Пурпурная сеть - Мола Кармен

— Вы сейчас поймете, почему у него такая кличка. Он получил ее в молодости, теперь его можно назвать трижды Тысячедозником.

— Извини, но мы спешим, — решился выказать нетерпение Сарате. — От того, найдем ли мы Пину, может зависеть жизнь инспектора Бланко.

— Знаю, но не могу придумать более эффективного способа найти ее, чем выпить пива в этом баре, — невозмутимо ответил Пако.

Ни Ческа, ни Сарате не понимали, что он имеет в виду, пока за барной стойкой не появился старый, истощенный человек с белоснежной шевелюрой.

— Что тебе надо, Пако? Когда-нибудь ты накличешь на мою голову беду: шляешься тут постоянно.

— Беду на свою голову накличешь ты сам. Я ищу нигерийца Адису, у которого есть наркоквартира.

— По мне, все африканские имена одинаковые. И сами они все на одно лицо: смотришь на одного, а видишь всех одновременно.

— Напряги память.

— Ты думаешь, меня прозвали бы Тысячедозником, если бы у меня осталась память? До пятидесяти лет я еще что-то соображал. Но теперь в голове полная каша. Хорошо еще, что родители оставили мне этот бар. Иначе жить бы мне в палатке в Каньяде. В такой, знаешь, из «Декатлона», которая раскладывается за две секунды, когда вытряхнешь ее из чехла.

— А Пина? Ты знаешь, кто такая Пина? — вступила в разговор Ческа.

— На кой тебе эта стерва? — обернулся к ней хозяин. — Лучше забудь про нее.

— Я бы с удовольствием, но у меня к ней разговор.

— Пина наркотой не занимается. — Полицейские молча ждали, и Тысячедозник шепотом уточнил: — С африканцами она действительно якшается, но только чтобы раздобыть девок. Она сводня, и, судя по тому, что я слышал, к ней в лапы лучше не попадать.

— Где мы можем ее найти?

— В Энтревиасе, в доме ее матери. Донья Кармен раньше часто здесь бывала, но теперь она в инвалидном кресле и из дома не выходит. Пина всегда у нее обедает. Так-то! Хоть и сука, а чувства имеет, каждый день навещает мамашу. Вы-то своих стариков когда в последний раз видели? Донья Кармен живет напротив образовательного центра для взрослых, в частном доме, вход через гаражную дверь белого цвета.

— Это здесь.

Жилище матери Пины, одноэтажный домик на улице Серена рядом с Южной круговой развязкой, выглядел неплохо. Как и сказал Тысячедозник, попасть в него можно было только через гаражную дверь.

— Что будем делать?

— Смотри!

Ческа только сейчас заметила, что у обочины стоял черный микроавтобус «Мерседес».

— Это тот, который ты видел в Каньяде?

— Черт! Он самый!

На табличке с номером виднелись буквы KFK. Те, которые Сарате продиктовал Ческе, когда пропала Элена.

Глава 49

Элена бежала, слыша за спиной лай, и думала о португальском охотнике, владельце борзых, и о том, что будет, когда собаки ее настигнут: ведь убежать от них она не сможет. Вокруг было темно, она боялась споткнуться, подвернуть ногу и упасть. Собаки разорвут ее на части, так что лучше сдаться прямо сейчас: если преследователи окажутся рядом, то у нее еще будет шанс выжить. Но она тотчас подумала, что тогда Димас может заставить Лукаса прикончить мать, да еще каким-нибудь особенно зверским способом, и решила не останавливаться.

Вдруг земля под ее ногами пошла под уклон и случилось то, чего Элена так боялась: она споткнулась и полетела вниз. Ее рука коснулась воды. Это шанс, подумала она; если продолжать идти по воде, собаки потеряют след. Шанс не ахти какой, но других идей у нее не было, да и эту она не сама придумала — просто вспомнила эпизод из фильма.

Элена прошла несколько метров: идти почти по пояс в воде было трудно, но она упорно продвигалась вперед.

— Сюда, — послышался женский голос.

Незнакомка явно обращалась к ней. Это могло сулить спасение, так что Элена послушалась. Женщина, или девушка — голос показался ей очень молодым, — схватила инспектора за руку и потащила на глубину. Неужели собиралась утопить? Девушка брела вперед, Элена следом, пока вода не дошла им до груди.

— Сто метров, — прошептала незнакомка. — Через сто метров есть место, где собаки не смогут нас унюхать.

Эти сто метров они шли целую вечность: в любую минуту из темноты могли выскочить собаки, автомобильные фары могли осветить русло реки, и тогда ее преследователи (она отчетливо слышала их голоса) увидели бы ее и расстреляли с откоса. Да и девушка могла оказаться обманщицей и заманить ее в ловушку.

— Нужно перейти на ту сторону.

Незнакомка тащила ее за руку до тех пор, пока они не выбрались на берег. Там она отодвинула крышку железного люка, и в нос Элене ударила тошнотворная вонь.

— Залезай!

— Я туда не полезу.

— Ну оставайся! Скоро узнаешь, сколько времени уйдет у собак, чтобы тебя найти. Только отвали отсюда подальше, я не хочу, чтобы меня сцапали вместе с тобой.

Девушка полезла вниз, и, секунду поколебавшись, Элена последовала ее примеру. Когда они забрались внутрь, незнакомка поставила крышку на место. Темнота, снаружи казавшаяся кромешной, теперь стала еще плотней.

— Где мы?

— По-моему, это называется септик. Давно я не сидела по уши в дерьме, — засмеялась девушка. — Устраивайся поудобнее и попробуй забыть про вонь. Я сидела здесь больше двух часов, терпеть можно. Все не так страшно.

— Собаки будут искать нас и завтра.

— Завтра не сегодня. До него еще нужно дожить. К тому же ты успеешь так провонять, что даже собаки не захотят к тебе подойти.

Теперь к темноте добавилась тишина. Не выдержав молчания, Элена решила выяснить, где они и как отсюда выбраться.

— Как тебя зовут?

— Аурора.

Лучше бы она не задавала этот вопрос: неужели ее спасла девочка, которую терзал на видео Лукас? Имя редкое, так что это вряд ли было случайное совпадение. Слава богу, что Лукас ее не убил. Пару дней назад это стало бы для Элены утешением. Но не теперь, когда она знала: он убил многих других во время боев, которые она видела в записи, и чуть не лишил человека жизни сегодня, на ее глазах.

— Твою мать зовут Мар?

— Ты ее знаешь?

— Она тебя ищет.

— Тогда ты ошибаешься. Моя мамаша ищет только деньги на очередную дозу, больше ей ничего в жизни не нужно.

— Она сказала, что ты ей звонила.

— Я могла сделать только один звонок, поэтому и позвонила ей.

— Кто всем этим заправляет?

— Не знаю.

— Я пыталась отследить твой звонок, но не смогла. Это должен быть кто-то очень могущественный.

— Я знаю одно: зря я ей позвонила. Я-то, дура, думала, что она мне поможет. Нужно было позвонить кому-нибудь другому.

Снова наступила тишина. Элена понимала, что не сможет убедить Аурору, что мать хотела ей помочь и даже отказалась от героина, хотя сейчас и лежит в больнице из-за передоза.

Как ни странно, временами Элене удавалось забыть про вонь и не думать о том, где она находится и что творится вокруг. Она пыталась сосредоточиться на том, как сбежать отсюда.

— Ты знаешь Каина?

— Того, который дрался сегодня ночью? Он ненормальный. Другие изо всех сил стараются выжить. А Каин сам лезет в драку, потому что ему в кайф.

— Он тебя пытал.

— Откуда ты знаешь?

— Видела ролик.

— Он записал его для своей матери. Это ты?

— Да.

— Не надо было рожать эту тварь.

Как ей вести себя, если она его встретит? Элена не сомневалась, что Аурора права и Лукас превратился в чудовище. Но она не сомневалась и в том, что его похитили потому, что он ее сын, для того, чтобы она перестала соваться в дела игорной сети Кортабарриа. В то время полиция знала еще очень мало, но Элена начала копать, и члены «Пурпурной Сети» решили сыграть на опережение. Они похитили Лукаса, и теперь он стал одним из них.

Элена не могла не думать о том, что детей, похищенных для боев, наверняка было много, и кто-то уже погиб, а кто-то еще жив. Но все ли они выходили на арену — или только те, кто был генетически склонен к насилию? Она и Абель, ее бывший муж, были обыкновенными мирными людьми; они любили жизнь, книги, музыку, прогулки на природе. Может, им просто не повезло, как и их сыну, перед которым разверзлась пропасть?