Миссия на Маврикий - Патрик О'Брайан

Но вот из бухты полетели ядра — «Кэролайн», не прекращая правым бортом огонь по берегу, левым ударила по эскадре, сосредоточив огонь на флагмане. Первый ее залп дал три попадания в корпус «Рэйсонейбла» и одно — в грот-стеньгу, лисель-бум и несколько сорванных блоков рухнули на защитные сетки над квартердеком; со следующим над миделем полетели клочья дюжины коек, но эскадра не отвечала.

— Вы отметили время, мистер Петер? — спросил Джек, связывая перебитый сигнальный фал.

— Сейчас, сэр, — выкрикнул Петер. Секретарь был бело-желтого цвета, что еще больше бросалось в глаза на фоне его черной одежды, утренняя щетина резко выделялась на бледных щеках. — Семнадцать минут девятого.

Как «Кэролайн» лупила по ним! Она полностью скрылась в дыму собственных орудий, но ее двадцатичетырехфунтовые снаряды продолжали с треском находить цель.

— Отличная выучка, — заметил Джек секретарю.

Еще один рокочущий бортовой залп — и ряд развешенных над бортами коек зияет новыми дырами, три человека падают. Склянки снова перевернуты, колокол прозвонил один раз.

— Мистер Вудс, — обратился Джек к штурману, стоящему за штурвалом, — как только пеленги на церковь и башню совпадут, мы поворачиваем. И, мистер Грэхем, сигнал эскадре: поворот последовательно по сигнальному выстрелу. И затем — ближний бой.

Медленно уходили минуты, и вот — сигнальная пушка. Эскадра развернулась, как хорошо отлаженный механизм, «Боадицея», «Сириус», «Рэйсонейбл», «Оттер», «Нереида», в безупречном строю, но все медленнее, шли круто к ослабевающему береговому бризу, под огонь французских орудий. Еще ближе — и вот оба компанейских корабля с бригом и мелкими судами снялись с якорей. Обстановка в городе к этому моменту прояснилась: английские флаги реяли над всеми батареями, кроме одной, а пушки подошедшей вплотную к берегу эскадры уже вполне могли поражать врагов без вреда для своих. И, по мере поворота кораблей, заговорили их передние орудия. Вот прицельный огонь открыла «Боадицея», «Сириус» поддержал ее бортовыми полузалпами, «Рэйсонейбл» отозвался неторопливым непрерывным огнем, «Оттер» и «Нереида» пока могли использовать лишь носовые погонные орудия. «Элайот, кажется, знает толк в свалках», — подумал Джек. «Боадицея» прекратила огонь и направилась на позицию точно поперек носа «Кэролайн», стоящей всего в каких-нибудь двадцати пяти ярдах от берега. Но при этом «Боадицея» рисковала вылететь на мель в течении нескольких минут.

— Сигнал с «Боадицеи»: «Разрешите отдать якорь», — раздалось над ухом Джека.

— Разрешаю, — ответил он, поворачиваясь к ждущему плотнику.

— Пять футов в трюмном колодце, сэр, — отрапортовал мистер Джил, — мы, таки, расшатали набор своими старыми пушками, сэр.

— Мистер Вудс, круче к ветру! — скомандовал Джек, не отрывая взгляда от «Боадицеи», — людей — к помпам.

Он смотрел, как ее малый носовой якорь с плеском упал в воду, за ним — стопанкер, и вот она встала с подтянутыми к реям парусами, на пистолетный выстрел от берега, точно против «Кэролайн». Тут-то и показали себя долгие тренировки команды — извергая пламя и дым залпами с обоих бортов, фрегат бил одновременно по «Кэролайн», захваченным «купцам» Компании и по оставшейся незанятой батарее. Его дружно поддержали «Сириус», «Оттер» и, с некоторого отдаления, «Нереида». «Рэйсонейбл» проскочил удобную позицию и теперь мог дать лишь несколько чисто символических выстрелов из кормовых погонных пушек. Но Джек душой был там, в сердце битвы, на «Боадицее», радуясь каждому ее попаданию, и, когда, спустя пол-склянки, флаг на мачте «Кэролайн» качнулся и пополз вниз, сопровождаемый флагами на других кораблях и последней батарее, сердце его подпрыгнуло, как от попадания ядра. Радостный клич раздался на всех кораблях эскадры, и эхом ему откликнулся восторженный рев с берега.

— Мой катер, мистер Вобертон, — приказал Джек первому лейтенанту. — И мои наилучшие пожелания доктору Мэтьюрину. Мы отправляемся на берег.

Город почти не пострадал, и площадь, на которой они встретились с полковником Китингом, сопровождаемым группой офицеров и гражданских, казалось, пребывает в безмятежном мире. Окна домов были открыты, яркие фрукты и овощи разложены на прилавках, в воздух бил фонтан — странными были лишь абсолютная тишина, особенно контрастировавшая с недавним грохотом битвы, да полное отсутствие жителей.

— Поделитесь радостью, полковник! — преувеличенно громко воскликнул Джек, пожимая руку собеседнику, — вы совершили чудо, сэр! Полагаю, город наш.

— В данный момент, несомненно, сэр, — отозвался Китинг, сияя широкой улыбкой, — но они отошли на холмы за городом, и колонна Десбрюсли из Сен-Дени будет здесь к закату. Нам еще за двоих поработать предстоит, — он радостно засмеялся, и, поймав взгляд Стивена, воскликнул:

— А вот и вы, доктор! Славного доброго утра, сэр! Ваши политики должны быть довольны нами, мы вели себя как ягнята, сэр, как идущие к воскресной службе ягнята! Ни одну горничную даже в краску не вогнали, настолько мои люди держали себя в руках.

— Могу я попросить офицера и нескольких солдат, полковник? — ответил Стивен. — Мне надо найти мэра и начальника полиции.

— Конечно, сэр. Капитан Вильсон будет счастлив сопровождать вас. Но не забывайте сэр, что нас могут и выпроводить меньше чем через двенадцать часов. Пара полков с артиллерией, бьющей с высот, могут сделать это место довольно неуютным.

Полковник снова засмеялся, следом, словно заразившись, засмеялась и вся группа. Настороженные лица стали выглядывать там и сям из-за занавесок, несколько черных мальчишек подобрались поближе под прикрытием прилавков, также привлеченные этим взрывом веселья.

— Ох, коммодор, где моя голова!? — внезапно воскликнул Китинг, — познакомьтесь, это капитаны судов Компании.

— Счастлив видеть вас, джентльмены, — церемонно произнес Джек, — и прошу вас проследовать на борт своих кораблей. Мы их слегка помяли, боюсь, но надеюсь, они будут готовы к выходу до… — речь его была прервана сотрясшим почву мощным взрывом, в воздух взмыли обломки каменной кладки и с треском обрушились там и сям на землю — батарея «Ламбруазье» перестала существовать.

— Это, должно быть, ваш друг, лорд Клонферт, — посмеиваясь, заметил полковник. — Весьма активный офицер. А теперь, коммодор, не пора ли нам заняться государственным имуществом?

Они занялись и этим, и еще кучей дел. Это был воистину день забот: грозные укрепления, которые необходимо было разрушить; английские пленные, которых надо было выпустить; французские пленные, которых необходимо было изолировать; раненые моряки с «Кэролайн», чуть не половина экипажа во главе с капитаном, которых надо было доставить в госпиталь; комитеты именитых граждан, духовенства и купцов, которых надо было успокоить.