Дышащий космос - Лазарь Соколовский

Еврейская баллада

Переселенья людского потокто как цунами, то вялотекуще,словно в природе. Хотя бы глотокхрупкой надежды на райские кущи…

Где вы, герои дворовых балладс чудаковатых окраинных кровельнищей Москвы, чьей беде невпопадРахманы, Бильдеры и Рабинович?

Часть населенья, чьи деды, отцыштопали жизнь по клоповым местечкам,носик не римский, глаза – антрацит,«эр» несуразное через словечко…

Валкой России осколки: Мешкат,Эфраимсон, Асташкевич с Кажданом —будто бы кто-то из вас виноват,что сохранился, не выйдя в мараны

даже в погромы. Крушил самогон,войны мели, навалился советскийдушный барак – упирается он,нессякаемый Сруль Жидовецкий.

Вновь поредевшим взмахнет хохолком,братью мушиную сдует с окрошки,если Господь и обидел ростком,стайка детишек иная немножко.

«Лишь подрастают – и по городамне торговать, не блажить, не портняжить,все в институтах и – я тебе дам! —Йоська, поганец, в писателях даже,» —

так он (лет сорок промчалось) вещалв хатке хохляцкой у автовокзала.Пригород тот же и мемориал —что сосестер, что собратьев лежало!

Молодость… молодость… Где вы теперьсели, какой ностальгией омыты —та же ль мезуза вколочена в дверь?те же ль соседские антисемиты?

Послевоенная ниточка дней —знать, недопили властители крови…Мы наливались от ваших корней,Гинзбург, Гилод, Могилевский, Шахнович.Выпало так: не Кулик, не Петров —общей повязаны речью и роком.Что же вас сдернуло, вроде, с основ,за океан понесло ненароком?

Коднер, Малаховец, Кацанельсон…не от зарплаты – скорей от обидытысячелетней… Что ж тычатся в сонте же снежинки звездою Давида,

что укрывают российскую тишь,уж не услышишь где вас, не увидишь?..Топятся печи другими, но с крыштянется следом молитва на идиш.

К хаосу

Зависим ли – куда судьбе приспичитзабросить нас? в какой присест, прилегв сплетениях времен, страстей, дороги наделив зачем-то горлом птичьим?

Что в нашей донкихотовской отваге —нуждается она хоть в ком-нибудь,чтоб обессмертить иль перечеркнутьее причуды на клочке бумаги?

Абсурдом обозвать ли чей-то опытиль это пляска строгая частиц,где кружит карусель из тех же лици тех же строк невысказанных шепот?

…По Питеру в припадке ностальгиибродя, спустились как-то в тот подвалдавнишний пронинский, где пишущий знавал,каким стихам сойти за чаевые.

Увы, дух испарился почему-то,старинную посуду со столасмели и не мелькнула в зеркалахотставшая случайная минута.

Хотя бы зацепиться за какой-тосигарный, пьяный, вымышленный мир:начало века, скомканный ампир,угрюмость толп и жалкая прослойка

богемы – проходимцы и таланты…Еще вчера, столетие назад,ты б мог войти в жирафствующий Чад —в «Бродячий пес», в «Привал комедиантов».

Всего лет 20 до стези барачной,но выбор есть – остаться ли, уйти,ты молод, тебе нет тех 20-ти,там ждут конца… Но ты еще не зачат,

все впереди: растрепанные книги,кастальский обезвоженный ручей —осколок пионерских лагерейв подполье перевернутых религий.

Тебе б туда, где олонецким патламс рязянскими сплестись, где фрак и тростьот Цезаря, случайный Снежный гостьи царская горбинка Клеопатры —

где это все? куда кого размечет?..Как не избыть из памяти покакровавые подвалы ВЧК —игра вслепую та же: в чет и нечет.

Но та страна была? и нам не снится,пускай сейчас понуро и мертво —когда-то здесь дышало естествопоэзии с горбинкою царицы?

То Высший Хаос был, девятый валстихии масс ворвался в праздность пауз —платить счета… Ты снова опоздална пир чумы – остался пошлый хаос?

…Мы вышли, приотставшая чета,съезжая с ритма в мелочи событий,жизнь вновь текла, хотя уже не та,пусть впереди кроился бродский Питер,

а там иной, возможно, и бог весть,в какой абсурд сместятся формы, темымостов, каналов, рек… Да город есть,опять гудит толпа – а где богема?

Счета давно оплачены и как!..Что ж… вместо вдохновенного бомондас горбинкой царской – тот же рабский стяги серая полоска горизонта.

Вторая половина

Мечтать о цельности смешно —в природе все двояко.Когда отсыпано зерно,какого ищешь злака

другого, тоже своего,хотя с иной подкладкой?Второе, вроде, естество,что прячется украдкой…

Судьба мне дочь не принеслак двум сыновьям впридачу,что ж, не случилось… проспала…такая незадача.

И втуне пропадал талант,коль не было привычки:не расправлял воздушный бант,не заплетал косички,не гладил юбочек и щекне целовал пунцовых,не выдал замуж – спал сверчокпод печкой изразцовой.

Роптать напрасно – что даноне растрясти б дорогой,пригубив терпкое вино,лишь охмелеть немного.

Жизнь мчится мигом, как во сне,мечталось где, любилось,но что-то лучшее во мнетак не осуществилось…

А как милы мне невпопадсквозь утреннюю спешкутвой в зеркале, что бритва, взгляд,лукавая усмешка,

чуть тронешь губы и глазакаким-то легким вскрыльемтем самым, женским… Что сказать —напрасные усилья.

Я никогда не смог бы сам,тут нечего прибавить,вот так рукой по волосам,и кофточку поправить…

Стою, болван, с открытым ртом —откуда что берется,когда бы разумом, трудом!а что на дне колодца…

Вот мне бы, думаю, хоть пядьтакой вот хрупкой воли…Мальчишкам вряд ли передать,была бы дочь хоть что ли!

И жаль, когда уйдет во вне,в какие-то глубины,возможно, лучшая во мневторая половина.

Рефрены

Ветер поэзии

Ветер поэзии… Буря ли, лесоповал,смерч ли тунгусский сквозь пошлую нашу аскезу —словно прибой, он топтался, роился, взмывалзовом сирен или рвущей простор марсельезой.

Что в тех словах… Ну, подумаешь, в рифму, в размер,или какая метафора втиснется сдуру.Ранние весны прошли… «Никаких полумер!Только позволь ее выпустить!» – выла цензура.

Резали, жгли, запрещали… Тогда самиздаткрался ночами, пророчески строки звучали.Ветер поэзии… Он проносился и надтеми, что с воском в ушах – и к непрочным началам

воли словесной хоть… Как прихотлива мечта:вдруг повенчали Петрарку свалявшимся лавромв прибранном Риме. Натужная слава, но та,к нам заглянув, подкосила беспечного мавра.

Пуля нашла и второго, чей парус на часвырвался в море, играя измысленным светом.Той ворожбы до сих пор не утратил Кавказ,столько еще положив на распятье поэтов.

Дальше ирония гуще: кто по лагерям,кто по чужбине, а кто задохнулся в молчанке.Ветер поэзии… Как же состарился храм,как обветшал – и знакомым Бутырке с Таганкой

нечего делать. Какой теперь ямбам разбой —вата мещанства с головкой накрыла крамолуслова звенящего, даже великий изгойне разбудил. Не хватило и тут валидола…

Как это вышло – могучую тягу снеслото ли в попсу, то ли в вязкую топь интернета.Ветер поэзии… Чайке сломали крыло,еле хромает на взморье – осталось хоть это.

Старый Парнас без ревнителей вовсе угас,новому долго расти у облезлого краянепониманья. Уж власть не пугается нас:нынче поэтов не трогают – их не читают.

Дышащий космос

Дышащий космос качал и качал без корыстиволны наитий святых сквозь магнитную пыль,толщи людские сновали с подобием истин,зыбкую муть превращая в такую же быль,

свитки свои заполняла, смеясь, Каллиопадетской игрой за границы дерущихся стран,кто-то вещал о грядущем закате Европы,кто-то в Америку плыл, растолкав океан,

Африка, даже проснувшись, блуждала в протокахгулкой эпохи, где годы слетают за миг —круг продвигался к истоку, набухнув Востокомв очередных декорациях книги из книг,

той, что веками служила стеною и мысльювхода и выхода, пусть второпях, наугад,дерзкий народ препирался с растерянной высью,сам испытав, что поэзия выше, поэзия над

временем и суетою царей и пророков,«Песнею песней» врываясь в нагаданный смог,что нарекали судьбою ли, кармою, роком,что умещалось, как выдох, в трехбуквие б-о-г…

Дышащий космос… Весна колебаний роптала,брызги любви отчисляя абсурду взамен,мифы уже не вмещались в сухие лекаласкучных жрецов, исчерпавших раскрашенный тлен,

прежние духи от жертв перекормленных гасли,новые волей иной наполнялись стремглав…Дышащий космос… Мы тоже припутались к счастью,в сутолке улиц кружились, друг друга обняв,

клен и рябина, частиц неиссчетных частицы,слившись случайно на хрупкий по вечности миг.Вот вам и бог… Ну, а если кому приблазнитсячто-то еще – то из умных, просроченных книг.

Можно бродить среди этих манящих развалиниль нигилистом промчаться, вопя и круша.Дышащий космос… Скорее он материален,как и, черпнув бестелесности, наша душа,

жизни глоточек, конечно, не полная чаша —просто играющий судьбами шахматный блиц.Дышащий космос… И что ему выдумки наши,наших страстей разливанное море страниц

чрез суету и беспечные сны голубые,преданность почве и странную тягу во вне…Видимо, сам он такая же в общем стихия:я в нем сгораю, и он полыхает во мне,

это сближенье, круженье, крушенье – дорогав ту беспредельность, которую не опознать…Ту же пораболу ритма, что названа Богом,временем, космос качал, и лилась благодать.

21-е января того года