Разгром Виктора Суворова - Кейстут Закорецкий

Конкретный пример приведен в другой книге Старинова, которую Суворов не читал. Она называлась «Белофинские мины и ловушки и борьба с ними» и была срочно издана в январе 1940 г. 4 января ее «поставили в производство», а 8 января уже «подписали в печать». Срочность обуславливалась очень большой актуальностью – в то время шла война с Финляндией и в РККА требовались инструкции по разминированию. Вот полковник Старинов их срочно и написал.

В его книге, кроме массы рисунков и схем установок мин и ловушек финнами и методов их снятия, приведены переводы трех финских документов по обращению с минами и правила их установки. Интересно то, что написаны они в октябре 1939 г. Реально война началась 30 ноября, но за полтора месяца до этого финны начали активно устанавливать мины и ловушки на угрожаемых участках. При этом возникали трагедии, что и вызвало необходимость в дополнительных инструкциях. Они подписаны командиром 4-го егерского батальона полковник-лейтенантом М. Нурми и старшим офицером капитаном Кархоненом. Первый документ имеет дату 17.10.1939. Через несколько дней после того, как 13–14 октября в Финляндии была объявлена мобилизация. И хотя война велась недолго – около трех с половиной месяцев, до 13 марта 1940 г., но советские войска на ней понесли серьезные потери, и часть из них приходится именно на срабатывание мин и ловушек. Открывает солдат дверь в сельском доме, а ее ручка привязана к чеке от гранаты. Проходит солдат по снежной тропе, а на ней снегом присыпан натяжной трос к ящику с минами. И т. д. Причем в одной из инструкций говорится, что:

«4. На каждую настоящую мину следует установить всегда 6—10 ложных мин. Для этого можно употреблять кучи сосновых ветвей, солому, сено, навозные кучи, землю и т. д. Первым долгом таким образом нужно заминировать дороги на всем их протяжении. В некоторых местах можно установить ловушки, которые должны будут взорваться при устраивании ложных мин» (стр. 26).

К чему может привести такая тактика? К главному в обороне в мотомеханизированной войне: к потере темпа наступающего. Чтобы он не гнал по дороге колоннами на максимальной скорости, а по-черепашьи тащился за саперами-разминерами. Одно дело идти по ровной дороге, а другое – увидеть то тут, то там навозные кучи, из которых торчат какие-то проволочки, а у дороги стоит указатель с надписью «Мины!». А можно и латинскими буквами, чтобы было доходчивей – «Minen!» И тогда вопрос, на какой день дошли бы немцы до Борисова в июне 1941 г. или в июле до Житомира.

Причем для обороняющегося установка такого оружия не требует больших затрат. Достаточно построить солдат и выдать каждому упаковку мела, набор «пустых» проволочек, мотки бечевки, саперную лопатку и инструкцию, как имитировать сплошные минные поля. А следом идут настоящие саперы, которые добавляют настоящие мины/ловушки. И пусть наступающий решает сам, гнать ли ему «Формулой-1» или постоянно «спотыкаться» и вызывать команды своих саперов.

На стр. 23–24 обсуждаемой книги Старинова написано:

«Работы по разминированию должны производиться с соблюдением всех мер предосторожности. Даже одиночные мины и ловушки могут вызвать жертвы со стороны работающих по восстановлению и в техразведе.

Работа по разминированию требует особого внимания, бдительности и сноровки. Следует тщательно разведывать и не пропускать ни одной ловушки и мины.

Работая по разминированию, будьте внимательны, не пропускайте ни одной ловушки, будьте осторожны и пользуйтесь кошкой для обезвреживания ловушек и для открывания дверей веревкой – для выдергивания проводников.

Изучайте систему установок – каждое направление минируется по-своему. На коварство врага ответим большевистской организованностью и бдительностью, красноармейской смекалкой, бесстрашием и осторожностью и тем самым сведем на нет все усилия белофинских банд».

Связь требования раздавать миноискатели с подготовкой только наступления можно и оспорить. А если удастся организовать контрудар, а наступающий противник успел поставить какие-то мины? Вот миноискатель и пригодится в обороне. Но организация команд по установке мин еще в довоенный период – это и есть конкретный элемент именно подготовки обороны. Финляндия готовилась обороняться и этим элементом не пренебрегла. А делалось ли нечто похожее в СССР у западных границ?

Можно ли почитать воспоминания какого-нибудь сапера о том времени?

Во-первых, не делалось. Про установку минных полей вспомнили уже после немецкого нападения. Ближе к Смоленску и Ленинграду.

И почитать про это можно.

2

В 1987 г. в Киеве «Политиздатом Украины» был выпущен сборник «На рубежах мужества: Рассказывают фронтовики, 1941–1945». Составитель – О.Е. Сухолотюк, 319 с. Там есть статья капитана в отставке Т.К. Кузнецова «Ратные дела саперов». В первой половине 1941 г. он служил в саперном батальоне в ПрибОВО. По образованию он был инженером-взрывником, окончил в 1935 году Московский горный институт. Осенью 1940-го его призвали в армию и послали на курсы усовершенствования командного состава. После их окончания он стал командовать 3-й саперной ротой 259-го отдельного саперного батальона, который формировался в одном из южноуральских городов. Ночью 10 марта 1941 г. их подняли по тревоге и за четверо суток передислоцировали по железной дороге под город Таураге Литовской ССР (тогда почти на границе с занятой немцами Мемельской областью). И до 22 июня 1941 г. они срочно возводили свой участок приграничного оборонительного рубежа длиной почти 350 километров – от Балтийского моря до правого фланга полосы Западного ОВО. Никакими установками минных полей они не занимались, а строили ДОТы и копали противотанковые препятствия. Практически на границе. Зачем? И ежедневными заботами стала копка по четыре кубометра каменистой земли, переноска бревен, мешков с цементом, носилок с бетоном.

25 мая 1941 г. к ним вышли французские пленные, которые вели какие-то работы на немецкой стороне. И конкретно сказали, что немцы готовятся напасть на СССР и прокладывают от своих позиций хода сообщения вплотную к границе. В ближнем тылу они уже сосредоточили много орудий и танков. И каждый день прибывают подразделения моторизованной пехоты.

Но Жуков почему-то в тот раз этим перебежчикам не поверил, и саперы 259-го саперного батальона не получили приказ срочно ставить минные поля, а продолжили сооружать не особо полезные ДОТы на границе. А после немецкого нападения у батальона оказалось мало боеприпасов, и после одного короткого боя ускоренным маршем он двинулся в отступление в направлении Шяуляй – Остров – Псков – Ленинград.