Мифы об идеальном человеке. Каверзные моральные дилеммы для самопознания - Майкл Шур

опять же, ужасно раздражает). Но я не думаю, что тут есть какая-то корысть. Во-первых, как мы узнали из книги «Моральные святые» Сьюзан Вулф и истории с противным парнем, у которого зашкаливает исполнительность (я), постоянно выполнять все правила в любой ситуации необязательно хорошо. Более того, политолог Джеймс Скотт считает, что нарушать правила время от времени необходимо с моральной точки зрения.

Однажды вам придется нарушить великий закон во имя справедливости и рациональности. От этого будет зависеть всё… Как вы подготовитесь к дню, когда это действительно будет важно? Нужно держать себя «в форме», чтобы быть готовым, когда наступит великий день. Вам нужна так называемая анархистская разминка. Каждый день нарушайте какой-нибудь тривиальный закон, который не имеет смысла, даже если это всего лишь переход улицы в неположенном месте. Используйте свой мозг, чтобы решить, насколько этот закон справедливый или разумный. Вы будете в форме, и, когда наступит великий день, вы будете готовы[215].

По мнению Скотта, такие небольшие проступки укрепляют этические мускулы и готовят нас к более важным моральным упражнениям. Кроме того, я думаю, что некоторые правила стригут всех под одну гребенку и безрезультатны, например «Все собаки должны быть на поводках» или «Пешеходы не должны переходить дорогу в неположенном месте». Также я считаю, что если мы стремимся стать лучше, учитывая, насколько изнурительна бывает жизнь на Земле, то небольшая передышка в период морального истощения нормальна (и, возможно, даже необходима), просто чтобы не сойти с ума. Я о том, что есть два условия, при которых мы можем позволить себе нарушить правила.

Первое: нарушения не приносят одинакового вреда всем. Допустим, вы любите животных. Вы жертвуете деньги обществу, защищающему животных от жестокого обращения, а однажды даже остановили машину, чтобы помочь черепахе, которая вышла на дорогу. (Всё так. Вот как вы любите животных.) Вы также ярый сторонник того, чтобы люди брали домашних животных из приютов, а не покупали у заводчиков. И вот однажды знакомая говорит вам, что купила у заводчика щенка золотистого ретривера по кличке Орешек, но сейчас она переезжает и не может его оставить. Да, взять на передержку Орешка технически означает, что вы нарушите свое правило, взяв щенка не из приюта, но есть убедительный контраргумент: только потрогайте, какие мягкие ушки у этого щенка! Позвольте себе немного свободы. Заберите Орешка. Переход улицы в неположенном месте не сводит на нет весь ваш проект «стать лучшей версией себя», и передержка собаки не отменяет годы вашей работы по продвижению приютов. Однако, если вы хотите нарушить правило, скажем, «Не сбегать с места происшествия» или «Не начинать войну на Ближнем Востоке под надуманным предлогом», на вашем счету добрых дел вряд ли найдется достаточно средств, чтобы оправдать такое поведение.

Второе: нужно признать, что все наши поступки не идеальны. Минимальный вред, который нанесет такой плохой поступок, усугубится, если мы притворимся, что не совершали его, поскольку это изменит наше представление о себе и в итоге повлияет на то, какие мы.

В политике существует концепция «Окно Овертона», названная в честь ее автора Джозефа Окноовертонова[216]. Она описывает диапазон «приемлемости» политической идеи в определенный момент. Некоторые идеи — скажем, однополый брак — сначала считаются маловероятными или даже немыслимыми. Со временем в культуре появляются различные факторы, скажем, все больше людей признают ЛГБТК+, на телешоу больше геев среди гостей, и окно немного сдвигается: однополые браки признаются более вероятными. По мере того как культурные нормы продолжают развиваться (в должность вступают молодые политики, активистов становится все больше, люди понимают, что у многих из нас в кругу знакомых есть по крайней мере один представитель ЛГБТК+), окно Овертона сдвигается еще больше, пока наконец диапазон возможностей, вписанный в окно, не включает однополые браки, фактически признанные законодательством страны. Нечто когда-то немыслимое становится возможным, а затем и вообще реальностью.

Что касается наших маленьких проступков, мы же видим потенциальную проблему, верно? Окна Овертона могут представлять любой диапазон, включая всё, что мы считаем приемлемым поведением для себя. Итак, мы знаем, что переходить дорогу в неположенном месте неправильно, но мы все равно это делаем… и тогда мы становимся «людьми, которые иногда переходят дорогу в неположенном месте». Ничего страшного. Но это прямой путь к тому, чтобы стать «людьми, которые всегда переходят дорогу в неположенном месте». Затем в один прекрасный день мы не находим урну и думаем: «Бросить фантик от жвачки на землю не намного хуже, чем перейти дорогу в неположенном месте», поэтому мы делаем это… и вскоре уже всегда кидаем мусор на землю, потому что это теперь приемлемо, паркуемся в неположенном месте, что еще больше сдвигает наше окно Овертона, позволяя не платить подрядчикам, и затем мы делаем шаг, шаг, еще шаг и вот уже не платим налоги, воруем деньги, изменяем супругам, контрабандой вывозим из Индии находящихся под угрозой исчезновения носорогов и продаем оружие международным террористам на черном рынке.

Неплохо, да? Есть ли такая вероятность? Конечно, нет. Это намеренно абсурдное предположение «а что, если», как у полицейского в рекламе 1980-х, предупреждавшего детей, что если они выкурят одну сигарету, то быстро перейдут к героиновой зависимости. Но здесь есть серьезный момент: смещение окна Овертона часто происходит постепенно, мы очень быстро приспосабливаемся к его новому диапазону[217], поэтому есть риск позволить себе все, что мы считаем неприемлемым, только потому, что мы этого хотим. На самом деле, даже имея благие намерения и здравые суждения, если слишком часто будем поддаваться слабостям, в результате мы действительно можем начать «торговать оружием на черном рынке». Просто мы становимся эгоистами. Мы начинаем верить, что наше «право» делать все, что мы хотим и когда хотим, важнее всего, и поэтому наше чувство этичности касается только собственного счастья или страданий. Мы становимся… Айн Рэнд.

Плохой писатель, а философ еще хуже

Рэнд (1905–1982) была писательницей и философом, и она предложила читателям то, перед чем сложно устоять. Развивая идею XIX в. под названием «разумный эгоизм», она предположила, что истинный путь к моральному и социальному прогрессу предполагает заботу людей лишь о своем счастье. Она назвала свою теорию объективизмом, и это в основе своей полная противоположность утилитаризму: вместо того чтобы пытаться преумножить счастье для всех и уменьшить общие страдания, мы делаем это только для себя. Или, как