На взмахе крыла - Перикл Ставров

Мокрая драма

Это все же ведь драма как драма:Отблестев, отразивши, отпев,Не закончив вскипевший напев —С маху броситься в сточную яму.

Оттого эти ахи и охиВдоль и поперек — в плотную мглу,Оттого причитанья и вздохиЗа окном — по стеклу.

Не порыв — поведенье такое(Разве дрожью нельзя истомить?),Но легко ли, скажите, запоем,Задыхаясь, двоить и двоить?

Это так — без конца и начала,Но хотя продолжения нет,Наследив по страницам журналов,Завтра глянет из ваших газет.

Грипп

От палочек, бацилл и нагноенийВодосточные трубы хлестали в карьер,Вопросительным знаком согнулся от удивленийСлучайно промелькнувший шофер.

Вот раздолье фонарям про былое вызваниватьПо растекшимся лужам желтым шаром,Коридорами блеска по черным прогалинамНа промокшие стены идти напролом.

Много ль надо затеков и всхлипов?Аспирином источенный свален больной,Бормотавшую улицу холодом выпив,В застекленном застенке, где тот и иной,

Перевязанный накрепко госпитальной тоскою,Облепившие волоса сбив колтуном,Спозаранку заходится хриплым запоемНад простуженным сном.

Не озареньем

Не озареньем, не событьямиИсполосован календарь,И тот вопрос, как быть, не быть ему,Не повторяется, как встарь.

И как забыть, что эти просиниНа миг взвихренные опять,Когда-то очерствелой осениНе уставали осенять,

Что дни унылые развесилиДырявый свой иконостас,Что сквозь окно совсем не веселоГлядит тумана желтый глаз.

Что переваливаясь кочками,По расписанью, не в карьер,Докатывается в одиночкуИз моды вышедший премьер.

День так просто

День так просто угас и вымер,Как больной в удушье подушки,Откоптел, заволокся дымом,Отошел, прохрипев старушкой.

Только стужа мелькнула печалью,И, прозрев серую плесень,Вечер, синею выжженный сталью,Подымается тысячью весен…

Опустошение

Не в срок обозначая роздых,Затих перегруженный воздух,И день необычайно душен,И вечер — тысячью отдушин.

Как сорвавшийся приступ тоски,Как горячее пламя, как языкиНад обугленным тлением,Срывается ветер совсем ветровым песнопением.Над затихшею темойРасходившимся, пьяным, размашистым витязем,

Точно все мыЗатихли, следим,Мы следим за летучей антитезой.

Это просто — отнятьИ, отняв, разнести,Разнести по пустынным раздольям,Только боли крутою приправивши солью.

Ну, а нам?Ведь теперь по ночамБудем ветер шагать и шагать сумасшедшим —По разверстым ночам,По открытым разверстымОтмеривать версты.

Ну, а все мыНад затихшею темой?

Не счесть потерь

…не счесть потерь,И, как на паперти, оттертаШироким вздохом настежь дверь,От наступающего ветра.

По стенам стон, по крышам дробь,По окнам беглый, по открытым,И незаконченная скорбьЧерез мгновенье будет смыта.

Настиг налетом. Что теперь?И вдруг такое обнищанье,Что и поспешный счет потерьЗвучит последним подаяньем.

В разноголосье что хвататьВот этот голос, рот иль губы?И вот по-новому звучатИного мира звон и трубы.

Располагается хаосТак откровенно, так раздольно,И перебит, и смят вопрос,И в новый мир вступать не больно.

Под затравленный шепот

Под затравленный шепот учебыНа чернильные, взмокшие пятнаПусть прольется чернильная злобаНа холодных листах, на распятых.

Каждый лист — что накопленный ростом,Каждый лист — невозвратная ссуда.Пусть сгорает, свиваясь берестой,Безнадежным процентом причуда.

Каждый трепет поет окончаньеБормотаньем сведенных итогов,Каждый шаг перечтен бормотаньемЦифровой, одичалой тревоги,

Что последнюю горькую суммуНа полях лихорадочно чертитИ качается звонким безумьемПод напев цифровых поветрий.

Мне под звон ежедневных взысканийПоскорей бы проверить и вызнатьЭту запись дурмана качаний,Назубок изучаемых жизнью.

Дробь джаза

Дверь взметнуть, разъяряясь,Точно бритвой царапнуть стекло.Сверху слякоть и грязь,А внизу и тепло, и светло.

Эта дробь. Этой дроби раскатРаскаляется жаркой иглой.Но ни шагу вперед, но ни шагу назадС перерезанным горлом гобой.

На дыбы, на дыбы, и пускается вскачь,Разметая горячий песок,Рассыпая клубок разрешенных задачНа столов раскаленный каток.

Пересохшее горло. И пар.Пересохшее горло. Глоток.И огромный, округлый и вздувшийся шарПодымается кверху и бьет в потолок.

От жары разлетается он,Предлагая любви порцион.

И вот, захлебнувшись в остатках раскаяния,Холодное, злое, глухое отчаяниеЗабытою вехой в пустой высоте,Раскатистой дробью на звонком листе.

…Эта дробь, этой дроби раскат,Но ни шагу вперед, но ни шагу назад.

Тише, дамы! За столько летПодмигнет вам червонный валет.

Театр