Оборотни - Александр Барышев

На активизацию действий ультра и карателей в мундирах повстанцы отвечают все более мощными ударами. Под влиянием никарагуанской революции еще при Картере в апреле 1980 года на политической арене Сальвадора появился Революционно-демократический фронт (РДФ). В него вошло более 20 организаций различных идеологических и политических направлений: крестьянские ассоциации, студенческие общества, профсоюзы, социал-демократы… К Фронту примкнула и большая часть членов христианско-демократической партии, не согласных с капитулянтской и соглашательской политикой своих правых лидеров, а также демократически настроенные военные. Этот Фронт стал крупнейшей политической силой в стране. Его влияние начало распространяться и на средние слои населения.

Параллельно с консолидацией антидиктаторских сил на политической арене сплачивали свои ряды партизаны, их военно-политические организации. В октябре 1980 года было объявлено об их объединении во Фронт национального освобождения имени Фарабундо Марти (ФНОФМ), который стал, по сути дела, повстанческой армией. При нем были созданы объединенный штаб и вспомогательные объединенные отделы.

В августе 1981 года ФНОФМ — РДФ опубликовали проект совместной программы, носящий антиолигархический и антиимпериалистический характер. Обе организации находятся в постоянном контакте, согласовывают свою политико-дипломатическую работу за рубежом.

Война в Сальвадоре — это война без линии фронта. Зоны боевых действий не имеют четких границ. Они то увеличиваются, то сокращаются — в зависимости от акций регулярной армии или от перегруппировки партизан. Уже к середине 1982 года определились три зоны в стране: территория, контролируемая ФНОФМ, промежуточная «ничейная зона» и зона, находящаяся под контролем правительственных войск. Корреспондент французской газеты «Монд», побывавший в зоне, контролируемой ФНОФМ, писал: «Как только пересекаешь линию раздела — впрочем, нечеткую и меняющуюся, — попадаешь в другой мир, в котором свои законы, своя армия, своя церковь, своя экономика, своя система здравоохранения и даже свое радио. Это нечто большее, чем вторая власть, речь идет о втором обществе». ФНОФМ уже длительное время прочно удерживает контроль над 1/4 территории страны. Зона, контролируемая правительственными войсками, неуклонно уменьшается. Все попытки вооруженных до зубов карателей добиться перелома в ходе войны оказываются безуспешными.

Географические условия, отсутствие больших горных массивов, развитая дорожная сеть, позволяющая быстро перебрасывать карателей из одного района в другой, высокая плотность населения, заставляющая партизан проводить операции осторожно, чтобы не нанести ущерб местным жителям, — все это затрудняет действия патриотов. Тем не менее при широкой поддержке масс повстанческая армия нападает на полицейские участки, атакует части регулярной армии и подразделения сил безопасности и полиции, взрывает мосты, развертывает иногда крупномасштабные наступления.

Солдаты регулярной армии не рискуют появляться в местах, где наверняка встретят сопротивление. Проявляя «смелость» лишь в «боях» с мирным населением, они довольно часто обманывают свое начальство, не выполняют задачи, а то и симулируют бой, стреляют в воздух и возвращаются в казармы.

Нередко дезертирство. Даже офицеры, командующие подразделениями, случается, убегают, бросая солдат, когда убеждаются в неизбежности разгрома партизанами. Все чаще солдаты правительственной армии сдаются в плен, особенно из числа новобранцев, которые не успели еще обагрить свои руки кровью соотечественников — мирных жителей. Этому способствует гуманное обращение партизан с пленными. Высокий моральный облик патриотов противостоит низости и жестокости карателей. Не случайно 10–12 человек из каждых 100 пленных решали остаться в рядах партизан.

Ведя боевые действия, сальвадорские повстанцы в то же время всеми силами стремятся покончить с войной. На это направлены проникнутые конструктивным подходом и реализмом предложения ФНОФМ — РДФ создать правительство при широком участии народа, которое провело бы в стране подлинно свободные всеобщие выборы.

В 1987 году Фронт национального освобождения имени Фарабундо Марти и Революционно-демократический фронт Сальвадора выступили с новыми предложениями, цель которых — защитить гражданское население от репрессивных акций. План, выдвинутый патриотами, содержал требование о прекращении бомбардировок населенных пунктов, использования дальнобойной артиллерии и всех видов мин. В заявлении подчеркивалась необходимость вывода американских военных советников из Сальвадора и невмешательства США во внутренние дела страны. ФНОФМ и РДФ потребовали от властей Сальвадора освободить политзаключенных, искоренить практику пыток, похищений и преследование оппозиционных деятелей.

Своей гибкостью и объективностью патриоты открывают путь к политическому урегулированию. Но Вашингтон вознамерился во что бы то ни стало заставить повстанческое движение «сложить оружие» и принять участие в «демократическом процессе», что на деле выльется в физическое уничтожение патриотов уже не на поле боя, а в застенках, куда их незамедлительно бросят.

После подписания в Гватемале президентами пяти центральноамериканских республик в августе 1987 года соглашения «Пути установления прочного и длительного мира в Центральной Америке» правительство Дуарте решило под видом выполнения гватемальских договоренностей выправить неблагоприятно складывающееся для него военно-политическое положение. Оно объявило амнистию политическим заключенным. Были созданы две комиссии, одна из которых должна была контролировать поэтапное прекращение огня обеими сторонами, другая — выполнение остальных пунктов гватемальских соглашений. Начались контакты с представителями Фронта национального освобождения имени Фарабундо Марти.

Однако прекращение огня правительственными войсками оказалось лишь маневром. Дуарте был вынужден пойти на встречу с патриотами не в силу готовности продвинуться вперед по пути урегулирования национального кризиса, а чтобы создать видимость выполнения гватемальских соглашений для прикрытия подготовки к новой эскалации боевых действий против патриотов. В период встречи и сразу же после нее были осуществлены переброски правительственных войск в контролируемые повстанцами районы. Одновременно активизировали свою деятельность при попустительстве властей «эскадроны смерти». Молодчики из этих эскадронов убили председателя комиссии по правам человека Э. Анайю. Двое неизвестных расстреляли его в упор, когда он вышел из дома, чтобы отвести пятерых детей в школу. В заявлении комиссии подчеркивалось, что ответственность за совершенное преступление падает на правящие круги Сальвадора. Убийцы Э. Анайи — члены «эскадронов смерти», тесно связанные с режимом Дуарте и военным командованием, указывалось в документе. По имеющимся данным, Анайя в течение последних месяцев неоднократно получал анонимные угрозы в свой адрес.

Учитывая все это, ФНОФМ принял решение отказаться от участия во встрече с представителями режима в начале ноября 1987 года через посредников в Мексике. В ответ Дуарте незамедлительно обвинил Фронт в срыве процесса мирного урегулирования, а Никарагуа — в том, что она продолжает вооружать сальвадорских партизан и нарушает там самым план по установлению мира в регионе.

В статьях о Сальвадоре схватку народа с реакцией часто называют гражданской войной. Автор не хотел бы такими словами определять суть событий в этой стране. Понятие «гражданская война» подразумевает раскол нации. Но ведь в Сальвадоре практически весь народ объединен общей ненавистью к репрессивным проамериканским властям, и совершенно очевидно, что, кстати, признают и американские руководители, если бы не внешняя помощь, то правящая сальвадорская клика, которая представляет интересы горстки кофейных магнатов и финансовых олигархов, коррумпированных военных и крупных промышленников, — эта клика долго бы не продержалась.{1}

И конечно же, не выдерживают никакой критики встречающиеся иногда в западной прессе утверждения, что для Сальвадора якобы всегда было «характерно разнузданное насилие правых и левых», что оно «в крови у сальвадорцев», ведущих какую-то нескончаемую «хаотическую войну всех против всех». Все, разумеется, не так. Четко и емко смысл происходящего выразил руководитель сальвадорских коммунистов Шафик Хорхе Хандаль: «В Сальвадоре сейчас ведутся две войны: истребительная, несправедливая война североамериканского империализма и местной реакции против нашего народа, а с другой стороны — справедливая война сальвадорской нации за освобождение от жестокого, почти пятидесятилетнего гнета правой диктатуры, за демократические свободы, независимость и социальную справедливость».