Семь разговоров в Атлантиде - Михаил Успенский

- А ты докажи, что все на месте. Докажи. Докажи, что время идет. Докажешь? Нет. Так что давай все это забудь и помогай нам. Будешь хорошо жить, примерно как мы...

- Как же я буду избранникам богов помогать?

- Говоришь ты складно, уменьем великим владеешь, вот только силы слова у тебя нет...

- Еще спрошу: почему без имен живете?

- Есть имена, есть, только их каждый друг от друга в секрете держит. От нас, конечно, у народа секретов нет. Потому что если имя человека узнаешь, с ним все сделать можно. Взять, к примеру, Начальника Покоя. Он знаешь, сколько имен помнит? Много. Любого, который без звания, в нети отправит запросто. Потому и держится в должности.

- А твое имя знает?

- Знает, да что толку? Оно званием заворожено. А вот если он сможет так про меня сказать, что и без имени всяк узнает, тогда мне, конечно, туговато придется. Только он не умеет так, да и никто не умеет. Мы таких повывели.

- А у нас есть один такой. Про любого все как есть скажет, да складно притом. Достается от него многим. Злятся, конечно, да что сделаешь? И у нас слово силой бывает.

- Плохой человек. Вот бы его да на кол. А ты так не умеешь?

- Не привелось. Дар богов, говорят.

- Нехороший дар. И зачем это боги что попало да кому попало дарят? Мы таких людей не только у себя, мы их повсюду выводим. Положили такое заклятье, чтобы жизнь у них была короткая да несчастная. Крепко мы их прокляли, выдумщиков этих, и тех даже, которые когда-то еще родятся. Может, и отучатся выдумывать. И до вашего доберемся. Я думаю, ослепнет он...

- Вижу, что зря разболтался, хорошего человека подвел...

- О других не думай, о себе думай. Дадим тебе дворец, как у вашего царя... Как бишь его?

- Да кто там у нас сейчас - не скажу. Сегодня он царь, а завтра, глядишь, баранов холостит...

- Ну ладно. Потом вспомнишь. Давай клятву хоть своему Калям-бубу, а я ее скреплю словом. Клянись давай!

- Что-то не хочется. У меня дома родни полно, друзей. И вдруг вы их - да в нети? Пусть уж лучше меня одного.

- Другого найдем. Хоть один да согласится.

- Вот он пусть и соглашается. А я как-нибудь перемогусь. Меня за это Калям-бубу на свою вечную небесную гулянку возьмет. За ним добрые дела не пропадают, нет у него такой привычки. А ты и без грамоты проживешь, и так вон какой мудрый...

- Помрешь страшной смертью!

- Имя мое сперва узнай...

- А мы тебя и без имени.

- Сочинишь про меня что-нибудь? Да тебя твое же заклятье и прихлопнет: башка от лишней мудрости лопнет. А грамоты-то жалко, а? Не хватает ее, грамотешки-то?

- Да я тебя... Ничего, одумаешься, ползком приползешь. Отдам тебя Начальству Покоя. Очутись-ка у него!

4.

- Ну, купец, не договорился?

- Не договорился.

- А Мудрец наш как тебе?

- У нас такие мудрецы обычно грушевые деревья околачивают от вредителей. А ты его, поди, тоже не любишь?

- Твоя правда, не люблю.

- Что ж ты мне правду говоришь, зачем это?

- А как же? Скажи я, что люблю его, а вдруг кто-то поблизости произнесет словечко-то? Я его тогда взаправду полюблю, а мне нельзя. Вот у вас хорошо, у вас можно смело врать что ни попадя. Я так думаю: великий человек был тот, кто первым врать наловчился! От таких цари пошли. Пришел он к людям, сказал, что царь, они и поверили: не знали, что врать-то можно. Потом, конечно, опомнились, да уж поздно. Ото лжи пошел на земле порядок.

- А правду говорить все же приходится?

- Так уж выходит. Безопасно только хором врать. Когда все кругом врут, и держава как-то крепче делается... А Мудрец-то тебе много порассказал?

- Да уж как водится...

- Узнаю птицу болтливую... Он тебя, между прочим, велел казнить, да полютей. А я не тороплюсь. Ты мне нужен...

- И я не тороплюсь. Знаю, что нужен. Дело привычное - цену набивать.

- Мое условие такое - поможешь мне его место у Высокого Табурета занять отпущу тебя. Прямо на порог родного дома.

- У тебя поумней меня советчики есть.

- Были бы, кабы сам же не повывел...

- И у нас такое случается.

- А ты - человек подходящий. Ум есть, а силы нет. И вот мы вкупе, сообща...

- Для такого дела время нужно.

- Да будет у тебя это... как его... ну, проклятое оно еще... Будет. И грамоте меня научишь.

- А это зачем?

- Как зачем? Легко ли мне в голове держать все имена и приметы? А так будут они у меня все в подвале, на табличках. Взял табличку, сказал слово - и нет человека. Была страна - нет страны.

- Так ты сам пожелай обучиться грамоте - то и будет.

- Э, чего нет в гоолове, то в слово не перейдет. Тут нам предел положен, как со светилом окаянным...

- Что вы его так невзлюбили?

- Мотается по небу, ночь делает.

- Чем плоха ночь? Бабу приласкать, отдохнуть, поспать. Сон иногда вещий приснится - тоже на пользу.

- Вот-вот, сон. Нам сны видеть нельзя. Особые сторожа по ночам ходят, сны гоняют.

- Как же без снов? Во сне, бывает, с богом поговоришь, он дельный совет даст. Помню, снится мне один раз Калям-бубу...

- Нет, нельзя. Люди разные, им что попало снится. Чуть зазевались сторожа и пропало дело. Одному вот снилось, что всемирный потоп настал. Еле отвели беду. А другому снилась все время всякая дрянь: полулюди-полукони, полубабы-полурыбы, змеевласые девки и прочее. И что же? Разбежалась вся эта пакость по свету.

- Слышал про таких полуконей, одного даже издали видел...

- Эх, заболтались мы с тобой. А все от того, что интересно со сторонним человеком поговорить. У нас как: он знает, что я спрошу, я знаю, что он ответит... Скука. Так что же мы с мудрецом сделаем?

- Думаю.

- Ну, думай. Одтыхай, подумай, поешь, поспи... Ох, беда, солнце опять закатывается! Стой! Не движись! Держи его, люди добрые! Эх, опять усилия не хватило... Иди, купец, спать. _автра трудный день будет.

5.

- Ну что, купец, проспался?

- С вами, пожалуй, проспишься: всю ночь песни да пляски, глаз не сомкнул.

- А-а, так то сторожа сон гоняли, я же тебе объяснял.

- Как же вы при таком шуме спите?

- А мы отвар особый пьем на ночь.

- И крепкий отвар?

- Слона в сон повергнет!

- Это вы хорошо придумали - такой отвар пить.

- А ты-то придумал насчет Мудреца?

- Где тут придумаешь, когда голова от шума трещит!

- Ну тогда начинай учить меня грамоте.

- Изволь. Вели принести деревянный клин покрепче да колотушку потяжелее.

- Это еще зачем?

- А что же ты думал - грамота сама в голову пойдет? Нет, в этом деле без клина да колотушки никуда.

- А ты-то сам как учился?

- В точности так. Сколько клиньев извели на меня - целый корабль из того дерева можно бы построить.

- А не больно? Людей вот пытаешь, так им больно, говорят.

- Еще бы не больно. Недаром пословицу сложили: _Грамоту учат, на всю улицу кричат_. Но потерпеть надо. Первый месяц тяжеловато, зато потом привыкаешь помаленьку. Да и дырки в голове зарастают. Вот потрогай - нету дырок?