В погоне за миражом - Линда Дэвис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Приподняв бровь, Бреден устроился поудобнее, предвкушая занимательную историю и готовясь выслушать ее как человек, которому абсолютно некуда спешить. Фрейн понял, что босс вот-вот откроет новую, никому не известную страницу своей жизни, и насторожился.
В повествовании Саважа не было ни единой паузы. Мозг, случается, хранит информацию о беседе или о встрече настолько точную, что по прошествии многих лет человек оказывается в состоянии воспроизвести давние события без малейших искажений.
— Происходило это в январе, четыре года назад. Волею судеб я зафрахтовал яхту под названием «Бегство», и пару недель мы бороздили просторы южных районов Тихого океана. Останавливались у атоллов Раротонга, Аитутаки, Атуи, высаживались на острова Кука, Бора-Бора, Моори и острова Содружества. Это было нечто сказочное. Хелен Дженкс была тогда судовым коком и превосходно готовила. Держала себя с большим достоинством, но избегала общества, мы все это замечали. В ней было нечто большее, чем физическая привлекательность. В ее присутствии вы себя по-другому чувствовали. Не могу сказать, что мои спутники, как, впрочем, и я сам, получали от этого удовольствие, но что-то в Хелен приковывало наше внимание. Иногда она играла по ночам на саксофоне. Заметьте, не для нас, но все мы высыпали на палубу и слушали ее часами. Казалось, Хелен пребывает в каком-то трансе, она напоминала плачущего ангела. И вот как-то ночью меня замучила бессонница, я поднялся прогуляться по палубе и обнаружил там Хелен. Она сидела скрестив ноги и играла с капитаном в бэкгэммон[18]. Я предложил ей помериться силами. — Саваж улыбнулся. — Она согласилась. Капитан отправился вниз, и мы остались вдвоем.
Память мгновенно перенесла Саважа в прошлое, на палубу изящной яхты, в общество сидевшей под лунным светом прекрасной молодой женщины.
— На что будем играть? — с улыбкой спросила Хелен. — Будьте осторожны, я не люблю, когда люди берут свои слова обратно.
— Как и я. А на что бы вы хотели сыграть?
— Если победа останется за мной, я хотела бы получить у пас работу. Стать трейдером.
Рассмеявшись, Саваж какое-то время долгим, внимательным взглядом изучал ее лицо. Предложенная ставка заинтересовала его.
— Согласен. Думаю, смогу это устроить.
— А что для вас должна буду сделать я? — Хелен одарила Саважа ленивой, почти снисходительной улыбкой.
Взгляд его, устремленный ей прямо в глаза, опустился ниже, к губам, скользнул по шее, задержался на высокой груди и окончательно остановился на гладких и загорелых ногах.
— Я с удовольствием занялся бы с вами любовью.
Хелен улыбнулась и промолчала.
— Если это окажется невозможным, то остаток жизни я готов поедать вашу стряпню, слушая вашу же игру на саксофоне.
Она негромко хихикнула:
— Этого не произойдет.
Саваж резко повернулся к Бредену.
— Она была так уверена в собственных силах! Я считал, что нахожусь в полной безопасности. Лет восемь назад, когда работа еще оставляла мне немного свободного времени, я побеждал на чемпионатах. Она разбила меня в пух и прах. Эта кухарка просто раздавила меня. Я не верил себе. Мы просидели с ней до утра: пили, играли и беседовали. Она казалась совсем не тем, кем была, — не корабельным коком, не женщиной вообще. И я спросил ее: кто вы такая, Хелен Дженкс?
Саваж вновь ощутил себя на палубе яхты.
— Мне было бы проще рассказать, что я в своей жизни успела.
— Тогда вперед. Уж если я собираюсь принять вас на работу, то некоторая информация нисколько не помешает.
— Родилась я двадцать шесть лет назад в Уэльсе, в доме моей бабушки, а росла в Лондоне. Когда мне исполнилось семь, отец ушел из дома и больше не вернулся. До шестнадцати я жила с матерью. Потом она перебралась в Девон, к одному мужчине, и принесла ему детей. Когда она уезжала, я оканчивала школу. Мать продала наш дом и вручила мне сумму, на проценты с которой вполне можно было жить. Я нашла недорогую квартирку, а остальные деньги тратила на тряпки, выпивку и танцы. Окончив с отличием школу, поступила на шестимесячные кулинарные курсы — так хотела моя мать. Научилась прилично готовить, познакомилась с саксофонистом — он был на десять лет старше меня — и ушла к нему жить. Саксофонист играл в ночных клубах, и играл так себе, но в то время я считала его гением. В конце концов я почувствовала себя как в ловушке: мой друг и мысли не допускал, что я выйду из дома без него.
— И что же вы сделали?
— Сбежала в море.
— А теперь хотите забыть прошлое и стать трейдером?
— Хочу просто попробовать чего-то новенького.
— Ответьте на один вопрос. Я не встречал еще человека, который играл бы так же, как вы. Где вы этому научились?
— Здесь, на паруснике. Однажды яхту зафрахтовал какой-то старик. Вот он-то и научил меня выигрывать.
— Как его звали?
— Сэнди Голдсмит.
Саваж с недоверием рассмеялся.
— Бывший чемпион мира?
— Ага.
— Он же научил вас и считать карты? Или вы похитили его, так сказать, интеллектуальную собственность?
— Я предпочитаю называть это профессионализмом.
— Должен признать, у трейдеров он тоже в почете. Но сможете ли вы, вкусив безграничной свободы, втиснуться в рамки банального рабочего дня?
— Я всегда смогу сделать то, что меня привлекает. Вы не понимаете: свобода становится проклятием для тех, кто не знает, как ею воспользоваться.
— А вы знаете?
— Знаю. Но сейчас мне хочется перемен.
Саваж понимал, что у нее были и другие мотивы.
— Все это очень здорово, но не думаете ли вы, что слышите сейчас манящее пение сладкоголосых сирен?
— Нет. Я вижу золотое руно и хочу взять его в руки.
Вспомнив эти ее слова, Саваж негромко рассмеялся. Каламбур, обернувшийся реальностью?
— Может, так она и сделала? — вернул его на грешную землю голос Бредена. — Может, она и в самом деле подстригла ваших овец и скрылась?
— Может быть. Разыщите ее, и мы выясним это.
— А там, на яхте, узнав о ее прошлом, вам не захотелось пересмотреть свое решение?
— Нет. Я дал ей слово.
— И дали бы его вновь?
Исполнительный директор промолчал, но Бреден прочитал ответ в его глазах. В них светилась необычная, несвойственная Саважу теплота.
Глава 38
Проснулась Хелен рано, от ощущения неизъяснимой легкости в теле. Если все пойдет согласно плану, скоро в ее распоряжении будет полтора миллиона долларов. Сегодня предстояло заехать в отель «Оливар», позвонить Даю и выяснить вопрос о деньгах.
Утро началось с продолжительных упражнений йоги, тренировки мышц и изнурительного заплыва в бассейне. Мальдонадо отсутствовал, и завтракала Хелен в одиночестве, на залитой солнцем террасе. Закончив, она отправилась к доберманам, скормила им остатки бекона, затем вызвала по телефону такси. Минут через десять к воротам подъехал «фольксваген», такой же древний, как и в первый раз. Забравшись на заднее сиденье, Хелен попросила отвезти ее к «Оливару». На замызганную «тойоту», тронувшуюся с места позади, равно как и на черный «форд», который медленно полз чуть впереди, она не обратила никакого внимания.