Великая кошачья революция - Андрей Анатольевич Горбунов

клапаны и поршни! Я так и не понял, из какого металла они отлиты… Ой, простите. Я, кажется, увлекся. По-моему, я знаю, что с вами происходит. Так что можете больше не сердиться на мою маму. Пусть не от нее, но в этом доме вы получите ответы!

– Так может, ты перестанешь уже трещать и сообщишь, наконец, что ты там понял?

– Ни в коем случае! Моя гипотеза слишком смелая, чтобы сообщать вам ее, предварительно не удостоверившись на сто процентов.

– Ты шутишь, да?

– Опять же ни в коем случае! Чтобы окончательно во всем убедиться, мне нужно провести один эксперимент.

– И сколько он займет времени?

– Не сердитесь, но неделю.

– Тогда на кой черт ты разбудил меня?

– Мне очень хотелось с вами поделиться.

– И все-таки ты издеваешься!

– Подождите, есть еще кое-что, – поспешил добавить Томас. – Пока я буду проверять свою теорию, я не смогу заботиться о вас…

– Заботиться обо мне?! Показал бы ты доктору лучше свою голову, сопляк! Мне не нужна ничья помощь!

– Вы даже поесть самостоятельно не сможете.

– Вот и чудно! Хотя бы от голода умру.

– Но это совершенно нелогично! Вы ведь хотите узнать, почему перемещаетесь в пространственно-временном континууме?

– Кхм, убедил, сопляк! – кивнул Пушок.

– Поэтому в мое отсутствие за вами будет ухаживать моя мама.

– Только не Всезнающая Тамара! – в ужасе прикусил свой гипс беляк.

– В любом случае других кандидатур нет, так что вам придется смириться. И, знаете, мама тоже была, мягко говоря, не в восторге от моей просьбы. Но согласилась, когда я сказал, что она сможет в любое время вам гадать. В общем, постарайтесь быть с ней повежливее. И, кстати, маму зовут вовсе не Тамара. Она – миссис Флаффи. Элизакэт Флаффи.

3

Томас не обманул: всю следующую неделю о госте заботилась исключительно Великая Тамара. Хотя, по мнению бывшего кошквизитора Пушка, ее забота с легкостью могла дать фору большинству из известных ему пыток. В первое же утро кошка появилась на пороге едва ли не раньше рассвета. Решительно топая, она поспешила к окну и распахнула шторы.

Пушок и не думал следовать просьбе Томаса – быть с его мамой повежливее. Напротив, кот рассчитывал, что его грубость позволит сократить общение с потомственной ведуньей до самого необходимого минимума. Однако Великая Тамара как будто именно этого и ждала. На каждую шпильку в ее адрес у миссис Флаффи находились все новые способы пролить свет (а пару раз и кофейную гущу) на самые темные закоулки судьбы своего безропотного клиента. И чем яростней бывший глава семейства огрызался и хамил, тем больше потомственная ведунья входила во вкус. Она по двадцать раз на дню раскладывала на гипсе Пушка карты, искала в его усах линию жизни и неустанно сетовала, что та обрывается в районе носа. Прорицательница сделала беляку отворот от линьки, а позже, рассерженная, что тот в очередной раз назвал ее старой шарлатанкой, приворот на ту же самую линьку. Кошка то и дело заставляла постояльца вглядываться в магический шар с вопиющей трещиной через всю окружность. И каждый раз, когда Пушок отвечал, что видит там свою треснувшую морду, миссис Флаффи радовалась, как юная кошечка, сдавшая первый экзамен в воскресной школе, и кричала: «Это поломанная судьба твоя глядит оттуда!»

Но однажды утром распорядок дня нарушился. Всевидящая Тамара появилась в комнате не с колодой карт в лапах, а со свежим номером «Кэтглийского вестника».

– Ты читать умеешь? – непривычно смущенно поинтересовалась хозяйка квартиры.

– Умею, – настороженно кивнул зверек.

– Ты это… Не мог бы прочитать мне одну статейку? – с трудом выдавила из себя миссис Флаффи. – Котенок, торгующий газетами, сказал, что в «Вестнике» есть большая статья про моего мальчика. А я… Я… Читать не умею.

– И в чем подвох? – недоверчиво сощурился бывший глава семейства. Но Великая Тамара всем своим сконфуженным видом показывала, что никакого подвоха нет.

– Ха! – злорадно заулыбался Пушок. – Что ж вы не попросили свой магический шар показать вам алфавит? А духов почему не заставили почитать? Я слышал, все призраки сплошь прекрасные чтецы! Еще вы можете прочесть статью по картам Таро.

– Хватит! – рявкнула Тамара. Беляк осекся и благоразумно решил перейти к более конструктивному диалогу:

– Вы правда не умеете читать?

Миссис Флаффи раздраженно кивнула.

– А как вы тогда написали объявление, которое я увидел на столбе?

– Сестра помогла.

Больше не желая терять время, Тамара сунула Пушку под нос пахнущий типографской краской свежий номер «Кэтглийского вестника». За новостями о Томасе далеко идти не пришлось. Заголовок на первой полосе кричал: «Только у нас! Молодой выскочка-изобретатель устроил кровавую бойню в самом центре Ливермура!» Пушок набрал в легкие побольше воздуха и забубнил: «Казалось бы, какая опасность может исходить от изобретателей? От этих вечно взъерошенных отшельников с безумно горящим взором? На первый взгляд они совершенно безобидны: копошатся себе в своих неизменно неисправных механизмах, пребывая в наивной уверенности, что еще чуть-чуть, и их нагромождения металлолома смогут сделать нашу жизнь лучше. До недавнего времени единственное, что могли сделать изобретатели, это рассмешить нас.

Таким был и молодой ученый Томас Флаффи. Как тут не вспомнить эпизод пятилетней давности, когда он на каждом углу кричал, что создал самокатную повозку. И чем все закончилось? Эта самокатная повозка до сих пор стоит на Чиккен-стрит, веселя всех гарцующих мимо лошадей. Или, к примеру, кто не слышал сказок Флаффи о том, что в самое ближайшее время он сможет, не выходя из собственной квартиры, через специально спроектированную трубку разговаривать с любым другим городом мира? Однако в итоге его душераздирающие крики смогли слышать только соседи. Их мучения закончились лишь после жалобы в Котланд-ярд.

Дальше юный ученый взялся за искусственное освещение ночных улиц. И хотя никакой практической ценности у этой затеи не было, ведь мы – коты – прекрасно видим в темноте, лорд-мэр Ливермура отчего-то живо откликнулся на просьбу Флаффи оказать финансовую поддержку. Сам глава утверждает, что его заворожила сама идея о том, что ночью в городе будут гореть сотни маленьких солнц. Однако по нашим данным, таким образом градоначальник решил отмыть некоторые суммы, полученные муниципалитетом не совсем законным путем. Как бы там ни было, изобретатель получил в свое распоряжение искомые фунты кэтлингов, на которые смог выплавить стеклянные лампы с металлическими спиралями внутри. Воплощение бессмысленного проекта Томас начал со своей родной Фишинг-стрит. Как рассказал „Кэтглийскому вестнику“ один из немногочисленных приятелей Томаса Флаффи, изобретатель планировал следующее: во время грозы молния угодит в шпиль, оттуда статическое электричество через железные нити попадет в лампы, металлические спирали нагреются, отчего в них и