Тайна огненного змея - Анатолий Осипов

И вопрос тут нужно ставить не как узко школьную проблему, а как большой вопрос о том, кому доверено воспитание человека, человека нашего прекрасного будущего.

Кончить статью мне хочется продолжением мысли академика С. Соболева. Ещё в детские годы нам надо направить развитие человека, воспитание его по нужному руслу, создать, для него благоприятные условия. «…Вот задача, которая стоит перед учёными и педагогами. И она нам по плечу. Но чтобы успешно справиться с её решением, нам предстоит ещё немало поработать, а кое-где и повоевать». Повоевать с «геличевским» методом воспитания.

Маргарита Мороз, наш корр.

Тайна огненного змея

Рассказ первый. Начало

1. Родные просторы

Тёплый летний ветерок снова встречает ребят. И леса приветливо шумят тёмно-зелёными ветвями, и белоснежные ромашки с ярко-жёлтыми срединками, задетые ветром, кивают ребятам, как старым своим знакомым. Воздух напоён ароматом полевых цветов и прохладой соснового леса. В умытой росою жёлто-зелёной траве назойливо стрекочут кузнечики. В воздухе летают весёлые стрекозы, и бабочки с разноцветными узорчатыми крылышками порхают над оживлёнными лугами. Гудят оводы, кружатся над золотистой льнянкой собирающие мёд пушистые пчёлки и полосатые осы. Кукует где-то кукушка. Лес полон переливчатого пения птиц.

А весёлая песня девочек поднимается в голубизну неба и летит, бодрая и радостная, над родными лугами, над шумом зелёных лесов, над простором полей.

Ой ты, песня-песня! Какой невыразимой радостью наполняла ты теперь сердца гордых, не признающих тебя мальчишек! И этот шумный лес, и нежную голубизну утреннего неба, по которому величаво плыли белоснежные облака, и гомон птиц, и стрекотание кузнечиков — всё это переполняла песня буйной, безграничной радостью юной жизни.

Тяжёлый рюкзак вовсе не давил привычные плечи Валерки Воробьёва, а радостное настроение делало ношу ещё легче. Удивительно, как действовала на него эта, казалось бы, обыкновенная песня. Смуглое лицо Валерки с весёлыми голубыми глазами улыбалось и выражало непонятную радость, фуражка была надета козырьком назад и напоминала матросскую бескозырку. Взъерошенный чуб непослушно выбился из-под фуражки и развевался на ветру.

Девчонки шли впереди, мальчишки позади. Отрядная вожатая Валя Быстрякова шла с девочками, заставляя их петь разные песни, а с мальчишками шёл добродушный седобородый учитель истории Александр Иванович Ульянов, рассказывая разные весёлые и занимательные истории — теперь уже не про древних греков и римлян а совсем современные истории, забавные и смешные. И мальчишки заливались дружным хохотом при каждой его остроумной шутке. Они забыли о прошедших школьных днях, забыли строгого учителя истории, видя теперь перед собой только весёлого и разговорчивого шутника Александра Ивановича.

Ребята вошли в бор. Высокие сосны с рыжеватой корой и уходящими далеко ввысь тёмно-зелёными кронами приветливо встретили ребят, жизнерадостно и величественно шумя. Валерка посмотрел вверх. У, высоко! Ствол сосны был прямой, толстый и гладкий. Прекрасно и величаво выглядела она на фоне тёмно-голубого неба.

Под ногами росла редкая трава, и вся земля была усыпана сосновыми шишками. Опять где-то совсем близко закуковала кукушка.

Ребята взглянули вверх и увидели на вершине высокой сосны её маленький силуэт.

— Кукушка сама яйца не высиживает, а другим птичкам в гнёзда подсовывает, — деловитым тоном сообщает Ванька Колтышев, словно никто из ребят не знает, что кукушка сама яиц не высиживает. — Мы раз в одном дупле гнездо нашли, там четыре маленьких яичка лежало, а одно — большое, кукушечье.

— Ну да, так ты наверное и знал, что кукушечье! — возразил Петька Постовалов.

— Конечно, знал! — слегка обиженным тоном ответил Ванька и начал рассказывать, какие у кукушки яйца.

Вскоре все вышли на большую широкую поляну посреди леса, и Александр Иванович объявил привал. Ребята побросали рюкзаки и расселись отдыхать.

Витька полюбовался эффектом, произведённым его словами на девочек, и презрительно сказал:

— По крайней мере, изжарил бы её на костре или оторвал бы ей хвост и пошёл бы дальше.

Юрка Пиявкин с Вовкой Потехиным сделали рогатку: у Юрки в кармане нашлась хорошая резина, а Вовка вырезал ножичком рогатульку. Рогатка получилась отличная, и теперь друзья стреляли в воробьёв, а девочки жало вались на Юрку старшим, чтобы они запретили Юрке стрелять в бедных птичек.

Другие мальчишки сделали себе луки со стрелами и теперь соревновались в дальности стрельбы или разбрелись по лесу в поисках птичьих гнёзд.

Валерка Воробьёв с Ванькой Колтышевым тоже искали гнёзда.

Недалеко от посева, на опушке леса, стояла старая толстая берёза. В стволе её было дупло. Валерка полез на берёзу, передав свой лук Ваньке. Ванька, воспользовавшись этим, взял стрелу с железным наконечником, сделанным из покрышки консервной банки, натянул тугую тетиву и запустил стрелу. Стрела взвилась высоко в небо, затем плавно и быстро стала падать на землю. Ванька следил за ней восхищённым взглядом. Стрела спустил ась метрах в ста от Ваньки, в посеве. Ванька решил возвратить хорошую стрелу и побежал по овсу к тому месту, где она воткнулась. Он поднял стрелу — и тут заметил, что посеян здесь не один овёс, а овёс, перемешанный с горохом. У Ваньки побежали слюнки. Горох был спелый, толстые стручки его свисали к земле. Ванька сорвал несколько стручков и с удовольствием стал опустошать их. В это время Валерка разочарованно вынимал руку из пустого дупла.

— Что, ничего нет? — крикнул Ванька, жуя вкусные горошины. — Нет, — вздохнув, ответил Валерка, слезая с берёзы и цепляясь штанами за сучки.

— Айда сюда, тут гороху есть много! — сказал Ванька.

Они поели здесь немного гороху и пошли дальше.

— Айда вон туда, там, наверно, больше! — с набитым ртом сказал Валерка, показав рукой на запад, где невдалеке среди посевов зеленел небольшой берёзовый островок.

Ребята побежали по направлению к островку. Там оказалось мало гороху, и они пошли ещё дальше. Дальше оказалось гороху очень много, можно было даже позвать других мальчишек.

Ребята долго ели горох. Время проходило незаметно. Солнце перевалило за полдень и стало отклоняться к западу. Незаметно ребята продвигались всё дальше и дальше по полю, вовсю уплетая спелый горох и изредка переговариваясь.

2. Привал

Ребята быстро разожгли костёр, девочки сварили обед, и участники похода аппетитно поели после длительного пути.

После обеда отдыхали немногие. Почти все разбежались кто куда, только несколько девочек сидело возле затухающего костра.

Александр Иванович сказал, чтобы ребята были поосторожнее, потому что в бору есть змеи. Девочки уже видели змею и теперь оживлённо рассказывали ребятам о ней.

— Она на солнце грелась, такая чёрная, тонкая, кожа блестит, сама извивается. А потом вильнула и скрылась в кустах. Мы её убить хотели, только не успели.

— А даром что струсили, — насмешливо и презрительно сказал Витька Постовалов, дожёвывая кусок хлеба с маслом или, вернее, кусок масла с хлебом.

— Ну да! Вот ты бы струсил! Ты бы струсил! Мы только не успели, мы бы убили! — набрасываются на него обиженные девочки.

— Ну что, может, хватит, наелись, пойдём? Они ещё уйдут без нас! — забеспокоился Ванька.

— Не уйдут, не беспокойся, — уверенно сказал Валерка.

Они и не заметили, как подошли к большому зелёному острову берёзового леса, где одиноко стоял маленький ветхий домик — сторожка. А перед этой сторожкой сидел суровый колхозный сторож. Он сидел на старом, как и он сам, пне и читал большую книгу в толстом синем переплёте. Когда этот сердитый человек оторвался от своего тома, он сразу заметил двух мальчишек, которые безбоязненно топтали колхозные горохоовсяные посевы. Сторож немедленно снял на всякий случай очки и сделал таинственное лицо. Потом он незаметно подкрался сзади к Валерке с Ванькой, беспечно пожиравшим колхозный горох, и неожиданно победно схватил своими цепкими руками обоих мальчишек за шивороты. Ванька даже вскрикнул от неожиданности. Потом оба попробовали отбиваться, но оказалось, что всё безуспешно. Сторож злорадно проговорил что-то и потянул мальчишек к сторожке.

3. Ушли!

Несчастные мальчишки! Неумолимый сторож ничуть не пожалел их: не отвечая на просьбы отпустить их, он затащил Валерку и Ваньку в сторожку и здесь бесконечно долго читал им нотации о том, что колхозное добро воровать нельзя (как будто они сами этого не знали), о том, что они (то есть Валерка с Ванькой) неисправимые воры и хулиганы, что если бы они попросили у него гороху, то он бы, несомненно, не пожалел и дал бы им, сколько бы они ни пожелали (как будто они знали, что среди широкого горохоовсяного поля найдётся такой старик, да и, притом, сомнительно, что такой сторож даст гороху столько, сколько они пожелают), и наконец грозил передать обо всём их родителям и учителям. Ребята несколько раз пробовали бежать, но цепкие руки колхозного сторожа сейчас же удерживали их.