Хозяин Пророчества - Николай Бородин

С последней встречи двух правителей кое-что изменилось. Теперь рядом с шатром Императора в небо бил столб света, постепенно сходящий на нет. Даже при свете дня все вокруг словно тонуло в облачно-белом сиянии. Король, приближаясь, никак не мог отделаться от ощущения, что оттуда на него смотрит испытующий взор.

— Привет вам, люди. — Гном грохнул молотом по щиту, даже не пошатнувшись от удара, который мог бы свалить быка, и тут же ткнул оружием в светящуюся колонну. — Что это у вас за новая игрушка?

Император и первосвященник переглянулись. В тоннелях и шахтах случается такое, когда счет идет на секунды, и поэтому гномам не приходилось особенно изощряться в дипломатии. К этому было нелегко привыкнуть даже знающим и понимающим подобное положение вещей людям. Но Императора было трудно смутить.

— Приветствуем тебя, наш славный союзник. Прошу, следуй за нами в шатер, это не займет много времени.

Гном фыркнул:

— Очень на это надеюсь. Каменный Кулак в плотной осаде, эти ящерицы каждый день пытаются перелезть через стены. Пытались и грызть, но зубы, хе, подвели… Так это и есть тот огненный зверь, про которого мне доносили? — Гном, отставив в сторону кружку (неслыханное дело!), навалился на стол закованной в двойной доспех грудью.

Первосвященник как особа, более сведущая в тонких материях, поднял брови:

— Что вы, как раз нет. Зверь был погребен вместе с ним под императорским дворцом, а затем, когда один героический юноша воззвал к древней силе, демон был окончательно побежден, и освободился этот… охотник. Он из древних хранителей нашего мира — я, как вы знаете, немного причастен делам нашего великого Бога. Солнечная птица, разговора с которой я иногда удостаиваюсь, поведала мне всю эту историю. — Гном, нахмурившись, поднял руку, и Хешель тут же согласно кивнул. — Да-да, я отлично понимаю, что сейчас не время вспоминать предания далекой старины. Поэтому скажу кратко: если тот, чья душа устремлена к свету, воззовет к подобному существу, оно освободится и будет сражаться против Тьмы.

— К подобному существу?

— Да, это не единственный охотник. Всего их шесть, и каждый погребен вместе со зверем. Но две гробницы уже вскрыты. Одна — в степях, откуда пришел удар бестий. Другая — во время обороны нашей столицы. И, наш доблестный союзник, мы думаем, что третья должна быть у вас, в подгорном царстве.

Гном откинулся на спинку стула, поглаживая бороду.

— Место средоточия силы? Думаю, я понимаю, о чем вы говорите. Это наша Кузня — место, где я получил свою корону и свой молот точно так же, как многие короли до меня. Но она неуязвима. Хотел бы я, право, посмотреть на того, кто догадается сунуться туда! В этот зал выходят ворота главных гор всех четырех наших кланов! Через несколько мгновений любого захватчика, который там окажется, затопит неудержимая волна воинов! Но более того, он там просто не сможет оказаться! Единственные пути в Кузню ведут через клановые цитадели, и ни у кого нет шансов пробиться через эти заслоны.

Император, свободнее чувствующий себя в тактических вопросах, осторожно заметил:

— Мне, разумеется, и в голову не приходит ставить под сомнение легендарную доблесть ваших воинов, Король. Но мы во время осады столкнулись с братством Цепи. — Гном кивнул, показывая, что до него тоже дошли донесения. — Их тактика — появиться буквально из воздуха где угодно. Это весьма сильные маги, полагающиеся не только на свое искусство, но и призывающие полчища адских тварей. Если бы не нежданная помощь наших союзников эльфов, Мирбург сейчас лежал бы в руинах.

Король на мгновение задумался, потом опустил ладонь на стол, заставив его загудеть от натуги.

— Решено, я утрою стражу, которая стоит у ворот в Кузню. Прямо сейчас. И пусть тогда эти, хе, братья Цепи попробуют справиться с гномами! Их ждет немалое потрясение, если они попытаются применить волшбу против нас, подгорных воителей. Итак, здесь мы все решили? Тогда, не медля ни минуты, в путь, на север!

— Нет, юноша. Наша истинная цель — не допустить бестий в Аленор. И лишь после их полного уничтожения я позволю основным силам выдвинуться на север.

За высокими окнами догорал закат того дня, когда объединенная армия людей и гномов двинулась в Аленор. Но цветным стеклам опасность расплавиться скорее угрожала изнутри, ибо атмосфера в приемном зале архиепископа была накалена до предела. Во многом в том была заслуга самого «гостеприимного» хозяина с горящим взором и даже слегка смуглой кожей, словно на ней осела копоть множества костров.

— Архиепископ, при всем уважении, у меня совершенно иная задача. Я должен забрать все боеспособные войска из Остерского региона и двигаться на север, в Аленор.

— И оставить все восточные земли без защиты?! Глорнский лес всего в нескольких лигах отсюда, а ты предлагаешь мне отдать тебе всю армию?! Наверное, у тебя хватит ума понять, что эта чаща пронизана отравленной магией, враждебной всему сущему, и неизбежно пробудится от происходящих на севере событий! Мы ждем вторжения тварей оттуда буквально со дня на день, а тут ты с твоими бредовыми идеями!

Альтемир, резко шагнув вперед, уперся в стол архиепископа ладонями и бросил сидящему иерарху прямо в глаза:

— А что до людей, находящихся в Аленоре? В одном Долтаре, если это вас заинтересует, конечно, десять тысяч жителей! Прибавьте сюда городки походных полков и несколько основанных магами поселений. Блуждающие башни мы, так и быть, считать не будем. Что, всех этих людей вы предлагаете бросить в опасности?

Но переглядеть сановника Святой Церкви было не так-то просто. Архиепископ обладал взглядом, который сам по себе мог пытать еретиков пострашнее любых клещей. Вдобавок он уже немало повидал в этой жизни и точно знал, на какие вопросы следует отвечать, а с каких можно — и нужно! — мгновенно перевести тему.

— Этих людей? А ты знаешь, жив ли там сейчас кто-нибудь? Уверен в этом?! С самого дня вторжения в Аленоре бушует чудовищная гроза, проклятое творение дикой магии! Даже сами чародеи оказались под властью своего нечестивого оружия и не могут подать весть о своей жизни — или смерти. Гонцы из Долтара в Остере не появлялись, а наши не вернулись назад! Северные земли сейчас — воистину пустоши, как их и именуют в хрониках, а если это еще не так, то скоро будет! — Церковник встал и выпрямился, поглядев на паладина сверху вниз.

Альтемир уткнулся взглядом в пол. Нет, не потому, что устыдился и отказался от своего упорства, просто печать на его лице, которая прежде просто предостерегающе пульсировала, вспыхнула и начала проявляться на коже, причиняя все усиливающуюся боль. Но паладин не был намерен сдаваться.