Она встала, открыла сумку и достала яйцо. Теперь оно уже было размером с её голову, а его некогда блестящая, чёрная поверхность стала матовой и серой.

– Это то самое яйцо, которое Дэкс