Зеркало Иблиса - Виктор Бурцев

– Вот и я хотел бы знать. Еще несколько минут назад я стоял перед дилеммой: сообщать вам эту неприятную новость или же нет. Как видите, выбрал второе.

– Польщен, – сухо сказал Шпеер.

– Пока я вижу лишь один выход – направить в Африку ложный отряд. Как я понимаю, англичане знают о примерной цели операции, но пока не располагают сведениями об экспедиции Замке – Фрисснера. И мы должны сделать так, чтобы «томми» запутались. Вы согласны?

– Наверное, это разумно, – подумав, сказал Шпеер. Они покинули кафе и пошли к автомобилям.

– Разрешите, я завтра утром перезвоню вам. Мне очень нужна ваша поддержка, господин рейхсминистр, – сказал фон Лоос, прощаясь. Шпеер молча кивнул и сел в машину.

Он ровным счетом ничего не понимал.

34

Говорящий много, но бездумно, да будет, унижен!

В маленьком просмотровом зале было пусто. Если сказать точнее, в нем не было никого, кроме двух человек. Один небрежно развалился в кресле, однако в его позе чувствовалось скрытое напряжение и неуверенность, другой сидел свободно и, подперев голову, смотрел на экран. Первый иногда искоса поглядывал на второго, не заснул ли, не скучает ли?

На экране двигались люди, черно-белая картинка иногда мерцала и темнела, выдавая невысокое качество лабораторной техники, а может быть, непрофессионализм оператора. Из динамиков доносился комментарий.

Вольфрам Зиверс, а именно он был тем человеком, который внимательно смотрел на экран, подперев голову рукой, комментариев почти не слышал и изображение его интересовало мало. Так или иначе, выводы экспериментаторов, предоставленные в виде кинематографического отчета, были ему ясны. Теория по данному вопросу его занимала мало. Самое интересное сейчас – это практический аспект исследований, а потому люди-тени, что бродили с той стороны черно-белой реальности, касались Вольфрама мало. Однако обижать заместителя Карла-Марии Виллигута не хотелось. Этот самый заместитель, похоже, имел прямое отношение к фильму, может быть, именно он и держал камеру в руках.

Наконец мелькнули грубо сделанные титры, какие-то значки, и экран погас. В зале загорелся тусклый свет.

Зиверс пошевелился и растер затекшую шею. Заместитель мигом потерял свой расслабленный и небрежный вид.

– Итак, Вернер! – Зиверс поймал себя на том, что ему не хочется смотреть на собеседника прямо. И касаться его тоже не хочется, даже сидя рядом, он отклонился в противоположную сторону. А тот, напротив, всячески стремится прикоснуться к главе «Анненербе», дотронуться, подать руку… Странный человечек. Когда Зиверс думал о нем, в голове возникал неприятный образ пиявки. – Что вы можете добавить к этому материалу?

Вернер сделал движение, дернулся, словно хотел не то вскочить, не то заключить Вольфрама в объятия. Зиверс подозрительно покосился на него.

– Конечно, оберштурмбаннфюрер, на данный момент мы можем конкретно сказать не слишком многое. Безусловно, наши изыскания представляют научный интерес для…

– А практический интерес они представляют? – перебил его Зиверс.

– Конечно! Обязательно! – Вернер завозился в своем кресле. Ему явно было неудобно. – Практический эффект огромен, оберштурмбаннфюрер. Влияние на сознательную деятельность человека всегда привлекало внимание нашей лаборатории. На данный момент разработано несколько методик, позволяющих вести уверенный контроль за поведенческими структурами подопытных.

– Вы имеете в виду тех идиотов, поедающих траву?

– Да. – Заместитель криво ухмыльнулся. – Опыты с практическим гипнозом, химическими веществами и специальным воздействием… Дают определенный эффект.

– И это все, чего добилась ваша лаборатория за истекший период? – В Зиверсе исподволь закипала злоба. – Есть траву… Любой офицер из охраны концлагеря может вам показать и не такой фокус со своими заключенными! И, прошу заметить, без всякого гипноза и химических веществ.

Вернер побледнел:

– Но действие простой физической силы всегда имеет свои границы и пределы…

– Имеет… – Зиверс устало выдохнул. – Как и ваша фантазия. В следующий раз заставьте их хотя бы танцевать… Чтобы низвести человека, пусть даже неполноценного, до уровня животного, не нужно тратить такие средства. Насколько быстро вы можете достигнуть желаемого эффекта с одним конкретным человеком?

– Довольно быстро. – Вернер сделал телодвижение, словно уворачиваясь от плетки. – В среднем, при серьезном химическом и эмоциональном воздействии на индивидуума, устойчивый эффект возникает после двадцати минут обработки.

– Сколько времени это может продолжаться?

– В среднем два часа…

– А после этого?

– Неизбежная умственная деградация и сумасшествие.

Зиверс покачал головой. Его собеседник вжался в кресло.

– Много. Всего много. Времени, денег, усилий… И непозволительно много издержек. Ради двух часов одноразового повиновения. Что вы можете сказать о перспективах?

– Несмотря на препятствия, стоящие на нашем пути, мы готовы поручиться всем, что имеем, что к концу года показатели будут улучшены. Как раз в данный момент в нашей лаборатории разрабатывается принципиально новый комплекс воздействия на сознание. Профессор Виллигут лично работает в этом направлении.

«Всем, что имеем. Этот идиот даже не понимает, что говорит… Или уже в штаны наложил. Они имеют только то, что мы им даем». – Зиверс досадливо поморщился, но вслух спросил:

– Принципиально новый?

– Да, оберштурмбаннфюрер, этот комплекс связан с тонкими телами… Второй фильм как раз касается этого метода. В нем мы сумели объединить целый ряд мистических систем и собрали большое количество материала по этому поводу. Одержимость и воздействие на сознание человека встречаются во многих оккультных практиках разных народов. Материалы, привезенные из Средней Азии, дают нам большие возможности. Особенно в сочетании с рядом других практик. Если вы не возражаете, мы можем посмотреть этот фильм прямо сейчас.

– Оставьте, я надеюсь, Карл Виллигут знает свое дело. Мне нужны практические результаты. О ценности тех или иных материалов для науки я с удовольствием поговорю с вами в мирное время. Однако в докладе есть указание на другой проект, расскажите более детально о нем.

Человечек, похожий на пиявку, распрямил плечи, поняв, что на этот раз пронесло:

– Основная часть проекта, господин оберштурмбаннфюрер, заключается в тотальном контроле над мыслительной деятельностью больших масс людей. Например, обработка толп на митингах, демонстрациях… поскольку произвести обработку химическими препаратами в условиях больших скоплений людей не представляется возможным, в ход идут иные средства.