Я ем города, морями запиваю (СИ) - Политов Дмитрий Валерьевич

Ривелино немного нервно улыбался и часто-часто кивал. Похоже, на него тоже произвел определенное впечатление вид переполненного стадиона и рев десятков тысяч зрителей. Бразилец немного побледенел, но, слава богу, не растерял боевого задора — глаза горели азартом в предвкушении матча. Чувствовалось, что он жаждет показать взыскательной московской публике все, что умеет.

Резкий гудок рефери. Начали!

Искры полетели сразу же. Юрка Вшивцев явно решил выполнить свое обещание и потому начал вспахивать газон у штрафной площадки «Динамо» с первых же минут. И вскоре проверил Яшина хлестким ударом метров с двадцати, раскачав перед этим защитника Смирнова. Но вратарь спокойно взял довольно непростой мяч намертво. Неудача нападающего ничуть не обескуражила. Вшивцев одобрительно крикнул: «Классно сыграл, Лев Иванович!» и с удвоенной энергией принялся терзать оборону недавних одноклубников.

Несколько минут спустя «девятка» армейцев обошел на скорости Штапова и выложил отменную верховую передачу на голову набегавшего из глубины Масляева. Резкий кивок, удар, но…Яшин, вытянувшись во весь свой немалый рост отбил мяч из нижнего угла. Как только умудрился сложиться.

— Собрались! — отчаянно заголосил с кромки Голодец. — Почему даете бить? Прихватывайте их, прихватывайте. Включили прессинг, встречаем выше!

— Вот сам бы и прихватил, — недовольно пробурчал Семин. — Ишь, раскомандовался, Таракан! — Данила стоял неподалеку и согласно кивал. В самом деле, чего раньше времени панику устраивать, игра только началась. Ну побегают сейчас соперники на эмоциях, поатакуют, а после, глядишь, подсядут. Вот здесь их можно будет на контратаках половить. Тем более, что в целом защита бело-голубых играет очень даже надежно. И разгуляться форвардам ЦСКА не дает.

А тут еще Яшин после очередного лихого кавалерийского наскока армейцев вдруг взял, да и кинул рукой мяч далеко-далеко в поле, попав точнехонько в стремительно стартовавшего с места Ривелино. Бразилец точно на коньках оббежал-объехал сразу двух защитников, заставив публику задохнуться от восторга, грациозными и плавными кошачьими движениями обыграл при помощи «эластико» кинувшегося на подстраховку капитана ЦСКА Шестернева, а потом, не глядя, запустил круглого на выход стремительно рванувшемуся вперед Даниле.

Мельник выскочил один на один с Пшеничниковым, но не стал сближаться, а попросту закинул нахальный, но выверенный до миллиметра долгими тренировками, «парашютик» за шиворот вратарю. 1-0 И следом кинулся обнимать радостно вопящего что-то нечленораздельное, Ривелино. Все же, давайте честно, гол сделал именно бразилец.

— Рива, молоток! Давай, Рива! — заорал с трибун какой-то громогласный болельщик «Динамо» и Данила подумал, что, похоже, с прозвищем для новичка все ясно.

Армейцы уныло плелись к центру поля, где уже стоял злой, как черт, Вшивцев.

— Юр, не кипятись, бывает, — окликнул его, проходя мимо, Еврюжихин.

— Иди на х…й! — коротко бросил нападающий. Вот и поговорили. А с другой стороны, какая уж на поле дружба?

Теперь пришла очередь Всеволоду Боброву, старшему тренеру ЦСКА, пытаться докричаться до своих игроков, чтобы дать им новые указания. Правда, сделать это при шуме трибун было достаточно непросто. Народ жаждал продолжения банкета и активно гнал обе команды вперед.

Вот только попытка армейцев сыграть с «Динамо» в открытый футбол на встречных курсах, практически без середины поля, обошлась им дорого. Оборона бело-голубых защищалась спокойно и расчетливо. А Яшин так вообще добавлял минимум плюс восемьдесят к виртуальной шкале надежности. Ну а полузащита и нападение номинальных хозяев откровенно раздухарились и буквально разрывали своих противников. Не спасал даже обычно невозмутимый и уверенный Шестернев. А ведь как о нем писал однажды после матча сборной какой-то шотландский журналист: «Могучий Шестернев возвышается в своей штрафной, как башня для искусственного освещения!» Красиво, да. Но сегодня ни хрена не работает.

— Эх, сейчас бы Гришку сюда! — восклицали, хватаясь за сердце при виде очередного пожара у ворот Пшеничникова, армейские болельщики со стажем. — Он бы показал этим кривоногим, как играть нужно. Ну, куда? Куда выносишь?! Вот, бля, придурки! Да, Леха Гринин никогда бы такую передачу бестолковую не отдал бы. Ща бы с правой ка-ак саданул! Эх, ма…

Шутки шутками, но именно Шестернев после розыгрыша динамовцами углового удара вдруг взял, да и не нашел ничего лучшего, как откинуть головой мяч находящемуся напротив ворот метрах в пятнадцати, Ривелино. А тот хладнокровно воспользовался неожиданным подарком: принял мяч на грудь и с лета закрутил пятнистого по совершенно невообразимой дуге в «девятину» над столпившимися в штрафной игроками обеих команд. Пшеничников лишь безнадежно проводил мяч глазами. 2-0

— Молодец! Даешь! — неслось с трибун. А динамовцы весело поздравляли своего новобранца, который сверкал белоснежной улыбкой, а потом что-то забормотал, подняв руки к небу.

— Чего это он, Малой, ты не в курсе? — удивленно поинтересовался Аничкин. — Никак, обряд какой?

— Кто ж этих бразильцев знает, — уклончиво ответил Данила. Сдавать приятеля, указывая на его набожность, не хотелось. В конце концов, это сугубо личное дело каждого. В СССР религия хоть и отделена от государства, но не преследуется. Вроде бы.

Что за черт? Судья зачем-то сбегал к своему помощнику на бровку, посовещался, а потом решительно побежал в штрафную площадку ЦСКА и замер там, подняв вверх руку.

— Рэф, ты с ума сошел, где там вне игры было? — кинулись к Иванову ошарашенные динамовцы. Но тот лишь отчаянно замотал головой:

— Ваш игрок сыграл при обработке рукой!

— Ты охренел? — завопил Маслов. — Какой, на хер, рукой? Он на грудь мяч принял. На грудь! Продай свисток, купи очки!

— Валер, уймись, — Аничкин почуял неладное и попытался оттащить товарища подальше от арбитра. Но Валерка уже вошел в раж и, не выбирая выражений, высказал все, что думает, о противоестественной связи ослицы с кротом, в результате которой на свет божий появился один футбольный судья. Как следствие, на перерыв «Динамо» отправилось, ведя в один мяч и имея на одного полевого игрока меньше.

— Ты не огорчайся, забьешь еще, — утешал в раздевалке мрачного Ривелино Мельник. — Ошибся рефери, не играл ты рукой, уж я-то рядом стоял и все видел.

— Обидно, — тяжко вздыхал тот. — Гол красивый получился.

Тренерскому штабу пришлось срочно вносить перестановки. В результате Володька Эштреков отправился отдыхать раньше времени, а вместо него в центр поля вышел его тезка Долбоносов, получивший указание от Голодца играть опорника.

— Понятное дело, — зло сплюнул Аничкин. — Стоять насмерть, терпеть и ждать своего шанса. Не бздо, парни, сдюжим!

После перерыва игра сразу же пошла при явном превосходстве гостей. Не сказать, что динамовцы отбивались как придется, команда по-прежнему демонстрировала отменную выучку. И при каждой возможности огрызалась злыми жалящими контратаками. Но Пшеничников стоял хорошо. Да и завершающие удары форвардов «Динамо» не всегда были точны.

В одном из эпизодов Ривелино опять накрутил защитников ЦСКА, классно приложился со своей волшебной левой, но…мяч, словно заколдованный, врезался в крестовину и отлетел далеко в поле. А в ответной атаке неугомонный Вшивцев едва не затолкал мяч в ворота «Динамо». Спас Витька Аничкин, который буквально лег на ленточке и не дал круглому заползти в сетку. В суматохе капитану динамовцев разбили бутсой лицо, и доктору команды пришлось увести его с поля. А уже на бровке Космынин принялся колдовать над пострадавшим игроком.

— Похоже, швы придется накладывать, — авторитетно заявил Семин, глядя за тем, как один за другим пропитываются кровью и летят в сторону марлевые тампоны. — Черт, кого теперь вместо него Бес выпустит?

— А что, есть варианты? — криво усмехнулся Мельник. — Вовку Долбоносова в защиту перевести, а на его место в центр поля Гаджиева. Сколько там осталось?