Другое оружие - Ариша

— Потому что, когда ты их отпустил с бала, время было уже за полночь, и как полагается, после трудного дня, они так же, как и все захотели расслабиться, и поехали в ближайший бар, откуда собственно Грегор уже их выносил.

Энакин удивлённо смотрел на неё, демонстрируя возмущение. Сам он не понимал подобного вида отдыха, и вообще, к «вредным привычкам» относился негативно.

— Любимый, это нормально! — выразительно заявила она. — Когда солдат выбирается на побывку, он первые пару дней из кабака не выходит, потом отсыпается, и только на пятые сутки, в лучшем случае, он становиться похож на члена общества. Я понимаю, что ты отпустил их, чтобы они поспали, но ребятам тоже нужен полноценный отдых, пусть даже в баре! И им очень повезло, что солдаты Тайфо пришли в тот же бар, и когда приехал Грегор, чтобы забрать своих, он и твоих оттуда вынес, дал проспаться, поднял, напоил горячим кафа и отправил к тебе!

Скайуокер смотрел дико удивлёнными глазами, похоже, вышесказанное было для него открытием.

— Да, это ещё одно отличие клонов и обычных солдат, — прочитав его мысли, подтвердила она.

— И как часто Тайфо твою охрану по кабакам собирает?

— Моя служба охраны работает круглосуточно, посменно, ребята, которых он забирал, работали две смены подряд. Из-за бала, нам пришлось перекинуть группу в общее оцепление. Поэтому, ребят отправили на сутки в отгул. И не вздумай сделать своим выговор! Это твоя ошибка как руководителя, потому что ты не смог правильно организовать рабочее время и время отдыха!

Он задумчиво посмотрел на неё, и, встретив укоризненный взгляд правительницы с многолетним стажем, виновато опустил голову.

— Хорошо, согласен, что перегнул палку с их графиком, но я же не виноват, что, когда нужно было отправляться спать, они в кабак поехали! — возмутился молодой Лорд.

— А ты себя вспомни? — запуская руку в его растрёпанные волосы, ответила она. — Когда положено было спать, ты бежал в противоположную сторону.

— Конечно, — он ласково потёрся об её руку головой. — С тобой спать намного удобней, чем в одиночку на жёсткой кровати. Так что, по-твоему, я должен был сделать?

— Тайфо обычно разделяет охрану на две группы, и они работают по двенадцать часов, одни днём, другие ночью. Это позволяет солдатам выработать свой режим дня. А конкретно в той ситуации нужно было либо одних отпустить пораньше, и приказать явиться на построение, а тем, кто стоял до ночи, сказать, чтоб прибыли на работу на пару часов поздней.

— И это бы спасло от ночного загула?

— Конечно же, нет. Тайфо в таких случаях самостоятельно парней из бара забирает, чтобы они успели выспаться и привести себя в порядок, но ты можешь кому-нибудь это поручить. А в связи со спецификой и важностью вашей работы, тебе лучше стать собственником какого-нибудь бара и организовать там всё, чтоб твои ребята там отдыхали. Это уменьшит угрозу их жизни в нетрезвом состоянии.

— Хорошая идея, — одобрил муж, переворачиваясь на спину и раскинув руки.

— Мой капитан – гений! — заявила она, поднимаясь и беря дочку на руки. — Правда, моя красавица? Я без него, как без рук.

— Переманить его, что ли?

— Грегора? Нет. Он к тебе не пойдёт, и к тому же, он находится на службе армии Набу. — возразила она в полтона, начиная укачивать дочь.

— Переведём его в армию Империи, — флегматично ответил Энакин, приподнимаясь, чтобы взять Люка.

— Не смей сманивать моего капитана! — почти шёпотом потребовала Падме. — Кто тогда нас охранять будет?

Кроваво-красный закат залил большую комнату, проникая через окна во всю стену. Возвращаясь из детской, Падме не могла не обратить внимание, что именно сегодня закат, такой же, как и в тот вечер, перед страшной ночью, когда горел Храм.

Тогда она сидела на диване в этой гостиной, смотрела на редкий красный закат Корусанта и понимала, что творится что-то ужасное, но никак не могла помешать этому…

А ночью прилетел Энакин, и она впервые увидела в его глазах отголоски той его части, которую сейчас именует Вейдером.

Тогда она этого не понимала. Она вообще ничего не понимала, и просто сжавшись калачиком ревела в своей комнате, молясь Силе, чтобы происходящее казалось дурным сном. А наутро их собрал Канцлер – да, тогда ещё Канцлер, — и объявил об измене джедаев и об организации Империи… позднее прилетел Кеноби, а потом видение…

Она тряхнула головой, прогоняя дурные воспоминания. Это был страшный вечер…

Скайуокер сидел на полу у огромного окна, вытянув одну ногу: похоже, не только у неё одной этот закат вызвал дурные воспоминания.

Падме тихо подошла к нему и присела сзади, обнимая за широкие плечи, прижимая голову к спине. Он молчал, находясь где-то далеко от неё, и она продолжала обнимать его, не нарушая тишину.

— Я сразу же пошёл к Йоде, — тихо произнёс он, когда солнце уже почти скрылось за горизонтом. — Он сказал мне, что я должен смириться, что ничего нельзя исправить. Мы – порождения Силы, из неё мы выходим и в неё мы возвращаемся. Что я должен смириться с этим и отпустить тебя. А я надеялся, что он поймёт и подскажет! Он похоронил сотни своих учеников и говорил о смерти так, как будто это ничего не значит. Для него мы не имеем значения, ничто не имеет значения! Только Великая Сила, которой мы должны подчиняться. Я помню все смерти, которые видел, а он, Великий магистр джедай, наставник уже не первое столетие. И для него они – пыль, мы – пыль, которая то появляется, то исчезает, — Падме замерла, прижавшись к нему, боясь пошевелиться и прервать его. — Ещё тогда, на Совете, никто из них не понял меня. Если бы ты не взяла на себя полёт на Татуин – меня бы наказали. Никто из Ордена не знал, что значит мать, никто из них не знает, что такое, когда тебя любят, и когда ты любишь. Просто так, просто потому, что ты есть, и этот человек есть! Я даже помню этих проклятых тускенов… и я ещё раз бы их убил, если бы у меня была такая возможность. Я вырезал целое племя, не разбираясь. И не жалею об этом.

Падме закрыла глаза, чувствуя, как по его щекам текут злые слёзы, такие же, как тогда в ангаре Ларсов.

Это был слишком сильный удар для него.

Слишком.

Он до сих пор не мог простить себя, что не прилетел раньше, он не простит Оби-Вана за то, что не отпускал его, не простит Орден с его равнодушием.

Глубокий вдох и снова ровный голос.

— Но сейчас её нет, но есть ты и малыши. И я не мог и не могу допустить, чтобы и тебя не стало, поэтому я стал искать информацию о видениях в архиве, но там я не нашёл ничего мне неизвестного, нужен был доступ магистра, чтобы получить закрытую информацию. Назначение Палпатином меня в Совет могло бы в этом помочь, — он глубоко вздохнул, она чувствовала злость, которая жила в нём с тех недавних пор. — Но Совет встал против меня!