Iassa - Галина Константинова

ситуации. Мужики переглянулись. Они между собой даже не разговаривают, подумала я. Фонарик сняли, на его место прилепили маленькую кругляшку, которая загорелась красным цветом. Видимо, камера. Отчёт снимают. Отлично. Дверь хлопнула, и я осталась одна. Да, они еще забрали телефон, я заметила краем глаза, как вытряхивали из моей сумки вещи. Но деньгами, похожи, не интересовались. Странно.

Красная точка неприятно мерцала в тёмной комнате. С улицы ещё попадали отблески фар проезжающих машин, дорога была совсем рядом. Но уже чувствовалась надвигающаяся тишина города. Бывает и в городе тишина, которая приходит незаметно, словно вор. И наступает минута, когда нет ничего, только тишина.

Я прикрыла глаза. Странные обстоятельства. Схватили-привязали-ушли. Ни вопросов, ни ответов. Откуда-то издалека послышалась спокойная музыка. Я встрепенулась и открыла глаза. Вообще, спать в такой ситуации – верх глупости. Но неудержимо клонило в сон. Красная лампочка начала мерцать сильнее, а мне как в полусне увиделся берег моря.

Да, я занималась стандартной медитацией. Есть обстоятельства, и я пока не могу их изменить. Чтобы найти выход из ситуации, нужно очень сильно расслабиться, насколько это возможно при связанных руках, которые начали затекать. Расслабиться, и подумать, где бы хотел оказаться. Для меня релаксация – это море. Просто сидеть или лежать рядом с морем, на песке. Я представила в руках большую ракушку, да, рукам сейчас тяжело, будто ракушка очень тяжелая. Но всё равно я кладу её на песок, а сама ложусь рядом. И слушаю ухом гул. Гул ровный. Волна то накатывает, то отступает. Небо над морем с красными и жёлтыми сполохами, переходящими в оранжевые. Классическая картина моря, и я, встроенная в эту картину, будто нарисованная.

Удивительные вещи иногда происходят с этими визуализациями. По сути, это нарисованные нами же сновидения. Только в одной концепции, это коллективные образы, архетипы, бессознательное, в общем, связь всего со всем. И я тут же представила целую гору книг, в которых люди пытались это доказать.

Да, ещё и некоторые гуру предлагают нам быть всё время в сновидении, управлять им. Проснуться в нём. А некоторые говорят, что мы в нём всегда, с рождения, и разница между людьми и манекенами только в том, что первые могут пойти в другое сновидение. А манекены – это статисты, которые только в этом сне, или киноплёнке, которую кто-то поставил. В общем, у меня в голове стал крутиться ворох обрывочных фраз, цветов, образов, какая-то воронка.

Все образы, цвета и предметы стали в неё затягиваться. Чёрная дыра, только темп затягивания в неё очень-очень медленный. Картина заменялась чёрным цветом. Мне показалось, что я открыла глаза, но ничего не увидела. Где камера с красным глазком, интересно, она ведь была на ручке окна. Просто чернота вокруг.

Откуда-то из угла послышался свист. Свист… Пёстрая лента. Почему сразу в голову лезет Конан Дойль. Шуршание. Шипение. По спине побежали мурашки. Кричать… А что толку. Да и кричать я не могу, ведь рот заклеен пластырем. Шипение приближалось, и я почувствовала, что по моим ногам скользнуло что-то холодное и скользкое.

Худшие предположения оправдываются. Я пыталась отодвинуть ноги, но холодные кольца стали сжимать их со всех сторон, шипение и свист усиливались, нарастали гулом, уже стали слышаться какие-то голоса. Я представила, что сейчас это холодное кольцо начнет приближаться к горлу. Интересно, этот экземпляр змеи убивает ядом или душит жертву?

Гул нарастал, и вдруг я отчётливо услышала звуки, которые обычно слышишь на летней полянке. Стрекотание кузнечиков, жужжание мух, далёкое карканье вороны и стук дятла. Я встряхнула головой. Холодное кольцо всё еще сжимало ноги внизу. Руки тоже чувствовали холод, очень близко. И кузнечики. Нет, не вяжется картинка. Темнота стала светлеть и окрашиваться в красный цвет.

В сознании возникла виденная давно картинка, которую я видела на кассете. Антон… Почему я это вспомнила. Так, о чём мы всё время тогда говорили… Ясса. Пекельный бог. Ясса, это ящер, то есть земноводное.

Перед глазами стали крутиться картинки змеиных глаз, которых в достатке показывают в передачах про рептилоидов. Я поняла, что привыкла к холодному кольцу вокруг ног, смирилась с неизбежностью. Постепенно кольцо стало захватывать тело, но я не чувствовала уже холода. Вот кольцо неотвратимо приближается к шее. Становится трудно дышать. И я пытаюсь кричать, наконец-то, но звука моего голоса нет. Есть только картина перед глазами – красный фон, периодически вспыхивающие змеиные глаза, сжимаемая шея, последние запасы воздуха в лёгких. Я открываю рот, пластырь куда-то исчезает, вдох. Закрываю глаза, выдох. Мысленно прощаюсь со всем миром, пустота.

Глава 9

Меня кто-то сильно тормошил.

– Наталья Владимировна, проснитесь!

– Борис? – я оглянулась. Всё та же комната в «заброшке», – как Вы тут оказались?

– Это Вы как тут оказались. Мне сегодня утром сбросили с Вашего телефона смс-ку, чтобы я приезжал по этому адресу. Я пытался перезвонить, но без толку. Поэтому рванул сюда. Вы в порядке?

– Ну, если я с Вами говорю… А вообще, я предполагала, что меня уже нет…

– Понятно. Значит, телефон у Вас забрали. Ну, предположим. Что случилось?

– Да я сама не поняла. Села в такси, потом приехали сюда, потом трое меня схватили, привязали к стулу, заклеили рот и ушли. Тут камера была на окне, она куда-то исчезла, – я показала на окно.

– Эти трое вообще что-то говорили, почему они Вас держат, что им нужно?

– В том-то и дело, что нет. Чёрт… Дети, наверное, перепугались.

– Да, ещё я должен немного Вас осмотреть… Руки, – я показала ему свои руки, – Понятно, не помните, что-то Вам кололи? Ну, вот вижу следы от инъекций. Ладно. Я звонил Вашему сыну, сейчас уже не перепугаются. Интересный поворот. Ладно, Если Вы в порядке, давайте, я доброшу Вас до дому, но предварительно заедем, сдадим анализы.

Мы подъехали к дому моего сына, во дворе сидели пенсионеры и играли в шахматы. Картинка почти из советской жизни. Поднялись в квартиру. Дверь открыла Алёна, вся заплаканная.

– Алёна, всё нормально, успокойся.

– Наталья Владимировна, да мы вчера психовали, по телефону Вам пытались звонить. А ночью была гроза, Манечка снова плохо спала, прибегала к нам, что видит на небе змея. А потом, представляете, окна резко распахнулись, в окно прилетела мёртвая птица.

– Так, ну прекрасно, мало ли. Хотя странно. Что скажешь, Борис?

– Мне кажется, Вам расслабляться не стоит. Кто-то это организовывает. Совпадений таких не бывает, я, пожалуй, поеду, если что, я на связи. Да, вот мой телефон, Вам-то придётся новую «симку» вставлять, перезвоните сразу, как сможете, – он открыл дверь и вышел из квартиры.

На телефон Алёны позвонили.

– Номер незнакомый. Отвечать?

– Давай, попробуем, я отвечу, – я взяла трубку.

– Алёна?

– Нет, это её свекровь. Что передать?

– Наташа? Ты мне и нужна. Это Андрей.

– Привет… А почему с незнакомого номера?

– Сейчас