Курица отечественная непотрошеная - Надежда Викторовна Лезина

чтобы уже никогда не переставлять, а только отмечать его присутствие, с чувством облегчения, что очередная «ревизия» не нужна. Только смотреть с умиротворением и бережно вытирать пыль. Нет, смахивать или – сдувать. Чтобы каждое явление, будь то предмет, впечатление, событие или человек, имело бы свой условный знак, символ, ориентируясь на которые (или по которым) можно было бы, соблюдая правила, общепринятые для всех, передвигаться по дорогам жизни без аварий, без столкновений, без ущерба, без ощутимых эмоциональных потерь. И наслаждаться этой дорогой, этим путешествием ума, души и тела, полюбить эту жизнь и успеть порадоваться ей. И чтобы все четко, как по алфавиту:

А – автоответчик, апельсин, антрекот, анальгин, Absolut, алгебра, ангина, астрология;

Б – борщ, бумага, бактерии, бассейн, беллетристика, Бог, бас, болезнь;

В – воля, В., врач, вечер, видео, водка, власть, вера;

Г – гнев, гроза, гадость, Г., гений, гороскоп, глупость, грех;

Д – день, деньги, добро, душа, дом, дура;

Е – еда, если бы, ежедневно, ерунда;

Ж – жизнь, желание, жалость, жадность, жар;

З – здоровье, злость, зима, закат;

И – игра, икра, игла, исповедь, исход;

К – красота, кротость, кровать, крик, книга, кошмар, кофе, квартира;

Л – любовь, ласка, ложь, лень, лед, лицо, лимон;

М – магазин, меню, мороз, мелочь, мнение, мыло, мармелад, молодость, молчание, мир;

Н – надежда, Н., ненависть, необходимость, название, ночь, неделя;

О – обида, обещание, обед, одиночество, ожидание, обновление, отдых, обман, обязанность, объяснение, орфография, одежда, очередь, опустошение;

П – печаль, пустота, план, плач, письмо, пальто, перечень, права, прачечная, постель, правила, пища;

Р – радость, разум, решение, работа, ребенок, рука, река, редкость, робость, разочарование, рок, ревность, равнодушие;

С – слабость, сон, смех, сок, семья, сиюминутность, счастье, слезы, страх, стол, сегодня, сочувствие, самообман, случай, собака, серьезность, сомнение, сигареты, соблазн, секс;

Т – телефон, терпение, труд, тело, тоска, томление, температура, тревога, такси, темнота, трава, тепло, ты, тишина, традиция, танец;

У – уроки, упрямство, усталость, укроп, уединение, угол, угасание, ум, умение, узел, уникальность, уборка;

Ф – фартук, фраза, фамилия, фон, фортепиано, фантазия;

Х – хризантема, хрупкость, хамство, хозяйство, хлеб, х..;

Ц – цветы, цель;

Ч – честность, чай, часть, человек;

Ш – шум, школа, шорох, шепот;

Щ – щи, щедрость, щетка, щенок;

Э – эгоизм, энтузиазм, элегия, эхо;

Ю – юность, юмор;

Я – я…

Ну, вот… Если бы еще внутри этих заглавных букв навести порядок и установить субординацию! Думаю, лет двадцать на это уйдет… А пока… Все остальное – игра слов…

В автобусе напротив меня села женщина, не старая. Одной – еле хватило двухместного сиденья, по которому она буквально расплылась. Думаю: зачем при такой фигуре (точнее, при ее отсутствии) носить серьги, красить губы и подводить глаза? Кто же ей посмотрит в лицо? Смотрят. С удивлением, смешанным с сочувствием. Дура! (это я себе). Сама на две недели убрала подальше всю косметику, бросила себе вызов. Наслаждаюсь одиночеством, которого всегда так страшилась. Полное затворничество – полное инкогнито! В броне темных «взглядозащитных» очков, с выражением непроницаемости на лице и абсолютного безразличия к окружающему миру (если ЭТО – мир), перемещаюсь в нужном направлении и – обратно – в свои двухкомнатные апартаменты, где можно включить телевизор, открыть дверь на балкон, курить одну за одной, пить пиво, кофе, оставлять чашки, косточки от слив во всех местах, и ходить голышом. При этом включенный телевизор не смотреть, читать, лежа на неубранной кровати, нигде не выключать свет, раскладывать (разбрасывать) одежду на всех стульях, смотреться в зеркало через каждые пять-десять минут, когда проходишь мимо него за очередной чашкой кофе или сигаретой. И в любое время суток позволять себе сидеть без дела, лежать, мечтать, размышлять и фантазировать. Причем, диапазон фантазий достаточно широк: от прически, которую хотелось бы сотворить, до путешествия по Италии, от выбора подарка на ближайший по календарю день рождения кого-то из друзей до того, как и куда я буду прятать предполагаемого любовника, если  неожиданно явится муж; от покупки еще одной собаки до представления себя трудолюбивой и добросовестной хозяйкой (со всеми вытекающими последствиями  и результатами); от приобретения свободы выбора (работы, места жительства, стиля, пищи и т.д. ) до… Ну, тут представляется небольшой коттеджик на солнечной полянке, подстриженный газон, невесомые, раздувающиеся от ветра шторы на окнах, камин, книги, музыка, шкуры на полу, коллекция граммпластинок на полках, читающий, спокойный, чистенький ребенок, небольшой автомобиль в гараже, собаки – здоровые и послушные, тишина, запахи и звуки леса, бассейн, спортзал… Размечталась…Каждому – свое…. Но больше всего думалось о себе. Все те же вопросы, на которые, наверное, так и не найти ответа. Можно лишь заставить себя принять нечто, наиболее приемлемое и терпимое, за оптимальный вариант…

…Почему-то хочется рассказать тебе о ничего не значащих мелочах: какой формы облака были на небе после шести вечера, как прямо напротив окна белка шустро перескакивала с ветки на ветку, как с елки упала шишка за моей спиной, и я испугалась… Как я часа полтора гуляла по аллее, вдоль которой стоят столбы с динамиками, из которых «пелись» всевозможные сегодняшние хиты (далеко не самое лучшее из того, что имеется в мире попсы на настоящий момент, но, тем не менее, из каждой песни ухо выхватывало какие-то отдельные фразы текста, музыкальные обороты, ритмические фигуры, тембры, которые находили отклик в моей душе и соответствовали настроению). И, удаляясь от одного динамика и приближаясь к другому, я слышала удаляющуюся и приближающуюся музыку, как будто меняли громкость звука, но в одном месте – между двумя столбами – была такая точка, где получался стереоэффект, но с каким-то особым призвуком – как на концертной площадке. Очень знакомое и приятное ощущение – сразу вспоминаются гастрольные поездки, закулисная суета, автобусы, заваленные аппаратурой, наполненные беспорядочной болтовней и шуршанием пакетов с бутербродами, гостиницы, репетиции (совершенно бездарные, и не менее бездарный репертуар)… Я это, естественно, переживала лишь в качестве жены музыканта. И, как теперь кажется, не воспринимала эту «работу» всерьез – просто хотелось быть рядом, вместе, участвовать, сочувствовать, облегчать, радовать, помогать и утешать. И много разных глаголов, которые, выстроившись в длинный ряд, составляли одно неделимое и нерушимое целое, имя которому было ЛЮБОВЬ… Трудно назвать день и час, когда это целое разделилось (нет, разбилось, или – растащилось) на множество мелких, причем, ничем не связанных друг с другом частей-частиц, и, самое печальное, что даже если все их сложить, пытаясь воспроизвести то, что было, выяснится, что это невозможно, так как одна часть разрослась, другая деформировалась, третья обломалась, четвертая сморщилась, засохнув, пятая и вовсе потерялась и т.д… Так вот: скачущая белка, падающая шишка, чужая собака, которая, подойдя ко мне, села, лизнула протянутую руку и