Журнал Наш Современник №6 (2003) - Журнал Наш Современник

Конечно, нельзя игнорировать тенденции постиндустриализма, но еще более неверно было бы строить иллюзии, что страна от этапа “грязного” индустриализма может сразу перейти к постиндустриальному обществу, минуя этап “высокого технологического” индустриализма. Хотя усиленно пропаган­дируется и внушается обратная мысль, что развивающие страны и страны с переходной экономикой могли бы напрямую перейти к эффективным технологиям, минуя пагубный для природы этап эволюции, пройденный промышленно развитыми странами. Полагают, что новые технологии, разработанные в тех же США, могут быть адаптированы к условиям, харак­терным для развивающихся стран. Наивный романтизм или просчитанный политический ход?

Мне представляется, что путь к постиндустриальному обществу неизбежно должен пролегать через высокоиндустриальное общество. Это означает, что для Республики Беларусь преобразования в производительных силах при переходе к “устойчивому развитию” должны быть подчинены в первую очередь задачам ускоренного прохождения этапа “высокого технологического” индустриализма, сменяющего “грязный” индуст­риализм .

С учетом вышеизложенного понимания происходящих процессов в мире и внутри страны мы должны говорить о нашем переходе именно на иннова­ционный тип развития . Его базисным, стратегическим направлением должна стать инновационная деятельность. На ее основе, прежде всего, и должны разрабатываться крупные проекты, связанные с реформированием отраслевых и региональных структур.

Таким образом, при разработке стратегии социально-экономической политики, имея в виду в перспективе ориентацию страны на “устойчивое развитие”, возможны и неизбежны тактические приоритеты, которые могут даже не вписываться в общую логику движения к конечной цели, а диктоваться порой лишь “конъюнктурными потребностями”, возможно, “вступающими в противоречие” с долгосрочными интересами. Но общая линия, вокруг которой должны концентрироваться приоритеты, — это технологическая реконст­рукция и структурная перестройка промышленности, появление новых отраслей высоких технологий .

Если рассчитывать на достойное место в мировой экономике, недостаточно идти в фарватере даже самых развитых стран, нужен поиск и концентрация усилий на прорывных направлениях НТП, нужна работа “на упреждение”.

Не стремиться “догнать западные государства”, используя заимст­во­ванные у них методы и технологии, а достичь более высокого уровня развития, создать качественно новую хозяйственную и социальную реальность — такой мне представляется наиболее результативная линия.

В этой связи возрастает роль человеческого фактора, капитала, интеллекта, нравственности в отношениях людей друг к другу и природе. Науке отводится исключительно важная роль.

Всего этого невозможно достичь на основе законов конкурентного рынка — требуется создание четких институциональных ориентиров усилиями государ­ства и общества. На это должны быть направлены законодательные акты, содержащие инновационно ориентированные механизмы налогов, кредито­вания, других преференций государства (таможенные тарифы, бюджетное финансирование приоритетных программ), а также формирование иннова­ционного предпринимательства, формирование малых и средних предприятий и их стимулирование на доводку и внедрение в производство наработок фундаментальной науки и изобретений.

Однако роль государственного регулирования, к сожалению, у нас многие все еще недооценивают и не понимают, а между тем она неизбежно будет возрастать в соответствии с формирующимися тенденциями развития мира .

Важнейшая государственная задача — принятие решения о перспективном и текущем прогнозировании, основанном на научном планировании и государственных программах, внедрение индикативного планирования, определяющего перспективы и направления устойчивого экономического и социального развития.

Отсюда логически вытекает принципиальная неприемлемость исполь­зования при проведении экономических реформ каких бы то ни было унифицированных моделей институциональных систем . В этой связи своеобразие проводившихся в первой половине 90-х годов реформ в нашей стране как раз и состояло в том, что осуществлялись они в соответствии со стандартами МВФ. И закономерно последовал тот негативный результат, который мы имели к 1995 году.

Успешными могут быть только такие экономические и социальные ре­формы, которые осуществляются при опоре, прежде всего, на соб­ственный эконо­мический и интеллектуальный потенциал, на эффек­тивное государст­венное влияние при обеспечении ведущей роли в планировании и управлении социально-экономическими процессами государственного сектора экономики.

С государственным сектором должны быть связаны наукоемкие произ­водства, основанные на передовых технологиях, воплощающие в себе совре­мен­ный научно-технический прогресс. Сфера государственного патронажа должна распространяться на образование, науку, культуру, здравоохранение.

Это не означает возврата к всеобщему огосударствлению, это позволяет осуществить более разнообразные и гибкие формы вмешательства в экономику и социальные процессы с учетом специфики различных отраслей и сфер народнохозяйственного комплекса. Законодательное и административное управление должно дополнять систему экономических мер и стимулов, побуждающих развивать и совершенствовать производство. В основу политики государства и его деятельности должен быть положен принцип социальной справедливости, его необходимо постоянно обеспечивать и поддерживать во всех сферах жизнедеятельности.

Это предполагает обязательную ориентацию на социальные крите­рии любых намечаемых изменений в экономике и других сферах, учет их социальной цены и экологических последствий, опору на духовно-нравст­венные ценности народа, на достижение социального согласия и национального единства.

Наивно было бы думать, что переход к “устойчивому развитию” циви­лизации будет бесконфликтным. Скорее справедливо обратное: переход неизбежно будет сопровождаться множеством жестких конфликтов, в основе которых во всевозрастающей степени будет лежать борьба за рынки сбыта, ресурсы, экологический резерв и жизненное пространство. Развитые страны, прежде всего, попытаются жить и далее в значительной мере за счет ресурсов остальной части мира.

В этой связи является недопустимым пробелом то, что в нашей стране до сего времени нет закона об экономической безопасности страны .

В ближайшее время очень важно уделить внимание анализу существующих и прогнозу вероятных угроз экономической безопасности страны по отраслям экономики с позиции жизненно важных национальных интересов; мерам, направленным на достижение и постоянное поддержание параметров развития экономики, отвечающих требованиям экономической безопасности, уровню и условиям жизни населения, исключающим возмож­ность возникновения конфликтов внутри страны и т.д.

Всем трудностям, переживаемым нашей страной, внешней недоброжела­тельности и “оппозиционной” возне должны быть противопоставлены Знание и Разум. Другого заслона от деструктивных атак, по сути, у нас нет!

“Даже в среде “болтающей интеллигенции”, — писал академик Н. Н. Мои­сеев, — начинает проходить эйфория от того образа жизни, который она сама же назвала “демократией” и который так лихо реализовал принцип “свобода вместо хлеба”. Чем шире и разнообразнее будет обсуждение жесткой реальности и возможных альтернатив будущего пути нашего народа и нашей Родины, чем меньше будет шор и догматов, тем мы скорее нащупаем брод в реке событий, бездумно плывя по течению которой мы неизбежно очутимся в струе вселенской Ниагары”.

Думаю, что шансы противостоять политическому конформизму и экономи­ческому давлению у нас есть. Потеря их означала бы новую и уже неодолимую катастрофу.

Ирина Василенко • Модель “управляемого хаоса” (Наш современник N6 2003)

ИРИНА ВАСИЛЕНКО,

доктор политических наук

МОДЕЛЬ “УПРАВЛЯЕМОГО ХАОСА”

На наших глазах в начале XXI века стала формироваться новая геополи­тическая архитектура мира, и объяснить ее в точных и четких формулировках, к которым привыкли геополитики в XX столетии, уже невозможно. Действи­тельно, почти весь прошлый век ученые описывали геополитическую модель мира в категориях “полюсов”: биполярный, однополярный, многополярный мир. После большевистской революции 1917 года более 70 лет геополитическая карта мира была расколота на два лагеря: социалистический и капита­листи­ческий, — и ситуацию адекватно описывала “биполярная модель”. С распадом СССР, на рубеже 1980—1990-х годов, в информационное пространство был запущен миф о “новом политическом мышлении”, обещавший народам “многополюсный и взаимозависимый мир”. Но уже к концу ХХ века в утопию многополярности перестали верить даже самые отчаянные оптимисты, убедившись в том, что мир стал однополярным.