Хозяин Пророчества - Николай Бородин

«Твои слова имеют смысл, Человек. Да будет так. Мы будем ждать вас — я и мое Дитя».

Так вот они какие, древние земли степного народа.

Ширш, честно говоря, не очень верил древним легендам, утверждающим, что трава здесь зеленая круглый год, но сейчас наблюдал это поразительное зрелище воочию. Здесь все было другое, и даже сама земля, на которой между запекшимися ранами голых проплешин кустилась невысокая жесткая травка, а равнины играли с путниками, вздымаясь холмами и проминаясь впадинами. А уж что говорить об удивительных лентах вольно текущей воды, что протачивали в местных степях громадные рвы, впадины, логи и котловины. Но самым поразительным было то, что за весь путь род кирссов пока не встретил ни единого человека.

Это казалось вождю оскорблением. Такие великолепные земли — и никто не хочет здесь жить? Зачем тогда вообще было устраивать эти войны? Конечно, шаманы изредка шипят, прислушиваясь к странным пульсациям магии, но особых проблем это не приносило. Здесь и в помине не было ужасающих пылевых бурь, проносящихся по Степи, бурные грозы пугали непривычных к ним пришельцев только пару первых дней. Были, конечно, и странные твари, которые иногда очень походили на ожившие камни или деревья, но Ширш после нескольких стычек решил, что ничего страшного в этих медлительных бестиях не было. Разумеется, он не знал, что создания пустошей Аленора своей скоростью и свирепостью пугали даже спокойных и бывалых северных жителей, не говоря уж об избалованных южанах.

Вождю здесь нравилось. Даже несмотря на тяжелые непроглядные тучи, которые не рассеивались уже несколько дней и не пропускали ни единого солнечного луча. Кошки прижимали уши и бессильно шипели на падающую с небес воду, но, в конце концов, когда-нибудь это закончится. Здешняя трава не выглядела так, словно привыкла расти под проливным ливнем. Кирссы двигались на юг уже четыре дня, пройдя земли, которых вполне хватило бы для того, чтобы объявить их новых домом. Но все было совсем не так просто.

Вряд ли Империя забудет про тех, кто уже убил несколько тысяч ее отборных солдат. И Ширш вполне разумно полагал, что следующие победы не будут такими же легкими. Пробить Великую Стену было несложно — главное, удалось застать защитников врасплох. Но теперь кирссы приближались к густонаселенным землям, двигаясь, по донесениям шаманов, к громадному становищу, и вождя охватывало сомнение. Те люди на границе со Степью были воинами. И они стояли на пути его рода, мешали ему спастись от наступающей Тьмы. Но становище — это не армия, в нем куда больше других людей, в том числе самок и детенышей, с которыми, по большому счету, у Ширша не было давних счетов — в отличие от заров, которые были наделены долгой жизнью и долгой памятью. Зары пришли в Империю мстить, а кирссы, как хотелось верить вождю, только спасались.

Но армиям, которые уже собираются для сражений со степными жителями, этого не объяснишь. Голос разума подсказывал: надо нападать сейчас, пока враг не успел объединиться, и разбивать его по частям. Охотничья тактика вторила: покрой тело врага сетью ран, и он издохнет, истекая кровью. Но как знать, к чему это приведет. Никто не ведал, на что действительно способна громадная, ужасная Империя, сколько у нее на самом деле сил. На вторую ночь после вторжения на далеком юге произошло что-то ужасающее: огненные сполохи в небе едва не закрыли лунное сияние. Шаманы всех племен только прижимали уши к голове и прятались в шатрах, не желая отвечать на расспросы. Ширш опасался, что в этом виноваты зары, вождь которых долго грозил людям чем-то «невероятным». Но, судя по всему, замысел ящеров провалился, и это не вносило уверенности в души тех, кого Империя считала врагами.

Вождь был несказанно рад каждому новому дню, прошедшему без встреч с людьми. И все же первое становище неуклонно приближалось. И что он будет делать тогда, кирсс не знал. Он думал над этим постоянно — и во время долгих дневных переходов, когда лишь схватка с местными бестиями могла отвлечь от неприятных размышлений, и ночами, когда сидел в шатре один, отослав всех, и глядел на костер.

— Жди.

Кирсс вскинул голову, одновременно хватаясь за копье, хотя оно вряд ли могло помочь против того, кто умудрился подобраться к бывалому воину незамеченным. Шаман смотрел на все это с весьма довольным выражением на морде.

— Мурен?! Я сплю?!

— Нет, малыш. — Старый кирсс, покряхтывая по старой привычке, обошел костер и уселся напротив вождя. Ширш уставился на шамана во все глаза, хотя, казалось бы, дальше уже некуда. — Теперь, для того чтобы разговаривать со мной, тебе не нужно засыпать. События изменились, и я должен помогать тебе постоянно, чтобы не пропустить благоприятный момент, и духи предков сделали меня посланником.

Вождю потребовалось некоторое время, чтобы обдумать услышанное, после чего он мгновенно взял себя в лапы и, тщательно контролируя каждое слово, спросил:

— И ты причастен их мудрости?

— Именно, друг мой. И если ты вспомнишь самые первые мои слова, то узнаешь ответ на тот вопрос, который так ищешь. Вырваться сюда, в мир, нам очень непросто, но, когда я увидел твои метания, меня не могли остановить никакие стены.

— То есть ты предлагаешь ждать?

— Да. Отступи от города и на некоторое время уведи свой род в глубины равнин. Духи говорят, что это лучший из двух выходов. Они, правда, говорят еще очень многое касательно будущего… Грядут великие перемены.

— Но как это?!

Мурен улыбнулся, немножко подумал, словно подбирая слова, и проговорил:

— Ты же понимаешь, я не могу открыть тебе всего. Но то, что уже случилось, — не тайна. Черные колдуны, носящие цепи, — они сделали большую ошибку, напав на столицу людей. Хотя момент был выбран как никогда удачно: в становище бушевала страшная битва. Да, твои догадки насчет планов заров были верны. Но ход событий совершенно неожиданно для всех, кроме всевидящих духов, обернулся необычайным образом: из глубин земли вышла новая надежда для нас всех. Там, где я потерпел неудачу, людям удалось преуспеть. И те глаза, которые должны были увидеть случившееся, увидели его. Я был поражен, узнав, что в Империи есть и те, кто способен не просто смотреть, но видеть. Впрочем, — шаман повел ладонью в воздухе, пытаясь привести в чувство совершенно запутавшегося Ширша, — это все еще успеет случиться. Я могу лишь сказать тебе, чтобы ты ничего не боялся, принимая верное решение. Ждать в любом случае осталось недолго.

— Мурен, я знаю тебя много лет — всю мою жизнь. Я верю тебе. Но другие…

— Не беспокойся. Завтра собери совет рода, а духи сделают все, как должно. Это будут не твои слова, но слова наших предков. Я сделаю все.