Республика из пепла - Иван Владимирович Булавин

которого я однажды встретил в лесу. Дэн остался на ногах и подошёл к коменданту.

— Итак, товарищи офицеры и младший начсостав. Объявлена боевая готовность, — начал объяснять Громов, держа перед носом бумагу, очки он почему-то оставил на столе. — Причина — появление на границе по Волге неизвестного противника в большом количестве.

— А когда у нас граница по Волге прошла? — с удивлением спросил один из лейтенантов.

— Не у нас, вы разве не помните, что население до Волги уже практически включено в Республику? Нам осталось только закрепить это официально. Но сейчас ситуация такова, что поглощать их, возможно, будем не мы.

— Так это нам их нужно защитить? — уточнил я.

— Чёткого приказа пока не отдали, очень может быть, что вопрос решится на переговорах, но войска стягивать нужно уже сейчас. В ближайшие часы информацию уточнят, а заодно скорректируют и нашу задачу.

— Есть ли смысл бросать солдат в бой сейчас? — угрюмо спросил Дэн. — Они ещё мало знают и умеют. Кроме того, их основная задача вовсе не в атаку ходить.

— Знаю, но, может статься, что выбора не будет, тогда будем забивать гвозди микроскопом. Как на ваш взгляд, смогут они участвовать в общевойсковом бою?

— Смогут, думаю, даже лучше обычной пехоты, — не задумываясь, ответил Дэн. — Но будут большие потери, такое расточительство, на мой взгляд, недопустимо.

— Хорошо, я доведу командованию ваши соображения, а пока ждём дальнейших указаний. В любом случае следует вскрыть склады и вооружиться. В случае необходимости нашу часть перебросят по железной дороге.

Ночь выдалась беспокойная, около трёх часов нас снова позвали, из центра пришла шифровка… то есть, не шифровка, конечно, просто радиосообщение. Комендант, как и следовало ожидать, снова согнал всех в кабинет. В этот раз мне удалось занять место в удобном кресле у самого стола начальника.

— Итак, довожу до вашего сведения, — комендант прокашлялся и продолжил: — ещё с начала марта сего года с востока поступали сообщения об эпидемии в районе Южного Урала, где, как нам известно, находится довольно обширное государственное образование.

Майор сложил бумагу, бросил её на стол и продолжил уже своими словами:

— Короче, жили там люди, не как мы, там всё намного хуже, там феодализм, военная аристократия помыкает крестьянами, есть князья и бояре.

— С правом первой ночи, — проворчал я.

— Вряд ли, — комендант покосился на меня. — Но народ там диковатый. Кроме прочего, эта самая аристократия располагала запасами старого оружия и, вроде бы, оборудованием для производства патронов. Этот факт делает их опасными противниками.

— Так это они напали? — уточнили из задних рядов.

— Не на нас, по косвенным данным, они снялись с места и устроили переселение. Причина проста, эпидемия ширилась, точно сказать сложно, но, вроде бы, это была бубонная чума, с которой мы умеем бороться. Мы умеем, а они нет. Короче, их вождь, фюрер, курбаши велел всем сниматься с места и переселяться на запад. Теперь они переправились через Волгу и заняли позицию чуть южнее обитаемых земель. Оттуда к крестьянам прибыли послы, которые в грубой форме потребовали подчинения, а в случае отказа обещали массу неприятностей. Они требовали дань, но не единовременную, а постоянную. Дело в том, что вся их аристократия добралась до Волги, а большая часть пригнанных с Урала крестьян, что прежде были их крепостными, разбежалась по дороге или умерла. У них просто нет кормовой базы, некому их кормить. В итоге, если мы сейчас не поспешим на помощь, потеряем перспективную территорию, а кроме того, получим на своих границах опасного врага.

— Насколько они опасны? — спросил Дэн, который о чём-то напряжённо думал.

— Точных данных нет, в сообщении говорится о трёх-четырёх тысячах штыков, это только кадровый состав, ещё возможно вооружение части пригнанных крестьян. Оружие огнестрельное, автоматы и пулемёты, боеприпасы имеются, но, по косвенным данным, их немного. Насчёт тяжёлого оружия ничего не сказано, но в донесениях упоминаются некие средства передвижения, укрытые бронёй, кажется, на паровой тяге. Они могут быть вооружены пушками.

— Такие средства не могут быть скоростными, — заметил Дэн. — А у нас будет возможность посадить всю армию на коней?

— При желании, да, если объявить мобилизацию конского состава.

— Отлично, объявляйте, я никогда не любил лошадей, но сейчас нам нужна хоть какая-то мобильность.

— Так у вас больше нет возражений? — спросил Громов. — Наша часть идёт в бой?

— Во-первых, командование всё равно решит по-своему, моё мнение им неинтересно. Во-вторых, я думаю, что схватка с таким врагом пойдёт подразделению на пользу. Единственное, прошу, чтобы мне доверили командование этими людьми.

— Думаю, это можно решить, — согласился комендант. — Сейчас я свяжусь со штабом, и объясню вашу позицию. Пока же поднимайте солдат, будем двигаться к селу Красное, там погрузимся в вагоны и отправимся за Дон.

Пока подразделение снималось с места, у нас было время переговорить. Дэн выглядел абсолютно спокойным, улыбался и с удовлетворением рассматривал бегающих солдат.

— Что думаешь? — спросил я его, отводя в сторону.

— Это интересно.

— Интересно?

— Да, интересно, можешь назвать меня психом, но мне это интересно. Интересно командовать настоящим подразделением, интересно обучать их, а теперь ещё вести на войну. Раньше я был всего этого лишён, отстрел дикарей на расстоянии — это скучно, а теперь шансы почти равны.

— Но не равны, — с усмешкой уточнил я.

— Разумеется, нет. Но я пока не знаю, что там за противник. В любом случае, это будут профессиональные воины. Если сравнить с охотой, то убийство льва более почётно, чем убийство тюленя. Так ведь?

— Мне без разницы, — я пожал плечами. — Льва считаю нужным убивать только ради самообороны, а тюлень, вроде как, съедобный.

— Ладно, посмотрим, пока рано делать выводы. Кроме прочего, есть ещё один положительный момент: солдаты получат боевой опыт.

— За него приходится платить кровью, — напомнил я.

— Постараемся снизить потери до минимума, зато потом обучать будет куда легче… Стой!

Я остановился и положил руку на кобуру. Дэн сделал шаг в сторону, резко выбросил руку в кусты, росшие вдоль забора части, после чего выдернул оттуда обнажённую фигуру.

— Подслушивать нехорошо, — он строго погрозил пальцем.

— Я не подслушшшивал, — прохрипел «пленный», — отпусти!