Муцянь - Джин Соул

– Забудь. Старуха просто на старости лет себя гадалкой вообразила.

– Точно, точно, – поддакнул караванщик, подталкивая их в спину. – Нечего слушать старческий бред. Разделите лучше с нами трапезу.

Услышав это, Чэнь Ло обрадовался, но Сяоцинь, к его удивлению, сказал:

– Мы не останемся. Мы должны сейчас же идти дальше, – и буквально силой утянул Чэнь Ло от каравана.

– Да что с тобой? – стал выговаривать ему Чэнь Ло. – Неужели так испугался какой-то полоумной старухи? Эти хорошие люди…

– Это дурные люди, – прервал его Сяоцинь. – Они подсыпали бы нам в еду отраву.

– Что? – поразился Чэнь Ло.

– Это работорговцы. В крытой повозке были мужчины и женщины в цепях. Они наверняка и к нам приглядывались. Смотри в оба. Если пошлют кого-то вдогонку…

Чэнь Ло невольно оглянулся. Но от каравана за ними никто вслед не шёл.

– Так ты не старухи испугался… – понял Чэнь Ло.

– Старухи? Я? – усмехнулся Сяоцинь.

– Она болтала, что у меня душа не на месте, – сказал Чэнь Ло. – А как ей быть на месте, если со мной такое случилось?..

– Не бери в голову, – сказал Сяоцинь. – Она и вправду полоумная. У здоровых людей глаза так не блестят.

– Чанцзянь сказал, что она колдунья, – припомнил Чэнь Ло.

– Менее полоумной она от этого не стала, – фыркнул Сяоцинь.

Но Чэнь Ло подметил, что мальчишка по-прежнему трясётся, а краска на его лицо до сих пор не вернулась.

50

Застава Бэйхань

Сяоцинь был молчаливее обычного, и Чэнь Ло подумал, что над ним всё ещё довлеют старушечьи бредни. Что ж, мальчишку можно понять: он всю жизнь прожил в лесу и ни с чем подобным не сталкивался. А вот в Мяньчжао шарлатаны забредали, и темница магистрата всегда была полна наиболее зарвавшихся мошенников, выдававших себя за святых людей или прорицателей. Чэнь Ло как-то раз, интереса ради, воспользовался их услугами, это было за две недели до праздника в честь лучника И, а стало быть, и до трагедии в западном лесу, но они ничего не угадали: пророчили долгую и счастливую жизнь, крепкую семью и большое богатство, но ни один из них не упомянул ни предательство, ни смертельную опасность, ему грозящую. Настоящие бы поняли.

– Забудь ты про эту старуху, – сказал Чэнь Ло, легко похлопав мальчишку по плечу.

Сяоцинь глянул на него сквозным взглядом, точно мыслями был далеко отсюда. Так и вышло.

– Я не об этом думаю, – сказал он, очнувшись, – а о заставе Бэйхань.

– А что не так с заставой Бэйхань? – удивился Чэнь Ло.

– С ней-то всё так, но за ней горный перевал, который нужно пройти, если хотим попасть во Вторую столицу.

– Горный перевал? – повторил Чэнь Ло, пытаясь припомнить, были ли указаны горы на карте.

– Там должна быть тропа. Если нам посчастливится её найти, не придётся блуждать по горам.

Заблудиться в горах – перспектива так себе, даже Чэнь Ло это понимал. Бродя по лесу, однажды наткнёшься на какой-нибудь путеводный знак – колею от повозки или речное русло, а горы непредсказуемы.

– Нужно купить меховые накидки, – продолжал рассуждать Сяоцинь. – За день нам не управиться, даже если отыщем тропу, придётся заночевать в горах. А ночами там, я слышал, выпадает снег.

В Мяньчжао путешественники рассказывали о промёрзших насквозь трупах, закоченевших так, что их хоть топором руби – ничего им не сделается. Стать одним из них Чэнь Ло нисколько не хотелось.

– А обойти горы? – робко начал он.

– Их протяжённость – двенадцать сезонов, – покачал головой Сяоцинь. – А если обойдёшь, то окажешься в чужих землях. С людьми из Чжунхуа там не церемонятся.

Чэнь Ло знал, что Чжунхуа враждовала с соседями. Кровопролитные войны уже не вели, но заходить на вражескую территорию было сродни самоубийству. Разве только торговые караваны отваживались на такие путешествия, но они были многочисленны и хорошо вооружены.

– Найдём проводника, который укажет начало тропы, – сказал Чэнь Ло после размышлений. – Если по тропе идти, за сколько пройдём горы?

– Два дня и две ночи, – предположил Сяоцинь. – Если ничего не случится по дороге.

– Не каркай, – отрезал Чэнь Ло, как полагалось в таких случаях, чтобы отвести беду.

На заставе Бэйхань их тщательно досмотрели и бесконечно долго сверяли пропуска со списком беглых преступников. Магистрат заинтересовался мечом Чэнь Ло, но вытащить его из ножен, чтобы осмотреть, разумеется, не смог, а Чэнь Ло не собирался рассказывать ему, что Чанцзянь —духовный меч, питающийся кровью владельца, потому солгал, что меч – ржавый и из ножен не вынимается вовсе, а на вопрос, для чего носить с собой бесполезную рухлядь, сказал, что это фамильное наследие и выкинуть его означало бы оскорбить память предков. Магистрат усмехнулся и очень небрежно перебросил меч обратно Чэнь Ло. Насчёт лука и стрел Чэнь Ло нисколько не покривил душой, сказав, что они ему нужны для охоты: путь в столицу долгий, денег мало, а живот еды каждый день просит, нужно как-то выкручиваться. Это объяснение полностью соответствовало жалкому содержимому их кошелей, и магистрат не нашёл, к чему придраться.

Сяоцинь, по обыкновению, первым же делом направился к местному аптекарю, Чэнь Ло остался поджидать его у лавки меховщика, надеясь сторговать у него пару медвежьих шкур, а заодно разузнать о проводниках.

– Проводник? – удивился меховщик. – Да по этой горной тропе и ребёнок пройдёт. Она отмечена белыми камнями. Если идти днём, не заплутаешь.

– А обвалы в горах часты? – осведомился Чэнь Ло.

– Обвалов не бывает вовсе. А вот змей стеречься надо.

– Змей? – невольно поёжился Чэнь Ло. – А там водятся змеи? Ядовитые?

– Горные гадюки, – кивнул меховщик, – злющие и ядовитые. Но они только ночами выползают, чтобы росу с камней лизать. А если у вас верёвка есть, так и вовсе их бояться нечего.

– Верёвка? – не понял Чэнь Ло.

Меховщик снисходительно объяснил, что через разложенную кругом на земле верёвку ни одна змея переползти не сможет, проверенный не одним поколением горцев способ. Чэнь Ло сильно сомневался, что это поможет, но верёвку купил. А вот медвежьи шкуры сторговать не вышло: медведи редко встречаются, потому шкуры их дорого стоят. Чэнь Ло высыпал на прилавок всё, что у него было в кошеле, и спросил:

– А этого на что хватит?

– На собачью душегрейку, – ответил меховщик.

Вернулся Сяоцинь, вид у него был не слишком довольный, и Чэнь Ло понял, что выручил за травы мальчишка меньше, чем ожидал.

– Что? – кисло спросил Сяоцинь, бросив взгляд на прилавок.

– Хватит только на собачью душегрейку, – так же сказал Чэнь Ло. – Купим тебе?

Сяоцинь вместо ответа сгрёб деньги Чэнь Ло обратно в кошель и заявил важно:

– Обойдусь. Найдём другую меховую лавку.

– Не найдёте, – отрезал им вслед меховщик. – Одна только моя на всю заставу.

Но Сяоцинь и не собирался разыскивать другого меховщика, он уверенно свернул в лавку старьёвщика. Чэнь Ло помедлил, прежде чем войти.

– Что, брезгуешь чужими вещами? – поддел его Сяоцинь. – Тут наверняка и с покойников вещи найдутся.

Чэнь Ло не удержался и отвесил ему лёгкого пинка чуть пониже спины. Мальчишка страшно оскорбился.

В лавке старьёвщика можно было раздобыть всё на свете и по сходной цене. Медвежьи шкуры тоже нашлись, но такие