Сумеречный клинок - Макс Мах

— Кто-то… — Его первые слова прозвучали тихо, но заставили враз замолкнуть собравшихся в крепостном дворе людей. — Кто-то проник ночью в замок…

И тут, обратив внимание на то, как громко в наступившей тишине трещат смоляные факелы, Тина поняла, что огонь излишен: начинался рассвет, и воздух был наполнен серебристо-палевым сиянием близящегося утра.

«Ночь прошла, — отметила Тина, рассматривая открытые ворота. — Солнце встает…»

Ворота открыли не злоумышленники, это сделали стражники, но с какой именно целью, Тина не знала. Возможно, они выслали за стену разведчиков-следопытов. Но при чем здесь тогда серебряная труба?

— Те, кто пришел сюда ночью, — продолжал между тем лорд Каспар, — пришли не с добрыми намерениями. Убиты четверо стражников…

«Но их здесь только трое! Хотя…»

Могло статься, что четвертый находится по ту сторону стены.

— Подлый убийца будет пойман и жестоко поплатится за совершенное злодеяние. В крепости его нет, но…

— Отчего же! — Люди, стоявшие по правую руку лорда Каспара, расступились, и вперед вышла женщина в дорогом дорожном костюме. — Вы позволите, мой лорд и господин?

Несмотря на игру бликов от горящих факелов и дикую мешанину из слабого естественного света и всполохов огня, Тина смогла рассмотреть женщину во всех возможных подробностях. Она была достаточно высока, уступая лишь Аде да, пожалуй, самой Тине, какой та стала за последние дни, пряма, худощава и суха, если не сказать грубее. Лицо ее, когда-то, похоже, изысканно красивое, теперь было изрезано морщинами и неподвижно, походя этим на алебастровую маску. Выражение надменной жестокости было единственным, что можно было прочесть на этом лице. Прозрачные глаза горели жестоким холодным огнем, от которого даже на расстоянии мороз пробегал по коже.

— Вы позволите, мой лорд и господин?

Получалось, что это жена лорда Каспара, находившаяся до сих пор где-то вне замка.

«Значит, вот для кого пела серебряная труба! И ворота открыли тоже для нее!»

— Прошу вас, леди Ольга. — Чувствовалось, что де Койнер недоволен вмешательством жены, но воспрепятствовать ее выступлению не может.

— Лорд Каспар. — Голос у женщины был высокий, пронзительный, от его звука начинало ломить в висках. — Я полагаю, вы ошибаетесь. Враг в замке и даже не пожелал спрятаться или скрыться!

После этих слов в замковом дворе наступила уже совершенно невероятная тишина. Казалось, даже смола перестала трещать в огне факелов. Замерли, затаив дыхание, люди, попрятались, поджав хвосты, собаки, окаменели лошади…

«Н-да, — отметила Тина краем сознания. — Умеет дама Ольга производить впечатление. И репутацию имеет… Серьезную репутацию».

— Ты! — вскинула руку жена де Койнера, и палец ее, к огромному удивлению Тины, прямиком указал на Аду. — Ты здесь! Почему я не удивлена этим трупам? — Картинный жест в сторону мертвых тел. — Где ты, там и смерть, не так ли?

Ада стояла перед ней молча. Она была спокойна и собранна. И в ней не чувствовалось страха.

— Каспар, мой муж и господин!

— Слушаю вас, моя госпожа. — Его голос звучал холодно и почти безразлично. Кажется, лорд де Койнер уже успел взять себя в руки.

— Ты помнишь, что ты тогда сказал? — Это прозвучало как обвинение.

— Каждое слово.

— Ты настоял на изгнании, ведь так?

— Ты знаешь, что это так. — Оба они перешли на «ты», но, по-видимому, этого даже не заметили.

— Слушайте все! — Голос женщины поднялся до крика, больше похожего на визг. — Я обвиняю! Я, Ольга де Койнер, урожденная леди фон Цеас, обвиняю эту женщину. — Палец Ольги снова указывал на Аду. — Адель фон дер Койнер цум Диггерскарп, кузину моего мужа и господина лорда де Койнера, в том, что она подлый убийца-упырь, проклятый богом хищник-кровосос, оборотень и вурдалак! Я обвиняю ее в черном ведовстве и убийстве моих родителей, благородного Роберта фон Цеаса и его жены леди Сесилии. Я объявляю ее преступницей, достойной смерти, в воздаяние смерти моих родителей и множества других людей в прошлом и настоящем! — Жест в сторону мертвецов. — Я обвиняю и требую справедливого суда!

Мгновение над замковым двором висела мертвая тишина, но затем людей охватила вспышка безумия, какой, признаться, Тина от них никак не ожидала.

— Смерть! — раздался первый крик из толпы.

— Смерть! Смерть! — подхватили другие голоса.

— Сжечь чертовку!

— Убить ведьму!

— Вампирка!

— На кол ее!

— Ату! Ату!

— В огонь!

«Будем драться…» — почти обреченно поняла вдруг Тина.

Было очевидно, случилось что-то страшное. Обвинение звучало нелепо, но, с другой стороны, Тина не знала, что произошло здесь в давние времена и почему Аде пришлось покинуть графство. Она знала другое: Ада действительно не хотела сюда возвращаться, и на то имелись, по-видимому, веские причины. Вернуться ее заставили обстоятельства, желание помочь Тине, и вот теперь…

— Молчать! — Властный окрик лорда Каспара заставил разошедшуюся было толпу замереть, хотя это и было совсем иное молчание: напряженное, полное гнева и раздражения. И все-таки они замолчали.

— Ты сказала, и все тебя слышали. — Лорд Койнер говорил громко, но невероятно спокойно, уверенно, и эта его уверенность гасила задор толпы, снова превращая ее в собрание законопослушных подданных. — Справедливость должна восторжествовать, но я не позволю чинить самосуд на моей земле. Итак! Леди Ольга выдвинула крайне серьезные обвинения против леди Ады, но у нее нет, насколько это мне известно, бесспорных доказательств вины моей сестры.

— Какие еще доказательства вам нужны?! — перебила его леди Ольга. — Посмотрите на нее и на меня, а ведь я была молоденькой девушкой, когда она убила моих родителей!

«Вот черт! — опешила Тина. — Сколько же Аде лет?»

— Долгая молодость не преступление, — покачал головой лорд Каспар. — И ты это знаешь, твоя собственная мать…

— Не смейте тревожить прах моей благородной матери! — завизжала Ольга.

Смотреть на это было страшно: казалось, на ее лице живут одни лишь глаза, так что кричала, в сущности, мертвая алебастровая маска.

— Тем не менее. — Лорд де Койнер выдержал вспышку жены, не дрогнув. — Обвинения без доказательств всего лишь сотрясение воздуха. Суд лордов так и не доказал причастность леди Ады фон дер Койнер цум Диггерскарп к смерти ваших родителей…

— Но лишил ее баронского титула и приговорил к изгнанию! — возразила женщина. — И это ты и твой кузен Карл не позволили собранию лордов вынести вердикт о наказании смертью!

— Леди Ольга, признайтесь, вы не присутствовали на том заседании суда и ничего не можете утверждать наверняка, — покачал головой лорд Каспар. — В ваших словах много чувства, но… Эти люди, — теперь уже он указал на мертвые тела, — были убиты во вторую стражу, а точнее, между полуночью и первым часом луны. Однако в это время я беседовал со своей сестрой на стене. Если вам, сударыня, мало слова своего лорда и господина, — в последних словах лорда де Койнера прозвучала откровенная ирония, — если вам недостаточно моего слова, факт нашей встречи может подтвердить ночная стража…