Закон отражения - Анна Клименко

К вечеру Миральда валилась с ног от усталости; Эсвендил и Глорис чувствовали себя не лучше.

– Ну, кажется, управились. Терпеть не могу переезды! – младшая утерла пот со лба, – не мешало бы принять ванну… Да, похоже, мыться в здешних краях не принято вообще.

– Что-нибудь придумаем, – сухо обронила Эсвендил, – завтра… А сейчас я бы легла спать.

Кроватей не было. Потому сестры бросили в угол три соломенных тюфяка – и почти одновременно заснули.

В ту ночь Миральде приснился странный и даже немного пугающий сон. Она брела куда-то по пыльной дороге, одна, без сестер. Стертые ноги кровоточили, горло ссохлось от жажды, усталость давила плечи каменной плитой… Но она шла и шла, сама не зная куда, не смея остановиться, и по обе стороны от дороги желтела выжженная летним зноем степь. Потом вдали замаячила покосившаяся изба, и Миральда, хромая, побрела к ней, надеясь передохнуть и утолить мучительную жажду. Она отворила плотно прикрытую дверь, шагнула в прохладный, влажный сумрак, который ласково прикоснулся к обожженному солнцем лицу.

– Эй, хозяева! – позвала ведьма, стоя в сенях, – есть кто?

Ей никто не ответил. Постояв немного, Миральда двинулась дальше; жажда и голод заглушали всякую осторожность. А из избы пахло свежеиспеченными лепешками. И наверняка там была вода – чистая и прохладная, о какой только можно было мечтать.

… В тусклом свете, что пробивался сквозь бычий пузырь, заменявший слюду в маленьком оконце, Миральда увидела грубо сколоченный стол и две лавки. На одной из них, ссутулившись, сидела хрупкая женщина, закутанная в плащ мышастого цвета, латанный-перелатанный, но чистый. Она сидела спиной к Миральде, и та видела только длинные прямые волосы цвета воронова крыла, расплескавшиеся по плечам и спине.

– День добрый, – осипшим голосом сказала ведьма, – не позволите ли передохнуть в вашем доме?

Женщина вздрогнула. Не оборачиваясь, указала на пустую лавку.

– Садись, ведьма.

Голос ее был очень мягким, приятным, с едва заметным певучим говором – но Миральда оторопела так, словно ей в лицо швырнули самые страшные оскорбления.

– Откуда вы знаете, кто я?

Женщина медленно обернулась – и крик застрял в горле.

У нее было очень бледное лицо с правильными чертами. Тонкие черные брови с капризным изломом. Изящный носик и едва тронутые краской губы. А глаза – огромные, продолговатые – как два полированных куска черного обсидиана, ведьминого камня. Ни белков, ни радужки – только бездонная и отражающая свет чернота.

Болотная ночница.

– Я все знаю про тебя, ведьма, – сказала нелюдь, медленно поднимаясь.

Миральда судорожно схватилась за компоненты заклятий – но они рассыпались в пальцах прахом. Хотела бежать – но вдруг поняла, что за спиной – бревенчатая стена и никаких сеней нет и в помине.

Ночница подходила все ближе.

– Почему ты пытаешься бежать, сестра?..

И вдруг все оборвалось, провалилось в мешанину цветных пятен.

Тук-тук-тук…

Тук-тук-тук…

Миральда открыла глаза, в ужасе уставившись в низкий потолок.

Кто-то настойчиво стучал в затянутое бычьим пузырем оконце.

Она выбралась из-под одеяла, стараясь не разбудить двух тревожно заворочавшихся сестренок, накинула длиннополый халат из черного шелка – давний подарок одного очень состоятельного поклонника – и, прошлепав босиком по полу, открыла.

На пороге стояла молоденькая девушка, еще почти ребенок. Гибкая, как ивовый прутик. Она была одета в простое платьице из домотканого полотна, на ногах красовались добротные башмачки. Нервно теребя длинную черную косу в руку толщиной и прикусив губу, гостья со страхом и благоговением взирала на Миральду. В воздухе повисла неловкая тишина. Затем девушка, все также теребя косу, пробормотала себе под нос:

– Говорят, вы ведьмы. Это правда?

– Мой ответ будет зависеть от того, что тебе нужно от ведьм.

Чуть запоздало Миральда подумала, что, возможно, ее голос прозвучал слишком строго – потому что девушка-ребенок вздрогнула, съежилась и опустила глаза.

– Говори, не бойся, – Миральда тепло улыбнулась, – что случилось? Парень к другой ушел?

Девушка горько улыбнулась – одним уголком рта.

– Ах, как было бы хорошо, если то, что говорят о ведьмах – правда! Вы ведь защищаете нас от нелюди? От злой, темной нелюди?!! Мне… я как только узнала, что ведьмы приехали, так к вам и решила зайти… больше – никто мне не поможет.

В больших карих глазах что-то подозрительно заблестело.

Жизненный опыт подсказывал Миральде, что это либо просто впечатлительная дурочка, каких хватает, либо… плохо дело. Миральда быстро огляделась – не следит ли кто за ними – и, схватив посетительницу за локоть, втащила ее в дом.

– Проходи, не бойся. Здесь поговорим, чтобы никто не мешал. Как тебя зовут?

– Шенти.

Девушка опасливо покосилась на сладко спящих в углу ведьм.

– Не обращай на них внимания, – Миральда беспечно махнула рукой, – дрыхнут так, что колотушкой не разбудишь. К сожалению, сесть пока что здесь негде, так что придется тебе рассказывать стоя. Итак?..

Шенти поежилась – и еще раз воровато огляделась по сторонам. Будто боялась, что ее кто-то услышит.

– Говори, – твердо сказала Миральда, – чтобы это ни было, я сперва выслушаю.

И, задрожав всем телом, как осиновый лист, Шенти приподняла подол платья, демонстрируя худенькие икры. Ведьма невольно присвистнула. Потом тихо ругнулась – так, что уши девушки вмиг сделались малиновыми.

– И как это стряслось?

На правой голени красовался застарелый, незаживающий укус болотной ночницы – глубокие черные отметины от зубов нелюди. А кожа вокруг подернулась синими прожилками. Начавшееся перерождение докатилось уже до середины бедра.

Шенти всхлипнула.

– Она… она сказала мне, что я очень красивая, и что ей хочется сделать меня своей сестрой. Я вырвалась, но она… Что же теперь будет?!!

Миральда бросила осторожный взгляд в сторону сестер – они дружно посапывали. Но, конечно же, на самом деле уже давно проснулись – и внимательно слушали.

– Что будет, что будет… Если ночница положила на кого глаз, никуда не денешься. Да ты уже и без того… Скоро перестанешь быть человеком, Шенти.

Девушка всплеснула тонкими руками.

– Да как же… Почему? Она ведь только укусила меня!

– Поверь, этого достаточно, – Миральда покачала головой, – именно так они себе сестричек и делают. Вон, Кайэрские топи просто кишат этой нелюдью…

По бледным щечкам Шенти покатились, одна за другой, крупные слезинки.

– Перестань, – Миральда внимательно осматривала укус, – помочь тебе еще можно, вот только…

– Что?

– Только не сейчас, Шенти. Утро и день – не самое лучшее время для ведьмовских дел. Приходи к нам после заката – и мы уж постараемся тебя освободить от этой дряни. Где ты встретила нелюдь?

Всхлипывая, Шенти ударилась в долгие и пространные объяснения, из которых Миральда только и поняла, что болотная ночница обосновалась к северу от деревни, на небольшом болоте, там, где начинают расти гигантские ели Дэйлорона. Откуда пришла тварь в эти места, было совершенно неизвестно – да это и не играло особой роли.

– И чего тебя понесло на болота? – только и поинтересовалась Миральда, – сами ведь знаете, кого там можно встретить! Тебе еще повезло, девочка. А вот если бы на твоем пути встретился бы упырь, или еще того хуже – зеркальник…

Шенти взглянула на нее в панике.

– Ягоды собирала. Сама не заметила, как… А эта тварь, как ящерица – шмыг из норы, и…

Слезы с новой силой покатились по лицу.

– Ну, все, хорош плакать. Слезами делу не поможешь, – Миральда потрепала ее по плечу, – мы будем тебя ждать после заката.

Ведьма приоткрыла дверь, выглянула наружу – солнечный свет с трудом пробивался сквозь беловатую муть тумана. И поблизости никого не было.

– Иди, быстро. Не надо, чтобы тебя здесь видели.

И долго смотрела, как худенькая фигурка растворяется в молочной дымке.

Затем повернулась к сестрам.

– Ну, что скажете?

– Знакомая история, – с зевком прошелестела Глорис, – хорошо, что девушка пришла утром… так у нас весь день впереди.

Что может сделать ведьма, когда к ней приходит человек, медленно, но неотвратимо перерождающийся в болотную ночницу? Во-первых, уничтожить первопричину перерождения, во-вторых – выгнать заразу, расползающуюся по жилам жертвы. Проще говоря, отправиться на болота, найти логово нелюди и, прибегнув к самой обычной силовой магии, убить тварь, и только уж потом лечить пострадавшего.

Эта ночница была далеко не первой в практике трех ведьм, и потому Миральда могла позволить себе хранить относительное спокойствие. Конечно, болотные ночницы – опасны. Они хитры, прекрасные творцы иллюзий – да и Силу черпают отовсюду, в отличие от людей, которым доступна только магия, порождаемая природой вещей. Но самое главное оружие болотной ночницы – это мудрость, которую тварь впитывает из всего окружающего ее мира. Если вступить в переговоры с ночницей – она убедит в чем угодно, убаюкает, отвлечет – а потом и убьет. Или покусает, чтобы продолжить род. И, что ведь обидно – речи болотной ночницы не лживы. Наоборот, она всегда говорит правду – горькую, обидную, но правду – о жизни человеческой.