Я спереди! - Мари Секстон

с нетерпением ждал новых часов, проведенных вместе, за моим маленьким столиком и парой тысяч Лего.

— А мистер Франклин не придет сегодня вечером? — Спросила Наоми во вторник.

— Нет.

— Я думала, вы, ребята, собирались запустить «Звезду смерти».

— Не думаю, что это произойдет, Снежинка.

— Почему нет?

Потому что я слаб и не смогу оторваться от него.

— Я думаю, он занят.

— Ты говорил с ним?

— Нет.

— Тебе следует.

Я подавил вздох.

— А что, если вместо этого ты построишь «Звезду смерти» вместе со мной?

Она закатила глаза.

— Боже, папа. Повзрослей. Я не хочу играть в твои дурацкие игрушки.

Я отвернулся, чтобы скрыть, как сильно меня задел ее отказ. Тринадцать лет мы оба дорожили временем, проведенным вместе. Тринадцать лет она была папиной дочкой до мозга костей, светом моей жизни.

Теперь она переросла меня.

Каждый день, когда я видел коробку с Лего на столе, меня переполняло чувство вины. Я знал, что Ламар будет в замешательстве. Я знал, что он удивится, что я его избегаю. Снова и снова я думал о том, чтобы позвонить или написать смс. Но чем больше времени проходило без единого слова между нами, тем более неловким казалось это молчание.

Я спрятал «Звезду смерти» в шкафу. Лучше спрятать подальше, чем сталкиваться с ней каждый божий день.

Ирония этого тайника не ускользнула от меня.

В субботу, как обычно, мне пришлось поработать, но по воскресеньям у меня всегда был выходной. На целый день я отвез Наоми в Эстес-парк. Для них это был напряженный сезон, меняющиеся осины и трубящие лоси, забредшие в город, когда в горах стало холоднее. Мы прошлись по безвкусным туристическим магазинам и купили коробку ирисок с морской водой, но я не мог отделаться от мыслей о Ламаре. Он был тенью на задворках моего сознания, следуя за мной от момента к моменту, время от времени отпуская комментарии или остроты. Иногда его присутствие было настолько реальным, что трудно было поверить, что он на самом деле не стоял там, ожидая, когда я повернусь и спрошу его мнение.

На протяжении всего моего выпускного класса, а затем и на протяжении всей моей взрослой жизни у меня были моменты, близкие к предвидению, когда я чувствовал его пустую фигуру позади себя, как будто человек за занавесом моей жизни просунул свой пастуший крючок и выхватил Ламара на середине критической сцены. Мелодрама моего повседневного существования продолжалась, но со странно тихими промежутками там, где должны были быть реплики Ламара.

Тогда я тосковал по нему, но теперь мое одиночество стало еще острее, потому что решение было так легко найти. В конце концов, это была не старшая школа. Я знал его фамилию. Я давно перестал беспокоиться о счетах за междугородние поездки. Ламар жил менее чем в пяти милях от моего дома. Я знал, что он был там, за кулисами, готовый вернуться на сцену.

Мне следовало позвонить ему. Я мог бы пригласить его с нами в Эстес. Но я боялся слишком много рассказать миру. Всегда существовала вероятность, что Ламар подойдет слишком близко, или возьмет меня за руку, или поцелует в щеку. Был шанс, что он упомянет о той волшебной ночи пятнадцать лет назад. И ничего из этого не могло произойти на глазах у Наоми. И вот я утешал себя мыслью, что, по крайней мере, в моем сердце есть эта тень, хрупкое эхо его шепота мне на ухо, пока я предавался скуке своей повседневной жизни.

Вторая неделя моего добровольного одиночества была хуже первой, отчасти потому, что Наоми решила провести несколько ночей подряд со своей матерью. В течение многих лет мы предоставляли ей право выбирать, с кем из родителей ей оставаться. В большинстве случаев я мог поручить ее Елене на неделю или две, не обижаясь на нее за ее выбор, но на этот раз ее отсутствие только усилило мое чувство вины. Дом, казалось, был наполнен одиночеством.

В четверг Наоми нанесла мне смертельный удар.

— Привет, папа. Ты разговаривал с мистером Франклином на этой неделе?

Она, казалось, не обратила внимания на то, что его имя заставило меня вздрогнуть.

— Нет, я был очень занят.

— Ну, я беспокоюсь о нем. Думаю, тебе стоит позвонить ему.

Я проглотил растущее чувство самобичевания.

— Я свяжусь с ним завтра, обещаю.

— Послушай, папа. Ты слышал, как мама и Ди говорили на вечеринке у дяди Марио о Службе спасении кошек?

— Нет.

— Они собираются приехать в город в эту субботу.

— Ладно. Ты хочешь сказать, что хочешь завести кошку?

— Ну... не смейся, ладно? Но у меня есть идея.

Нелепая идея, и все же она заставила меня улыбнуться.

Глава 9

ЛАМАР

Первые пару дней без Дома прошли неплохо. Мне нужно было проверить контрольные работы, а он, несомненно, был занят. Но к тому времени, как наступил четверг, а он так и не позвонил, я понял, что он меня избегает.

Очевидным ответом было позвонить ему, но на самом деле сделать это оказалось сложнее, чем могло бы быть. Я всегда ждал его, потому что у него была семья, с которой нужно было считаться. И что бы он ни чувствовал, я знал, что это моя вина. Я поцеловал его на крыльце Анджело. Я пригласил его провести со мной ночь. Я подтолкнул его к жаркому поцелую на его диване. Я фактически предложил отсосать у него на кухне. И теперь он, очевидно, не хотел меня видеть. Мне было стыдно за то, что я был таким нуждающимся и отчаявшимся. Почему я решил, что он захочет меня?

И все же я знал, что он любит меня. Из всех моих любовников, которые были у меня за все эти годы, никто никогда не смотрел на меня с таким неприкрытым желанием. Никто никогда не трепетал от моего легчайшего прикосновения так, как он. Я чувствовал его возбуждение, когда мы целовались на его диване. Его признание в том, что оральный секс ему нравится больше, чем анальный, было для меня своего рода великолепным подтверждением. Я позволял мужчинам трахать меня чаще, чем думал, но это никогда не было моим любимым способом близости. Зная, что Дом никогда не потребует, чтобы я был снизу, я еще больше стремился доставить ему удовольствие другими способами. И он поддался искушению. Я видел, как он смотрел на мои губы. Я знал, чего он хотел. Я даже не возражал, что он мне отказал. Я мог подождать, если нужно. Важно