Заря над бездной - Александр Рудазов

Решив укутаться понадежнее, он сотворил под собой грозовую тучу. Та мгновенно раздулась, стала похожа на чудовищный ком черной ваты и хлынула страшным ливнем. Правда, состоял тот ливень не из воды, а из живых жаб. Зеленые, красные и бурые, они посыпались вниз с душераздирающим кваканьем, добавляя в творящееся везде безумие еще и толику абсурда.

Когда ей на голову упала жаба, Дайлариана удивленно моргнула. Она осторожно взяла ее в руки и несколько секунд рассматривала. Жаба равнодушно пялилась в ответ, чуть подергивая задними лапками.

Жабы падали все чаще, и Дайлариана достала из воздуха бумажный зонтик. До того как отучиться в Тринадцатом гимнасии, она побывала чуть ли не на всех факультетах Иххарийского, отовсюду нахватавшись по чуть-чуть. Новые знания Дайлариана усваивала с поразительной скоростью, но ей всегда все быстро надоедало.

Вот и сейчас. Дайлариана лично возглавляла запечатывание двух Духов Пространств, но заниматься остальными у нее не возникло никакого желания.

Они ведь будут точно такими же. Скука, рутина.

И сама эта война Дайлариане уже прискучила. Она оставалась здесь только потому, что еще не сделала того, что хотела…

– Владычица Дайлариана! – окликнули ее сзади. – Владычица!..

Дайлариана обернулась. Ее нагоняла запыхавшаяся колдунья в фиолетовом плаще. Совсем юная, едва ли старше самой Дайларианы, и с восторженным блеском в глазах.

А еще у нее были алые зрачки, удлиненные клыки и заостренные уши.

– Владычица Дайлариана, вы… я… не могу ли я быть чем-то вам полезна? – с надеждой спросила девушка.

– А ты кто? – полюбопытствовала Дайлариана.

– Меня… меня зовут Ллиана Неотразимая, я… я всегда очень восхищалась вами… Вы… вы такая талантливая…

– Ты дочь Злыдня? – перебила Дайлариана.

– Да… я… я полукровка… – кивнула Ллиана. – Но я… я получила амнистию… и я только в прошлом году закончила гимнасий…

– Возможно, где-то здесь твой отец, – снова перебила Дайлариана.

– Да… наверное, он где-то здесь… – неохотно признала Ллиана. – Я… я никогда с ним не встречалась… И мне… мне… можно мне с вами?..

Дайлариана окинула ее безучастным взглядом. Ее собеседница дрожала как лист на ветру, а под напускным восторгом в глазах таилась паника. Странно, что она до сих пор уцелела в этой бойне.

– Следуй за мной, – пожала плечами Дайлариана.

Сама-то она не боялась никого и ничего. Не то чтобы Дайлариана Агония в принципе не испытывала страха – просто она не считала нужным бояться того, чего боится большинство людей. Даже в детстве, когда ее сверстницы пугались темноты или мышей, она безучастно извещала их, что неосвещенная комната отличается от освещенной только отсутствием света, а ядовитых мышей в Серой Земле не водится.

Может, поэтому у нее никогда не было друзей.

Первый Злыдень появился словно из ниоткуда. Болезненно тощий, длиннорукий и длинноногий, с полной кривых зубов пастью. Черные и белые разводы на коже давали этому демону великолепную маскировку – он совершенно сливался с естественным ландшафтом Лэнга.

Дайлариана прикончила его одним заклинанием. С ее руки сорвалась Молния Мардука – и демон-вампир вспыхнул, как сухой лист.

– Возможно, это был как раз твой отец, – дружелюбно сказала Дайлариана.

Ллиана испуганно вскрикнула – за спиной Дайларианы взметнулся еще один Злыдень. Его крючковатые когти впились в плечо девушки, разрывая серебристый плащ… и тут же почернели, обуглились. Дайлариана окатила демона сильнейшим потоком солнечного света.

– Или вот этот, – прокомментировала Дайлариана, глядя на кучку пепла. – Они все на одно лицо.

Ллиана Неотразимая глядела на нее с ужасом. Точеные черты исказились, колдунья прижала ладони ко рту. Сейчас она боялась своей спутницы сильнее, чем демонов.

– Либо помогай, либо не мешай, – холодно произнесла Дайлариана, сжигая еще одного Злыдня.

Ллиана бросила взгляд за ее спину и мудро рассудила, что помощи от нее здесь будет немного. За плечами колдуньи раскрылись перепончатые крылья, и она взмыла в воздух.

Вовремя! Привлеченный гибелью своих Злыдней и неожиданно знакомой аурой, сюда уже спешил Акхкхару. Все еще окруженный свитой из летучих мышей, архидемон мягко опустился на землю, и его глаза изумленно расширились.

– Не Лилит ли я вижу пред собою?! – воскликнул он, но тут же понял свою ошибку. – Ах нет, мои старые глаза меня подводят… Ты не она… Но кто же ты тогда, дева, столь поразительно похожая на мою дочь?! Подойди ближе, дай рассмотреть тебя!

Дайлариана склонила голову набок, с бешеной скоростью обдумывая услышанное. Она понятия не имела, что у нее есть двоюродная тетка. Гелал ни о чем таком не говорил, а в священных ктулхуистских книгах имя «Лилит» упоминалось всего пару раз, без генеалогических пояснений.

– Где сейчас эта Лилит? – осведомилась девушка.

– Кто может знать? – развел руками Акхкхару. – Она не была в пределах сего мира, когда Мардук прошел по нему со своим топором. Ее не сдерживают его печати. Наверное, потому за все шестьдесят пять веков она так и не удосужилась навестить своего старого отца.

– А, – только и произнесла Дайлариана.

Акхкхару еще некоторое время ожидал какой-то иной реакции, но так ее и не дождался. Он уже догадался, кто перед ним, и понял, что Дайлариана тоже его узнала.

– Это ведь ты убила Гелала, не так ли? – осведомился он.

– Я, – не стала отрицать Дайлариана. – Что дальше?

– Мне грустно слышать, что дочь так легко признается в убийстве отца. Разве так должны проявляться родственные чувства?

– У меня они проявляются так, – заявила колдунья.

Акхкхару вздохнул. Когда месяц назад погиб его сын, Гелал, он услышал это даже из другого мира. Кровь – не вода. В древнем роду демонов-вампиров, что в незапамятные времена присоединились к высшим иерархам Лэнга, всегда очень дорожили кровью.

Именно поэтому Акхкхару не может отпустить Дайлариану с миром. Она его родная кровь, его прямой потомок, и он простил бы ей любой грех, любое преступление… кроме этого.

Не годится дочери убивать отца.

Большинство демонов относятся к такому спокойно или даже одобрительно. Хигйджайя резали друг друга, пока не остались только Лаларту и Лалассу, кровожадные братья-дегенераты. Шаб-Ниггурат стал архидемоном, пожрав собственного прародителя, Шег-Тефнута. И невозможно без содрогания думать о мерзких обычаях, царящих в роду Йага.

Но в семье Акхкхару такое недопустимо.

– Один из нас сегодня должен умереть, – с сожалением произнес архидемон. – Таково предначертание звезд.

– Тогда лучше ты, – заявила Дайлариана. – Я еще слишком молода, чтобы умирать. А ты старый, тебя не жалко.

– Это кому как, – возразил Акхкхару. – Мне, например, себя очень даже жалко.

– Твое мнение здесь никого не волнует.

Сказав это, Дайлариана извлекла из-за пояса стеклянный нож и спокойно разрезала себе вены. Ее запястья сразу окрасились красным. Девушка опустила руки, чтобы кровь стекала по ладоням и пальцам, превращая их в оружие, несущее смерть всякому из ее кровных родичей.

Иным путем Акхкхару не убить даже ей.

– Ты что же, в самом деле надеешься меня одолеть?! – недоверчиво воскликнул Акхкхару.

– Таков план, – ровным голосом ответила Дайлариана.

– Не дерзи мне, дитя! – начал гневаться архидемон. – Возможно, тебе и не ровня обычные демоны, но ты безмерно глупа, если надеешься совладать со мной, Акхкхару Первоначальным!

– Не попробуем – не узнаем, – шагнула вперед Дайлариана.

Глава 16

Шесть десятков паладинов и два десятка демонологов неподвижно лежали на земле. Не мертвы, но мало отличимые от мертвых, они пребывали в трансе, черном гипнотическом сне, и на лицах их застыли блаженные улыбки.

Еще два десятка паладинов и шестеро демонологов в отчаянии взирали на эту картину. Они были покрепче остальных и пока что сопротивлялись мороку, но сколько еще они смогут держаться?

– Нам его не одолеть… – прохрипел Борхес Зверинец, цепляясь за свой суковатый посох. – Он слишком силен… Слишком…

– Пречистая Дева с нами… – слабо произнес лод Кироган, едва держась на ногах. – Мы не должны сдаваться…

Из сумрака донесся приглушенный смешок. Скрытый тенями, там притаился Йаг, владыка иллюзий и галлюцинаций.

В отличие от других архидемонов, он не рвал своих жертв когтями, не испепелял взглядом и не топтал громадными ножищами. Он их… очаровывал. Навевал приятные сны, нашептывал сладкие сказки – и глупые смертные сами шли к нему. Добровольно и с радостью.

Всех слабых и податливых здесь он уже смял. Остались самые упрямые. С ними повозиться придется чуть дольше, но вскоре и они вольются в общий хоровод. Пополнят число его счастливых слуг.