Королевство Тишины - Марианна Твардовская

Уж я ей задам! – мать крыла страшными проклятиями криворукую дурочку-приемыша.

Лин поднялся с постели и лениво потянулся. За окном был пасмурный, серый день. Хозяйка продолжала шуметь. Лин вошел в комнату, и в тот же момент туда вбежала перепуганная Мари.

– Ах, ты тварь! Ах ты гадина! Ты что же наделала?! Чтобы руки твои поганые отсохли! – продолжала орать хозяйка.

– Да что я такого сделала-то? – Мари была готова зарыдать.

– Что ты сделала? Сама не знаешь?! А вот это кто сделал? – хозяйка ткнула толстым пальцем в какую-то ткань, раскинутую на лавке.

Лин, наконец, увидел причину хозяйкиного гнева. Из её парадного платья на самом видном месте был вырезан квадратный кусок.

– Это не я! – с ужасом пролепетала Мари.

– Не ты? Не ты? Да Лизетт своими глазами видела, как ты это сделала!

– Это сделала не я, а Аннет, чтобы сшить платье кукле!

– Вот значит как! Не ты! И ты ещё будешь наговаривать на маленьких? – хозяйка кинулась на Мари с палкой, та выскочила на крыльцо и бросилась бежать, заливаясь слезами.

– Убирайся и не возвращайся больше, гадина, стерва, убью! – неслось ей вслед.

Лин поморщился. Было понятно, что Мари не виновата, сестрички опять свалили на неё свою шалость. Он вспомнил вчерашнюю ночь у костра, и сердце снова сжалось.

Хозяйка вернулась в комнату.

– Там молоко на столе, хлеб, завтракай, – бросила она ему все ещё гневно. Желание вступать в спор и защищать Мари у него сразу пропало. Лин захватил с собой кусок хлеба и вышел на улицу. Сегодня ему нужно было починить изгородь за домом. До обеда он работал спокойно, даже радуясь, что надоедливая Мари не крутится возле него. Но потом им стало овладевать странное беспокойство, которое переросло в тревогу. Решение пришло мгновенно. Лин не спеша закончил работу, сложил инструменты на место, зашёл в дом. Там было пусто, только жужжали мухи. Прихватив из кладовой кусок сыра, а на кухне краюху хлеба, он хотел оставить в уплату серебряный медальон Мари – всё, что у него было, но передумал, закинул футляр со скрипкой на плечо и ушёл.

Выйдя за околицу, он остановился в сомнениях. Где искать Мари он не знал, но предположил, что она на реке. В самые грустные минуты она всегда убегала туда. Лин спустился к воде и пошёл вдоль берега. Там он и нашёл её. Девочка сидела в старой лодке, обхватив колени руками, и была настолько погружена в горькие мысли, что даже не заметила, как он подошёл.

– Мари! – тихо позвал он. Она подняла голову.

– Лин! Что ты здесь делаешь? – В глазах ее появился ужас. – Ты уходишь?

– Да, ухожу. Буду пробираться в Южное Королевство.

– Возьми меня с собой! Линушка, дорогой, пожалуйста!

Он покачал головой.

– Дорога будет долгой, через все королевство. Идти придется по лесам и полям, много дней подряд, останавливаясь лишь на ночь.

– Я могу идти долго-долго! – Девочка умоляюще смотрела на него. – И я всегда мечтала побывать где-то, кроме ближайшего города.

– Бродячая жизнь не сахар. Придется обходиться без завтрака, да и без обеда, а часто даже без ужина.

– Мне не привыкать, – равнодушно сказала Мари.

– И без мягкой постели. Ночевать не раз придётся под открытым небом.

Она махнула рукой.

– Я всё равно не вернусь домой.

– И помни, что пока мы в Сангэре, я нарушитель закона, и если попадёмся, то в лучшем случае окажемся в тюрьме, – закончил Лин.

– Здесь хуже тюрьмы. А с тобой я готова идти хоть на край света! – горячо воскликнула Мари, и тут же испуганно взглянула на него – вдруг он опять рассердится.

Но Лин протянул ей руку, и девочка, ещё не веря своему счастью, выпрыгнула из лодки. На её лице появилась робкая улыбка. Лин тихо вздохнул.

***

О своей минутной слабости Лин пожалел уже к вечеру. Мари шла намного медленнее его, ей чаще требовался отдых. Он прикинул, что вдвоём они будут идти через королевство вдвое дольше, чем он рассчитывал, и это его совсем не обрадовало.

На ночлег остановились прямо в лесу, костер разводить не стали. Лин, по своему обыкновению, устроился прямо на земле, завернувшись в плащ. Мари последовала его примеру, вот только вместо плаща у нее была лишь тонкая шерстяная накидка. Под утро, проснувшись от рассветной прохлады, Лин увидел, что Мари сидит рядом с ним. Протерев глаза, он понял, что девочка дрожит от холода и пытается согреться, пряча руки в рукава. Он позвал её:

– Иди сюда, ложись рядом со мной.

Она помотала головой, и Лин, обидевшись, завернулся в плащ потеплее, и собрался снова уснуть, но сон не шёл. Поворочавшись пару минут, он поднялся, снял плащ и отдал ей.

– А ты? – виновато спросила Мари.

– Я выспался уже. Ложись.

Она завернулась в плащ, ещё хранивший его тепло, и тут же уснула. Лин сел рядом с ней. Голова была тяжёлой от недосыпа, и он с досадой подумал, что идти сегодня будет труднее. Собственно, его поступок был продиктован не жалостью к девочке, а трезвым расчётом: не выспавшись, она быстро устанет, а значит, они потеряют ещё больше времени.

Поёживаясь от холода, он гонял по кругу пустые мысли. Чем кончится их опасное путешествие? Что делать с Мари? И о чём он вообще думал, когда согласился взять её с собой? Запас еды на двоих – всего дня на три. В любом другом королевстве Лин пришёл бы на постоялый двор, сыграл пару песен, и был бы обеспечен ужином, ночлегом и запасом денег. А здесь нужно было держаться подальше не только от постоялых дворов, но и от дороги, где могли оказаться королевские солдаты. Впрочем, встречи с ними Лин боялся не слишком сильно, в конце концов, можно выбросить инструмент в кусты, а там попробуй, докажи, что это его. Скрипку жалко, но жизнь дороже. А вот Мари…

Недавно переживший нападение разбойников, Лин понимал, что защитник из него так себе. Против людей и диких зверей у него был лишь короткий охотничий нож, с которым он управлялся довольно неумело. И если бы на них напали, то, в лучшем случае, он смог бы выиграть немного времени, чтобы она успела убежать. Он взглянул на спящую девочку. Она безмятежно улыбалась во сне, и