Точка бифуркации - Владимир Дрыжак

- Да, да, - Хитачи посерьезнел. - Очень интересная история болезни. Вы с мистером Щипаченко беседовали?

- Да.

- То есть, в общих чертах он вам изложил суть?

- Да, в общих чертах.

- Так-так.., и какой аспект нуждается в уточнении?

- Видите ли, мистер Хитачи, меня очень интересует ваше мнение - как cпециалиста, разумеется - об этом, странном раздвоении личности.

- Как специалиста?

- Прежде всего.

- Очень жаль. Как специалист я вам вряд ли могу быть полезен. С точки зрения современной психиатрии это совершенно уникальный случай. Боюсь, он выходит далеко за рамки собственно психиатрии.

- Вот как? - удивился я. - А почему вы так думаете?

- Трудно сказать... Опыт. Интуиция. Как специалист я могу сказать только одно - это не патология. Тот, первый Сомов был абсолютно нормальным человеком. Продолжительное шоковое состояние, послешоковый стресс - не более. А уж второй Сомов - как... Как огурец - так у вас говорят?

- Как огурчик, - поправил я.

- Вот-вот. Как огурчик. Как будто только что проснулся. Спал, спал и проснулся. Я присутствовал при его беседе со Щипаченко в первый день. Это было весьма занимательно! Патология была скорее у самого Щипаченко, но он очень быстро пришел в себя - это делает ему честь!

- Так что же это было?

- Увы.., - Хитачи развел руками.

- Но ведь авария! Сомов-два знал о ней?

- Разумеется, но только в общих чертах. Он ведь планетолог и во время полета имел статус пассажира. Единственный, кстати, из всех. И очень огорчился, узнав, что Сомов-первый погиб, несмотря на все усилия Калуцы.

- Какие усилия? Разве после аварии еще были какие-то усилия? То есть, не были, а могли быть?

- Хм... Извините, мистер Гиря, но об этом я вас должен спросить. Что касается нас здесь, то мы предпринимали максимум усилий, чтобы наш пациент поскорее забыл об этой аварии.

- Странно.., - сказал я. - Но из материалов, которыми я располагаю, этого не следует.

- Тем более следует во всем этом разобраться, - задумчиво произнес Хитачи. - я желаю вам успехов в работе... и вот еще что. Я конечно, специалист, но, кроме всего прочего, старый человек, много повидавший на своем веку... Мой профессор в университете рассказывал об одном очень похожем случае из своей практики. Его пациент, юноша лет семнадцати попал под бомбардировку. Вместе с любимой девушкой его завалило в подвале, и они были заживо погребены под обломками. Они провели в подвале две недели, и девушка умерла от истощения. После того, как их нашли, юношу отправили в клинику - он был невменяем. А в процессе лечения утверждал, что он и есть та самая девушка. Потом неожиданно выздоровел, и больше никаких аномалий... Вот такой случай...

После беседы я отправился прямо домой. Настроение было - так себе. Хотелось рассеяться. И в конце концов, я отец, у меня есть сын я, кажется, жена. Хотя я ее не видел уже полгода в связи с тем, что где-то там, на Марсе нужно было срочно сделать так, чтобы "яблони зацвели". Вероятно, для поднятия тонуса у колонистов. Пусть даже под базальтовыми колпаками, но чтобы непременно и завтра же!

Таким образом, моя семейная жизнь была смята космической экспансией человечества, но разве из этого следует, что мой сын должен расти балбесом?

Сына дома не оказалось. Я запросил ужин на одну персону и решил, что раз так, то я сам стану бездельничать, шалопайничать и прожигать жизнь всеми доступными способами.

Кончилось все тем, что я тайком от самого себя забрался в свой кабинет и приступил к разработке версий вкупе с разработкой дальнейшего плана расследования.

Шеф у меня, конечно, молодец. Легкий инструктаж с вручением полномочий и очередной папки, необременительный обмен мнениями с торжественным задиранием пальца вверх. Указание на ответственность миссии... Чего же добивался шеф. Ясно как божий день, что он добивался свежести впечатлений он всегда этого добивается. Хватает за шкирку на Луне и бросает куда-нибудь в пустыню Сахару на расследование какой-нибудь таинственной пропажи трех ящиков с пивом. А пиво-то непростое! А жара-то, жара!.. И все это с благими намерениями. Чтобы у следователя был совершенно непредвзятый взгляд на происшествие.

Итак, что же мы имеем на сегодняшний день? Первое: административная комиссия заподозрила криминал, но не сочла возможным явно на него указать. Значит, у нее были сомнения... Через Исполнительный Комитет вся эта бумажная симфония вернулась обратно, но теперь Управление не имеет возможности замять дело. Оно на контроле. Ясно. Второе. Кто-то - лицо влиятельное, или лица, здесь у нас, или может еще где-то, заинтересованы спустить все на тормозах. Пытаются оказать на Главного давление. Главный - не дурак. Он не хочет идти на прямую конфронтацию, но и идти на поводу он тоже не хочет. Он блюдет общественный интерес - раз, и свое реноме - два. Он намекает шефу, а шеф тоже не дурак. Шеф все понимает. А что он понимает? Что нужно пустить какого въедливого и пронырливого мужичка, снабдив его минимумом информации. И пусть копает... Откопает - честь ему и слава. Нет - мы сделали все, что в наших силах. А тут как раз - вот он я!

Эти рассуждения носили не очень серьезный характер. Но рациональное зерно в них, несомненно, было.

Отдельные коллеги считают, что задачей нашего отдела является искоренение зла на космических трассах и, выявление преступного элемента в отсеках КК. Это не совсем так. Суть в том, что космос - не тетка. Преступного элемента в нем - кот наплакал, но с ним нельзя на "ты". А кое-кому очень хочется. По разным причинам. Во имя "даешь!", или во имя "вперед к звездам", или во имя прогресса науки. И хорошо, если дело кончается просто авариями, а то ведь трупы, и чем дальше лезем в космос, тем, больше! Причем трупы, подчас, на ровном месте.

Увы, мы слишком редко оглядываемся назад. И нам все чаще кажется, что уж теперь-то человечество проскочило, наконец, роковой рубеж. Ему удалось целый век балансировать на острие ножа избежать самоуничтожения. Отныне и впредь ему уже больше ничего не грозит. В целом. В частностях - может быть. Но в целом - нет. Мы ошибаемся. Человечество не переменилось. Оно - то есть мы все - еще не знает, на что способно. Вспомнить хотя бы проект плотины через Берингов пролив или проекты переброски рек в Среднюю Азию. И ведь залив Карабогазгол успели отгородить от Каспийского моря! А сколько шума было вокруг Байкала и Великих озер. Казалось бы, серьезный урок. Но уже после человечество чуть было не лишилось тропического пояса лесов, да и сибирская тайга тоже была под вопросом.

Интересно, откуда взялась уверенность, что здравый смысл всегда и во всем возобладает? Ведь не всегда и не во всем "тому в истории мы тьму примеров слышим". "Но мы истории не пишем"... А кто же ее пишет, позвольте спросить?