На краю времени, на пороге мира - Анна Клименко

Анна Клименко

На краю времени, на пороге мира

Пролог

Дверь бесшумно приоткрылась, и в кабинет заглянул мальчишка. Самый обычный, каких тысячи – золотистые вихры торчат во все стороны, коричневые брови домиком… В ярких, как кусочки летнего неба, глазах стыла обида.

Не смея переступить порог, мальчишка шмыгнул носом и спросил:

– Почему ты меня не впускаешь?

В его только-только начавшем ломаться голосе звенели старательно сдерживаемые слезы, и тут бы сжалиться над человечком, но…

– Убирайся.

Великий Магистр, властелин Закрытого города, рассеянно смотрел в окно. Отсюда было прекрасно видно, как под древней Аркой Триумфа ползет черной змеей непобедимая армия Императора.

– Ты специально это сделал, – захныкал мальчишка, – зачем ты выгнал меня? Я ведь не делал тебе ничего плохого, а теперь… что у тебя есть?

– Убирайся, – повторил Магистр, – и не досаждай мне. Я жду, когда в Закрытый город вернутся герои Империи.

Но, судя по всему, маленький гаденыш вовсе не был настроен на то, чтобы разойтись по-хорошему.

– Что у тебя есть теперь, когда ты от меня избавился? – хрипло повторил он, – кто ты теперь, Великий Магистр?

– Пошел вон!

Не оборачиваясь, Магистр подхватил со стола пузатую реторту с компонентом магического взаимодействия и швырнул ее в вихрастого нахала. Брызнуло во все стороны стекло, мешаясь с серым порошком; кажется, в склянке был пепел крысиных хвостиков…

Мальчишка показал язык и исчез, так и не закрыв дверь, а на его месте вдруг объявился один из учеников Закрытого города.

– Великий Магистр…

В сонных глазах будущего мага прятался страх. Он осторожно переступил порог, обошел битое стекло и только тогда низко поклонился.

– Брат Витальдус просит о встрече.

Магистр едва сдержал ухмылку.

– А, наш герой… Ну, передай, что я его жду, и он волен побеседовать со мной в любое время.

Ученик поклонился еще раз, демонстрируя значительную плешь на макушке.

– Он уже здесь, Учитель.

– Вот и прекрасно.

Парень медлил, топтался на месте, словно хотел сообщить еще что-то, но не решался. И в этот миг в окно снова заглянул вихрастый сорванец, кривляясь, пропищал:

– Что, наслаждаешься собственной мерзостью? Кто ты без меня?!!

– Убирайся! – заорал Магистр.

Лицо ученика побелело; подхватив подол длинного одеяния, он совершил почти невероятный прыжок в сторону двери – и исчез, только протарахтели жесткие подошвы по лестнице. А Магистр устало опустился в кресло.

И кто бы мог подумать, что призраки прошлого могут быть столь навязчивыми? А ведь на самом-то деле он, Магистр Закрытого города, сам не сделал ровным счетом ничего такого, за что можно было бы себя корить.

Принцесса из Дэйлорона попала в руки к магам во время очередного опыта с перемещениями; пересеклись невидимые простым смертным тоннели – и вот вам черноглазая нелюдь, донельзя высокомерная, готовая плюнуть в лицо каждому, кто придется не по вкусу. Что было с ней делать? Тогда он забавы ради подарил нелюдь молодому Императору, ну а тот живо нашел, как использовать подарок Случая… Дэйлорон стал частью Великой Империи, а его немногочисленный народ, в соответствии с пожеланием правителя, отправился к Предкам. Всколыхнулось глянцевое море Отражений: то, что было содеяно, отразилось от хрустальных граней мира и вернулось на покровы Атхены, матери-земли. Близилось время расплаты, Магистр чувствовал это как никто иной – потому как именно ему было дано видеть Отражения мира сего, отражения содеянного зла.

И, уж совсем не к месту, Магистр вспомнил своего предшественника, хозяина Закрытого города. Вспомнил – и в который раз полыхнула в душе бессильная ярость, чтобы осыпаться горячим пеплом… Потому как дэйлор по имени Ильверс, вечный пленник Отражений, оказался на удивление хитрой и изворотливой тварью; сумел-таки сбежать, оставив на своем месте человека и совершенно не заботясь о том, что людская природа уже не позволит выплескивать излишки Отражений за пределы мира. Теперешний Магистр нес в себе великие врата Силы, но не мог с ними сделать ровным счетом ничего. Получился этакий бессмертный страж, который освободится только в том случае, если найдет добровольного преемника… или же мир завершит свою историю.

Так Магистр прожил шесть столетий, наблюдая за Отражениями и переживая их, каплю за каплей так, как будто это его резали на куски, травили или просто и незамысловато посылали стрелу в сердце. Разделяющие бремя помогали ему пребывать в здравом уме и при памяти, но сути происходящего это не меняло: Магистр оставался магистром, странным существом, которого не должно было быть и вовсе…

Стараясь не смотреть на рожицу голубоглазого мучителя в позолоченной арке окна, он попытался успокоиться. Можно сколько угодно злиться на Ильверса и на самого себя, на простака, который так хотел помочь другу; но от этого не станет легче, и не съежится, не усохнет бушующее черное море Отражений, которых после завоевания Дэйлорона стало чересчур много… Надо всего лишь подождать.

…Дверь снова отворилась. Все тот же ученик вел под руку Витальдуса, мага, решившего ход необъявленной войны.

Что и говорить, чародей совсем не выглядел здоровым и веселым: побледнел, осунулся, в густой шевелюре прибавилось серебра. А глаза… Да, глаза Витальдуса…

Магистр, не скрывая удивления, смотрел на повязку из чистой холстины, где проступали черные пятна. Чистая Сила Отражений, неведомо каким образом просочившаяся в мир восприятия простых смертных.

И он был уверен в своих ощущениях; кому еще, как не темному магистру, чувствовать Отражения мира сего?

– Великий Магистр.

Витальдус сдержанно поклонился и нетерпеливым движением освободился от постыдной опеки младшего.

– Поди прочь, Афемер.

Ученик убрался восвояси. В кабинете повисла тревожная, натянутая тишина.

Затем Витальдус вздохнул и, шаря руками по воздуху, нащупал ближайший стул. А Магистр счел нужным поинтересоваться:

– Что с тобой, брат Витальдус?

Он заранее знал ответ, но вежливость обязывала проявить участие в судьбе мага.

– Заклятие так повернулось, – пробормотал чародей, присаживаясь, – ума не приложу, Учитель… Как это могло случиться? Концентратор работал должным образом, все расчеты казались верными… Да и не болит ничего, но вижу… Только чернильную тьму. Что мне делать?

И Магистр понял, что все спокойствие Витальдуса – наигранное; с трудом натянутая маска. Ибо на самом деле чародею хотелось выть, вопить от ужаса, цепляясь за подол одеяния хозяина черной цитадели, молить о помощи… Витальдусу было очень страшно, и то, как он держался, внушало неподдельное, искреннее уважение, никак не меньше.

– Ты должен быть доволен. Взаимодействие, над которым ты столько трудился, сработало как положено, – сухо ответил Магистр.

Он покосился на окно, ожидая увидеть кривляющегося мальчишку – но нет. Маленький нахал исчез… Чтобы тут же просунуть голову в приоткрытую дверь.

Магистр поморщился.

«Это лишь призрак прошлого. Не более того… Не более».

– И это все, что ты мне можешь сказать, Учитель? – руки мага беспокойно шарили по подлокотникам, – я полагал, что ты поможешь мне избавиться…

– Скажи, Витальдус, – Магистр откинулся в кресле, и с наслаждением хрустнул пальцами, – разве твой концентратор, твое великолепное взаимодействие – не было тем, чего ты хотел добиться более всего на свете?

Чародей пожал плечами.

– Наверное, Учитель. Я долго трудился, и мечтал… Да, мечтал о том дне, когда труды мои будут окончены.

– Твоя мечта сбылась, – жестко сказал Магистр, – так чего же тебе еще надо?

– Я… не понимаю тебя…

И Магистр рассмеялся.

– О, нет, брат мой Витальдус. Ты все прекрасно понимаешь! За все надо платить, таков закон. И от него не уйти, не скрыться… – он сделал паузу, вдохнул поглубже и продолжил, – я ничем не смогу тебе помочь, мой дражайший брат. То, что происходит с твоими глазами – всего лишь следствие тех изменений, которые твое заклинание привнесло в поднебесье.

Руки Витальдуса замерли на подлокотниках. И маг, казалось, съежился, стал похож на старичка – сухого, жалкого…

– Ты ведь даже не догадываешься, чем я плачу за свое могущество, – процедил Магистр, – никто из вас не имеет ни малейшего понятия!..

И вновь глубоко, на дне памяти, всколыхнулись темные воды воспоминаний, отдаваясь пульсирующей болью в сердце… Да будь же ты проклят, Ильверс д’Аштам!

Он поднялся и принялся мерить шагами кабинет, время от времени бросая взгляд на Витальдуса. Было ли Магистру жаль своего талантливого ученика? Ни капли. Потому как мага ждала затяжная болезнь – и покой. Вечный, прохладный. Уж этому, пожалуй, стоило позавидовать…

– Я хочу видеть все книги, что вы нашли в Дэйлороне, – обронил Магистр, – все, Витальдус! Ты же не будешь меня разочаровывать тем, что ничего не привез?