Iassa - Галина Константинова

даже не работая официально. Я не понимаю Ваших претензий к этому заслуженному человеку. Да Вы знаете, что к ней запись на несколько лет вперед, и Вам крупно повезло, что вот она просто взяла Вашего ребенка к себе в группу!

– Лилия Андреевна, успокойтесь. Кружок, про который мы говорим, был просто прикрытием. Сейчас я не могу предъявить доказательств…

– Я поняла, поняла. Я слышала эту историю, Анну Васильевну хотели обвинить, что она организовала секту. Это просто смешно, понимаете. Никаких сект она не организовывала, иначе бы её осудили. Как раз тогда она и уехала в Европу, чтобы избежать разговоров, а мы уже, собственно, обсуждали, что она будет вести занятия в нашем центре. Да такого работника с огромным стажем…

– Я Вас поняла и услышала. К сожалению, Вы меня не хотите услышать никак, корпоративная защита или что-то в этом роде.

Я выскочила из центра, даже не посмотрев на Марину, которая сидела внизу. На улице стояла жара, асфальт буквально дымился. Я решила прогуляться до набережной, но нужно было делать большой крюк до оперного театра. Впрочем, там ходит автобус, а пока пойду по центральной улице Ленина.

Справа по проезжей части я заметила чёрный фольксваген с затемнёнными окнами. Машина медленно катила. Я завернула налево, и тут автоматически до моего сознания дошло, что и машина повернула налево. Центр города, практически день, что может случиться. Свернуть, конечно, некуда. Я прошла несколько домов, и стала переходить улицу, чтобы посидеть у памятника Ленина в скверике перед оперным. Ну, во-первых, успокоиться. Во-вторых, отбросить мысли о слежке.

В скверике уже гуляли мамаши с детьми, и стало очень спокойно. Присесть на скамейку и ощутить себя так, как лет сорок с лишком назад. Или не сорок. В общем, неважно, в скверике всегда было как-то по-советски.

– Можно к Вам присесть?

Передо мной стоял мужчина лет сорока с лишним в тёмных очках, с бритой головой. Одет немного небрежно.

– Не узнаёте? А газету «На завалинке» помните?

– Борис?! Я Вас не узнала. Будете скоро богатым.

– Да, спасибо, не мешало бы тачку сменить. Не испугались, что я за Вами ехал?

– Так это были Вы. Хочется Вам шпионские страсти раскручивать. Я так вся как на иголках. Жанна Вам пояснила, в чём дело?

– Да, пояснила, кого мы ищем. Ну, а почему, я понял сам. Вы ведь ходили в этот детский центр?

– Если Вы за мной следили, зачем спрашиваете? Что-то есть на эту Пашкову-Галицкую?

– Ну, видите, Вы сами хорошо уже потрудились. Давайте по порядку. События пятнадцать лет назад помните хорошо, верно? Так вот, пока был суд, наша дамочка подняла все свои связи, чтобы те материалы, которые на нее уже были собраны Антоном, не пошли в ход. Я, честно говоря, не стал даже уточнять, кто именно за неё просил. Город у нас провинциальный, маленький, не гляди, что почти миллион. Ну, в общем, за неё попросили. Документы подчистили, а вот с людьми оказалось немного сложнее. Тут еще Лада ведь выскочила. Если помните, всё списали на маниакально-депрессивный психоз Вашего сына. Был в таком состоянии, вот и померещилось, что приносит жертву неизвестному богу Яссе.

– Мне тяжело об этом вспоминать. Я уже, если честно, детали не помню, у меня занимался адвокат, хорошо хоть Лада осталась жива. Кстати, что-то о ней известно? А про Антона?

– Насчет Лады ничего не могу сказать, про Антона известно, что он проявился в Чехии. Ударился в православие. Мы его не трогаем, в конце концов, за ним нет криминала, к тому же он Вам помог и исправил ошибки за Вашим сыном. Так вот, Галицкая. Она не сразу уехала за границу, в конце концов, это было бы подозрительно. Уехала в область. В одно поселение. Была здесь такая организация – «Общество мультикультурного объединения». Тут, в городе, они собирались, видимо, она тоже как-то зацепилась. Руководитель Белолюбов Иннокентий, старец.

– Опять секта?

– Разумеется. Только под прикрытием изучения русского языка, культурных традиций, православия, индийских духовных учений и так далее. В общем-то, как раз тема Галицкой, а такие люди, даже желая быть учителем, снова ищут себе учителей. Так вот, эта компания ещё в области отстроила поселение. Все дома были записаны на общество, то есть как будто бы никто ничем не владел. Есть некоторое количество людей, которые продали свои квартиры и вложили деньги в это поселение. Причем сам Боголюбов нигде не числился, учредителем была его жена.

Галицкую он к себе приблизил, и по нашим данным, в буквальном смысле. Но, собственно, без разницы, женщина она в тот момент была одинокая, мало ли что. А нужна Галицкая ему была для такой штуки. Она филолог и психолог, если Вы помните. Да еще кандидатская диссертация у нее была по суггестии. Мы, кстати, почитали эту диссертацию на досуге, очень забавные есть штуки. Ну, например, что, используя многочисленные практические наработки автора, можно обеспечить успех любому проекту, любому продукту. А наработки эти позволяют менять неосознанное поведение любого человека. Технология «вербального мифологического программирования».

– Постойте… Так она этим и занималась в этом пресловутом фольклорном кружке. Создавала мифы – брала реальные мифы, что-то добавляла, и это все позволяло ей манипулировать сознанием. Вот интересно, для чего это было нужно…

– Наталья Владимировна, Вы ведь материалистка. Деньги. Раз. Власть. Два. Потом, на самом деле, она очень хорошо справлялась с ролью. Ну вспомните тех ребят молодых, которые вокруг неё крутились. Неоперившиеся юнцы. А она – Учитель. Понимаете, есть такие люди, которые хотят вести за собой. Всегда. Им всегда нужна аудитория, секта, класс, в общем, что угодно. На самом деле, Галицкая могла реализовать себя как педагог, преподаватель, что она и делала, собственно, в Университете. Но. Амбиции этого человека не могли ограничиться просто передачей знаний.

– Хорошо, как же она пошла под другое влияние?

– Очень просто. Ей показали морковку – что она будет не просто рядовым членом, а контактёром, пророком. У них была такая практика – вызывали образ Богородицы. Ну, понимаете, сеансы спиритизма. Они там много кого вызвали, и Пушкина, и Гоголя. Но не в этом суть. Начиналось потом «говорение языками», или еще называют, «молитва в Духе».

– Не совсем понятно, что это такое.

– Представьте шаманов, которые что-то там поют или бормочут. Слова разбирать трудно, это как дети что-то лопочут. Этому есть научное название, «глоссолалия». То есть, когда кто-то вот так бормочет, другие попадают под его влияние, на бессознательном уровне. Но ведь это всё обставлено, как какое-то религиозное действо, соответственно, закрепляется в подсознании адепта как что-то очень верное, нужное. По сути, тут и гипноз, и самогипноз. У Белолюбова практиковалась эта «молитва в Духе», а контактёр записывал то, что ему