Я ем города, морями запиваю (СИ) - Политов Дмитрий Валерьевич

Ривелино просочился в комнату тихой мышкой минут через сорок. Неплохо так пообщался шустрый бразилец с актрисой. Интересно, на каком языке они общаются? А, погодите, Малявина же как-то вскользь обмолвилась, что когда каталась с Тарковским по заграничным кинофестивалям и показам с «Ивановым детством», то немного нахваталась расхожих фраз. Впрочем, не все ли равно.

— Пойдем, выйдем, — предложил Данила, поднимаясь. — Поговорить надо. Ривелино дернулся, но затем воинственно вскинул голову, с вызовом посмотрел на Мельника и молча пошел на улицу.

Отошли в небольшую рощицу за тренировочным полем. Мельник огляделся по сторонам. Вроде никого.

— Драться будем? — Ривелино глядел исподлобья. — Что ж, давай. Я ни о чем не жалею.

— Нет, кулачных боев у нас с тобой не будет, — сплюнул в сторону Данила. — Я лишь поговорить хотел. Понимаешь, если бы ты мне просто и открыто сказал, что, мол, понравилась Валентина и ты ей тоже, то, поверь, препятствовать не стал бы. Встречайтесь себе на здоровье.

— Ты хочешь сказать, что так легко отказался бы от нее? — изумленно вытаращился Ривелино. — Никогда не поверю! Такая женщина! — он мечтательно закатил глаза.

— Слюни подбери, рубашку закапаешь, — грубо посоветовал ему Данила. — Давай начистоту. Мне восемнадцать, а ей двадцать восемь. Какое у нас может быть будущее? Жениться я пока не собирался, детей заводить тоже. А вот она о полноценной семье с оравой голопузых чумазых ребятишек давно мечтает. Ты в курсе, что она год назад потеряла дочь? И с тех пор, чтобы забыться, всерьез прикладывается к стакану? А еще лечилась в клинике от нервного расстройства?

— Замолчи! Не смей говорить о Валье гадости! — Ривелино побелел и, сжав кулаки, двинулся к Мельнику. — Иначе, клянусь Девой Марией, я убью тебя!

— Дурак ты, — с сожалением вздохнул Данила. — Причем здесь гадости? Я тебе толкую об этом, чтобы понятно стало: мы с ней не пара. Ей после всего, что было, другой мужчина нужен. С серьезными намерениями и чтобы по жизни ее повел уверенно. Так, чтобы она за ним, как за каменной стеной была. Тогда и метаться, дурить перестанет. Ну, по крайней мере, я так думаю.

— Ты поэтому к той блондинке в ресторане у нее на глазах ушел? — нахмурился Ривелино, задумавшись. — Пытался нарочно поссориться?

О, как! Вот это поворот. Выходит, Мельник сам спровоцировал расставание с Валентиной? Кто бы мог подумать. И ведь не признаешься, что все дело исключительно в неумеренном возлиянии. А еще в полнейшем неумении пить одного молодого идиота. Да, правильно говорят: водка — зло! Хотя, там вроде вискарик был? А, неважно.

— Не твое дело, — насупился Данила. — Как захотел, так и сделал. Отчитываться перед тобой, уж прости, не хочу. Короче. Как я уже сказал, дело ваше — как хотите, так и поступайте. Мешаться и донимать ревностью не стану. Дружбы у нас с тобой, скорее всего, не выйдет, но предлагаю остаться товарищами ради клуба. Идет? — Мельник протянул руку.

Ривелино задумался. Данила терпеливо ждал. Наконец бразилец пришел к какому-то решению и крепко сжал ладонь Мельника своей.

— Согласен! Но ты должен сейчас пообещать мне, что в самом деле не будешь преследовать Валью? — он требовательно посмотрел на одноклубника.

— Опять двадцать пять! — страдальчески скривился Данила. — Слышь, Отелло кучерявый, плодитесь и размножайтесь — так, кажется, в Библии сказано? А я на другом бережку постою. Не боись, рыдать у твоей «Вальи» — передразнил он Ривелино — возле гримерки не начну. Все, хватит этих розовых соплей, вырвет сейчас. Пошли уже обратно.

С первых же минут матча с «Крыльями» всем собравшимся на стадионе «Динамо» стало ясно: хозяева настроены решительно. Их атакующая линия накатывалась на владения голкипера куйбышевской команды раз за разом с неумолимостью штормового вала. И весь вопрос, сколькими забитыми мячами сегодня удовлетворятся москвичи. Хотя, если брать во внимание расклады перед игрой, то у них должны были наблюдаться определенные проблемы: Маслов пропускал матч после удаления, Аничкин — из-за последствий полученной травмы.

Но…отряд не заметил потери бойца. Кудесник Ривелино уверенно забрал в свои руки — а точнее, в ноги — нити управления и снабжал ювелирными передачами своих партнеров. А еще накручивал соперников так, словно они были всего лишь манекенами.

— Не выпендривайся, — предупредил его Данила. — Достанешь их, могут и ноги переломать.

Но бразилец лишь упрямо тряхнул своими кудряшками и опять полез в самую гущу. Глядь, выбрался из кучи-малы и преспокойно бежит себе с мячиком. В очередной раз оставил всех в дураках. Что ж, понятно, видать, хочет окончательно сразить Малявину. Да-да, видел ее издалека Мельник, сидела актриса в компании с какими-то подружками на одном из первых рядов за скамейкой запасных «Динамо». Причем, Данилу демонстративно игнорировала. И взгляд ее все время был прикован к шустрому южноамериканцу.

Интересно, прикинул про себя Мельник, если она уедет с Ривелино в Бразилию, то сможет сыграть там какую-нибудь Марианну, страдающую по черноусому Луису Альберто[1]?

— Не спи, замерзнешь! — прикрикнул на него Гаджиев, заметив, что партнер витает в облаках. — Завязывай девок разглядывать, играй!

— Иди к черту, — огрызнулся Данила. Но и правда сосредоточился на футболе.

Тем более, что Ривелино вскоре выложил ему классную передачу вразрез. Получилось почти как в игре с ЦСКА. Но здесь Мельник не стал выдумывать и пробовать опять закинуть мяч за шиворот вратарю «Крылышек» Пронину, а сблизился с ним и красиво, на замахе, заставил упасть, а сам спокойно заставил круглого всколыхнуть сетку. 1-0

— Молодец! — хлопнул товарища по плечу Гаджиев. — Можешь, когда захочешь.

— Малой, ты видел, в ложе для почетных гостей чуть ли не сам Брежнев, — огорошил Данилу Юрка Семин. — Я заметил, он минут через десять после начала матча появился.

— Ну и что? — равнодушно осведомился Мельник. — Тебе-то какая разница, играешь и играй. Не надейся, нас с тобой туда все равно не позовут. И вообще, генеральный, небось, на нашего смуглого дружбана решил лично поглядеть.

— Вот умеешь ты настроение уронить, — досадливо махнул рукой Семин.

Впрочем, этот короткий разговор совсем не помешал Юрке через несколько минут выполнить со своего фланга шикарный «радиоуправляемый» навес метров на тридцать прямо на голову Даниле, который легко перепрыгнул-перевисел в воздухе своих опекунов и четким кивком отправил второй гостинец голкиперу куйбышевцев.

Ну а уж третий гол, который динамовцы сообразили на троих после изящной перепасовки Ривелино — Гаджиев — Еврюжихин, вообще настроил зрителей на благодушный лад. Равно как и динамовцев, которые несколько расслабились и принялись немного пижонить, играть на публику. И потому упустили несколько верных моментов, чтобы увеличить счет. Чем соперник не преминул воспользоваться и под занавес тайма один гол отыграл.

— А я ведь предупреждал вас, говорил! — обвиняюще тыкал пальцем в Яшина Бесков в раздевалке. — Не дело тебе, Лев Иванович, руководить защитниками, когда искусственный офсайд выполняете. Этим кто-то из полевых должен заниматься. Говорил же? Понадеялись, что помощник флаг поднимет, а он промолчал и не дернулся. Вот и получили гол!

— Да ладно вам, Константин Иванович, — Яшин неторопливо отхлебнул чаю. — Подумаешь, дали им немного подышать, сейчас выйдем и окончательно в газон вобьем.

— Но-но! — построжел лицом старший тренер. — Вы мне эти шапкозакидательские настроения бросьте. Так не заметите, как вам и второй, и третий, и четвертый засадят! Собрались. Все меня слышат?

— Да, — вразнобой откликнулись футболисты.

— Константин Иванович, а правда, что товарищ Брежнев на игре? — вылез вдруг неугомонный Семин. Динамовцы притихли и с интересом уставились на своего наставника.

Бесков легонько поморщился.

— Не знаю точно, — ответил он нехотя. — Вроде бы приезжал. Я лично только Дерюгина видел. Но он мне ничего не сказал. Тем более, вы не должны опозориться на глазах у Леонида Ильича!