Муцянь - Джин Соул

ядом, то ли гневом, то ли всем вместе? Единственное, что им движет сейчас, заставляя идти дальше, – это желание возмездия. Отыщет противоядие, вернётся в Мяньчжао и… Он приложил руку к груди и поморщился. Чем больше об этом думает, тем хуже ему становится. От гневных мыслей, должно быть, кровь взыграла.

Прежде чем он успел опомниться, Сяоцинь уже усадил его на какое-то поваленное дерево.

– Отдохни, восстанови дыхание, – велел он, и Чэнь Ло с удивлением заметил, что тяжело, сипло дышит, словно ему не хватает воздуха. Такого с ним ещё не случалось. Одышка? Но ведь он же не столетний дед! Неужели отравление настолько его изнурило? Пожалуй, только сейчас он осознал серьёзность своего положения. Не найдёт противоядие…

Сяоцинь плюхнулся рядом с ним и стал болтать ногами, подрывая и подкидывая в воздух прошлогоднюю листву.

– Мы ведь найдём противоядие? – сдавленно спросил Чэнь Ло.

Мальчишка бросил на него быстрый, удивлённый взгляд:

– Конечно. Зачем мне тебя обманывать?

– А если тайник кто-то разорил?

– Его не разорить.

– Откуда такая уверенность? Ты же никогда там не был, – буркнул Чэнь Ло.

– Чтобы открыть тайник, нужен ключ, – после молчания сказал Сяоцинь. – Никакой отмычкой или грубой силой его не вскрыть.

– Ещё и ключ нужен? – опешил Чэнь Ло. – И где нам его искать?

– Нигде. То золотое пёрышко, что я тебе показывал, и есть ключ. Там очень хитро замок устроен… Аптекарь Сян рассказывал, – поспешил добавить Сяоцинь, заметив подозрительный взгляд Чэнь Ло.

– И почему ты сразу не рассказал? – уточнил Чэнь Ло.

– Ты не спрашивал, – с самым невинным видом ответил Сяоцинь.

Чэнь Ло поклясться был готов, что есть какой-то подвох, но поймать мальчишку на лжи никак не удавалось. А с другой стороны, если бы Сяоцинь хотел его обмануть, то не потащился бы вместе с ним через всю Чжунхуа. Он знает – или верит, – что сокровище существует. Но всё-таки что-то недоговаривает.

– Может, тайник ещё и мертвецами охраняется? – мрачно пошутил Чэнь Ло. Он слышал о заговорённых кладах, которые охраняли призраки.

– Скажешь тоже, – рассмеялся Сяоцинь. – Какие из мертвецов охранники? Обычные люди… Ой! – тут же вскрикнул он, потому что Чэнь Ло не сдержался и отвесил ему хороший такой подзатыльник.

– Вот так и знал, что не без подвоха! – ругнулся Чэнь Ло. – Там ещё и охрана?

– Ну, у тебя же теперь есть меч, – приподнял и опустил плечи мальчишка.

– То есть, – вопросил Чэнь Ло, разминая пальцы для очередного подзатыльника, – это чужой тайник, и ты хочешь его ограбить, правильно я понимаю?

– Без этого тебя не спасти, – просто сказал Сяоцинь, ловко отводя руку Чэнь Ло. – Просить ведь бесполезно, всё равно не отдадут, остаётся только украсть.

– Я не хочу никого убивать, – отрезал Чэнь Ло.

– Тебе и не придётся, – удивлённо возразил Сяоцинь. – У меня есть сонный порошок, одной щепотки, брошенной в огонь, хватит, чтобы усыпить человека на пару часов. Я ученик аптекаря, а аптекари не убивают людей, они их лечат. Вот мы их и вылечим. От сокровищ.

Чэнь Ло не удержался от смеха. Сяоцинь, быть может, того и добивался – отвлечь его от мрачных мыслей. Ему действительно полегчало: дышать стало легче, теснота в груди прошла.

– Ладно, – махнул он рукой, – поверю тебе на слово.

– Я тебя никогда не обману, – очень серьёзно сказал Сяоцинь.

Чэнь Ло удивлённо выгнул бровь. Отчего это прозвучало, словно клятва?

49

Разбитое и потерянное – утраченное ли?

На полпути к заставе Бэйхань, следующему перевалочному пункту на карте, им встретился караван торговцев – две дюжины человек разного возраста и статуса, несколько повозок с запряжёнными в них волами и стреноженные лошади остановились в поле, чтобы разделить нехитрую трапезу и дать отдых усталым ногам.

Увидев путников, караванщики зазвали их к себе. Сяоцинь предпочёл бы не откликаться вовсе и пройти мимо, но Чэнь Ло сказал, что притворяться глухими невежливо, и подтолкнул мальчишку к стойбищу.

Караванщики, узнав, что один из их новых знакомых – аптекарь, обступили Сяоциня и засыпали его вопросами и просьбами продать какие-то нужные им травы и коренья. В караване была больная женщина, и Сяоцинь согласился её осмотреть, потому что караванщики пообещали ему хорошо заплатить.

Чэнь Ло остался предоставлен самому себе и решил воспользоваться случаем, чтобы поглядеть на лошадей.

– Хорошие лошадки, – одобрил он.

Один из караванщиков предложил ему купить приглянувшуюся, но Чэнь Ло покачал головой. В цене они сошлись бы, но Сяоцинь боялся лошадей.

Он уже собирался пойти искать Сяоциня, как заметил живописного вида старуху, восседающую на повозке с таким видом, точно это был золотой трон. Её седые волосы были обвязаны вокруг головы и украшены потускневшими медными кружками. Старуха курила длинную тонкую трубку, выпуская одно за другим дымовые колечки и разглядывая их вприщур.

Заметив чужой взгляд, старуха бросила курить и уставилась на Чэнь Ло. Тот ощутил дрожь в позвоночнике, такой цепкий взгляд был у старухи.

– Подойди, – велела старуха каркающим голосом.

Ноги сами понесли Чэнь Ло к повозке.

– У тебя душа не на месте, – объявила старуха. – Дай руку, я тебе погадаю.

«Я бы на твоём месте не стал. От неё пахнет колдовством».

Чэнь Ло экспертом в колдовстве не был, но не заметить того, что от старухи разит табаком, не мог. Прокуренная насквозь старуха ухватила его за руку прежде, чем он успел опомниться, и ощупала её, как заправский лекарь или мясник, проверяющий, нагуляла ли жирок курица. Пальцы у неё были костлявые и липкие, Чэнь Ло передёрнуло. Старуху отвращение на его лице нисколько не смутило, она сунула трубку в зубы и выпустила несколько дымовых колечек, продолжая ощупывать руку Чэнь Ло.

– Разбитая душа, потерянное сердце, – сказала старуха.

– Ну и что это значит? – не удержался от вопроса Чэнь Ло, хотя и понимал, что сейчас старуха, должно быть, попросит «позолотить ручку», если он желает услышать продолжение.

Но старуха денег клянчить не стала, продолжала попыхивать трубкой и покачивать седой головой.

– Потеряно или утрачено? – бормотала она. – Потеряно или утрачено?

Чэнь Ло попытался высвободить руку, но старуха держала крепко. Видно, гадание ещё не завершилось, а может, она собиралась его держать, пока он не додумается дать ей денег.

Сяоцинь, увидевший это, пришёл Чэнь Ло на помощь – перехватил костлявую руку старухи и попытался её разжать. Старуха выронила трубку и ухватила мальчишку за запястье:

– И у тебя душа не на месте.

– Пусти! – вскрикнул Сяоцинь, побледнев.

– Разбитое сердце, потерянная душа, – сказала старуха и разжала руки.

Чэнь Ло и Сяоцинь отскочили от повозки с небывалым проворством. Старуха, видя их страх, хрипло расхохоталась.

– То, что утрачено, не вернуть. То, что потеряно, не найти, – изрекла старуха, затянувшись и выдыхая дым из ноздрей. – Что толку спорить с судьбой? Летите, летите, пташки, на убой!

К ним подбежал один из караванщиков, всплеснул руками и поспешил отвести Чэнь Ло и Сяоциня от повозки.

– Ох, простите, напугала она вас? – сокрушённо спросил караванщик. – Совсем больна, заговаривается.

Чэнь Ло старуха не показалась больной, но в то, что она заговаривается, он поверил. Наболтала невесть что, Сяоциня насмерть перепугала, вон как трясётся.