Хроника Богов: Мертвое Царство - Kxerox
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В лабиринте один только к смерти придешь.
Когда встретишь его, в бой вступать не спеши,
Неизбежно лишишься своей ты души.
Лучше правду поведай, что я умерла,
К подземелью приказом тебя привела»
— Напоследок Гортору сказала она,
Окунулась тотчас в мир блаженного сна.
Сад святой возродить — лишь того он желал
И теперь семена для святыни искал.
Слепо шел за звездой на ночных небесах,
Днем приюта искал в нелюдимых лесах.
А Касар в это время не ведал покоя,
Пепелища пейзаж не утешил изгоя,
Он все также о Силе Природы мечтал,
У сестры изумруд среди ночи украл.
И мятежно по миру предатель бродил,
Своей властью Природы наследье творил.
Но наследие Зоа от сердца идет,
И владельца желанья в глубинах берет.
Доброй Флоры душа — быстротечна река,
Ее воля свободна, как ветер легка,
Все летит, словно птица, порхая крылом,
Так взрастила леса, управляясь добром.
А зловещий Касар не творил чудеса,
Как полно сердце тьмы, зла полны и леса:
Возвышались над миром лихие стволы,
Цвета ночи и дыма, сгоревшей золы,
Вместо листьев — иголки, острее клинка,
Сотворила чудовищ Касара рука.
Лес, что создал предатель и вечный изгой,
Всех пугает зверей и повит вечной тьмой.
А отважный Гортор, не уведав о том,
Все скитался по миру летящим листом,
Что подхвачен дыханием сотни ветров,
За звездой яркой шел, что древнее веков.
Он дошел наконец, там, за гущей-стеной,
Ждал под землю проход в лабиринт не простой.
Цезис встретил его, кинул строгий свой взор,
Не проникся кошмаром отважный Гортор.
Поклонился циклопу и все рассказал,
Для чего его стражник Природы прислал.
«Быть не может, что Зоа погибла в огне,
Невозможно, что правду поведал ты мне…
Но откуда явился ты, путник, сюда?
И откуда же знаешь ту тайну тогда?
Лишь великая Зоа хранила секрет,
Где хранится Природы великий завет.
Где покоятся жизни святой семена,
Знала в мире великом о том лишь она.
Неужели рассказ — не пустые слова?
Дочь Природы и правда навеки мертва?
Ее свет навека в море мрака уснул…»
— Цезис, мрачен лицом, в своих мыслях тонул.
Все обдумав, хранитель секретов миров
Вел Гортора в Гробницу Природы без слов.
Раз доверила Зоа ему семена,
В час погибели верила богу она,
Значит верный избранник, ошибки здесь нет,
Он достоин хранить ее давний завет.
Улыбнулся Гортор, долгий ждет его путь,
Должен бог Сад Святой снова к жизни вернуть,
Нелегка та задача — хранить Древний Сад,
Память Зоа беречь, но Гортор тому рад.
Взял герой семена и вернулся на свет,
Новый строился мир, восходил вновь рассвет.
Там титанов повергли Сакрона сыны,
Где сожженый дотла смотрит сад темный сны.
Горизонтом сокрыта Гортора заря,
Но поднялся герой в небеса до царя.
Бог верховный Коэлус творил новый мир,
Для титанов детей он устроил свой пир.
Жить в Небесном Дворце предлагал он другим,
Править миром плечом до плеча вместе с ним.
При Дворце Поднебесном Гортор жить был рад,
Лишь просил в облаках возродить новый Сад.
Здесь святыня Природы воскресла опять,
Новый Сад согласился Гортора принять,
Так и стал он наследие Зоа хранить,
Своей давней мечте верой-правдой служить.
Но увидел он Флору в своих зеркалах,
На руинах святыни, рассыпанной в прах,
И сверкало в глазах ее горе само,
На лице чистой скорби застыло клеймо.
То поведал Коэлусу мудрый Гортор,
А с другой стороны — ее брат, подлый вор.
Он украл дар Природы, святой изумруд,
Ждет за это Касара божественный суд.
Час пришел за злодейства ответить ему,
За всю подлость, обман и душевную тьму,
За сожжение Сада, святыни живой,
Дочь Природы отправил Касар на покой.
Вместо леса — чудовища смотрят с земли
И вблизи, и в бескрайне-широкой дали,
А во всем только Флоры собрата вина,
Так темна была сердца его глубина.
Бог Коэлус с Гортором явились к нему,
Но Касар пожелал окунуться во тьму:
Он напал, созидая озлобленный лес,
Что родился из темных Касара чудес.
Среди мрака скрипя, ветви ринулись в бой,
Забирая богов в черный лес за собой.
Но Коэлуса сила свободы ждала:
Громовая Касара сразила стрела.
Изумруд, что он крепко сжимал в кулаке,
Что собрал свою мощь в ядовитом цветке,
Вырвал мудрый Гортор и лишил его сил,
А затем в том лесу его плоть заточил.
Бог лиану взрастил, свет Природы храня.
«В этом мире ничто не удержит меня!
— Крикнул лжец, в битве павший от длани царя,
О могуществе вечном своем говоря.
Он глупец, что себя мудрецом возомнил,
И из зависти духа Природы убил,
Сад Священный развеял, как пепел за ней,
Ведь на свете он всех и сильней и мудрей.
А теперь средь творений своих он распят,
За деянья свои чтоб ответить стократ.
Он привязан лианой навеки к сосне,
Жажду мести он видит теперь и во сне.
За злодейства Касар так и не был прощен,
Изумруд же был Флоре опять возвращен,
Чтоб последствия братских разрушить забав,
Созидала леса, веру в правду приняв.
А Гортор наблюдал чрез свои зеркала,
Как земля от касания Флоры цвела,
За Божественным Садом следил в небесах
И улыбку хранил на безмолвных устах.
Битва под Столицей
Собирались герои на битву с врагом,
Чтоб уснул Мидиан навека мертвым сном,
Собиралась и войска великая сила,
Что немало врагов за столетье сразила.
И с небесных высот до земной глубины
Отправлялись герои, упорства полны.
В том сраженьи пожертвовать жизнь каждый рад,
Так стремительно войско отправилось в Ад.
Страх не гложет солдат, их пылают сердца,
Как в столице асуров душа мертвеца,
Наготове орудья, настал их черед,
Направлялся Геральд вместе с войском вперед.
Держал на спине его конь вороной,
Снова встретил асуров великий герой.
Стремился к дворцу короля его взор,
Там скрывается враг, что силен и хитер.
Горели столицы огни вдалеке,
Блистал святой меч в его правой руке,
А в левой руке щит железный сиял,
На гордом гербе себя лев величал.
Символ гордости воина, властный король,
Принесет его хватка врагам только боль,
Как и раньше, нет страха в Геральда глазах,
Но есть сила асуров разбить в пух и прах.
А рядом с Геральдом — четверка
