Кровь Тамерлана - Надя Лоули

Дмитрий Урусов был из тамбовской небогатой дворянской семьи. Студент Технологического института, чтобы прокормить себя, преподавал на дому школьные предметы детям из богатых семей. Так по хорошим рекомендациям своих бывших учеников он и попал в дом Василовых.

Трехэтажное здание на Большой Морской было пышным и помпезным. Четыре каменные фигуры атлантов поддерживали широкий балкон. В этом особняке Павел Никанорович Василов окружил свою молодую жену роскошью и заботой. Он явно не жалел средств, чтобы доставить ей удовольствие.

Несмотря на то, что Зинаида подчинилась голосу разума, а не любви, брак с промышленником обещал быть прочным. Ровно через год после свадьбы у супругов родился сын, названный в честь отца – Павлом. Зинаида Николаевна отдавала всю нерастраченную любовь сыну. Через пять лет родилась младшая дочь Елизавета.

Среди богатства и роскоши, ее окружавшей, Зинаида оставалась, насколько это было можно, простой. Судьба щедро наделила ее и красотой, и добротой, и умом. Вот только счастья ей не дала. Ее муж пропадал месяцами на Урале по делам, а если находился в Петербурге, то уходил в запой. Пил он безбожно много. Она тосковала одна вечерами, когда дети укладывались спать, и строила планы поехать путешествовать за границу.

В один прекрасный день Дмитрий Урусов явился на собеседование с матерью своих будущих подопечных, Павлуши и Лизоньки, как их называли. Это была взаимная любовь и страсть с первого взгляда. Случилось это три года назад.

– Милый мальчик, с первым поездом я должна вернуться домой. – Зинаида печально улыбнулась. Она не хотела даже допускать мысли, что им может грозить опасность. И, словно сама себе в оправдание, начала говорить: – Я специально не взяла экипаж, чтобы не привлечь внимания, и поехала на паровике. Муж все лето на Урале, а семья на летних каникулах в Крыму. Скоро прибудут. Через две недели. Я ужасно соскучилась по детям.

Дмитрий гладил ее руки, сочувствуя и жалея ее. Зинаида Николаевна была бледна, а темные круги под глазами свидетельствовали о том, что она всю ночь не спала.

– Я провожу тебя до Петербурга… – он поцеловал ее в распущенные волосы.

– Нет, я не хочу, чтобы нас видели вместе… – И она крепко прижалась к нему: – Прости!

Дмитрия охватили мрачные предчувствия. Мысль, что его возлюбленной грозит опасность раскрытия адюльтера, приводила его в ужас. И в очередной раз он подумал – надо что-то решать. Так больше долго не может продолжаться. Если останусь жив, после окончания войны, увезу ее за границу!

В окна ворвался птичий гомон. Утро оптимистично засветило первыми солнечными лучами. А они лежали, крепко прижавшись друг к другу, не в силах расстаться.

1992 год

Майя Комарова разбирала бумаги, сложенные горой на столе. Она аккуратно складывала в отдельные стопки документы и нетерпеливо поглядывала на часы, висящие на стене. Кабинет нотариуса Игоря Николаевича Дольского был закрыт на обед, но девушка работала по просьбе шефа без перерыва, чтобы успеть подготовить бумаги для подписания нотариального документа с очень важным клиентом. Надо было успеть сделать опись имущества умершего профессора, отходившего ему в наследство.

Молодая девушка миловидной наружности уныло перекладывала документы и печатала список, как она считала, ненужного старья и хлама. Она удивлялась, что кто-то будет счастлив получить такое наследство: старая мебель, какие-то безделушки, картины, книги. Майя предпочитала бы получить в наследство, которым, к сожалению, пока и не пахло, отдельную квартиру и машину. Вот это богатство! А это что? Список старинных книг был бесконечным.

Майя была студенткой вечернего отделения юрфака Ленинградского университета. В нотариальной конторе работала год, куда ее устроил дядя, приятель хозяина. Ей повезло: приличная зарплата, рядом с домом и легко добираться до занятий после работы на троллейбусе. Что еще надо? Тут она, отвлекшись от сводившего скулы скучного списка вещей, вздохнула. Девушка, конечно, мечтала о любви. Поклонники не в счет! Она мечтала о любви настоящей и всепоглощающей, на всю оставшуюся жизнь. Как в той детской сказке про принцев и принцесс с хорошим концом.

Правда сказать, в нотариальной конторе принцем и не пахло. Хозяин конторы Игорь Николаевич, холостой толстячок и любитель выпить, пытающийся заигрывать с ней, не привлекал ее. Занудные клиенты, доводящие ее своими придирками до белого каления, были все для нее на одно лицо. Ну, а в свободное время девушка готовилась к экзаменам в институте и много читала. В основном о любви и «принцах», как можно догадываться.

Когда она закончила печатать последний документ, в дверь постучали.

– Контора закрыта на обед, – приветливо ответила она человеку, просунувшему голову в дверной проем.

– Можно? – уверенно и громко спросил он.

– Я же сказала, – вежливо и с улыбкой, как учил хозяин, повторила она. – Откроемся в два часа.

– Девушка! – высокий длинноволосый молодой человек, невзирая на слова, вошел в кабинет. – Я хотел узнать о доверенности на машину…

– Приходите после двух… – холодно ответила Майя и снова уткнулась в бумаги.

– Хорошо, я приду. – Он отступил назад к дверям и, улыбнувшись, заметил: – Девушка, вы очень красивая!

Майя удивленно посмотрела на молодого человека и, встретившись с беззаботным взглядом больших карих глаз, смутилась:

– Пожалуйста, не мешайте работать!

– Ухожу! Ухожу! – и уже из дверей весело добавил: – Но я приду! Вы будете здесь в три часа?

Девушка совсем низко склонилась к бумагам:

– Мы работаем до шести, на дверной табличке все написано, – и она сделала вид, что разговор окончен.

Когда молодой человек наконец исчез за дверями, она с улыбкой покачала головой. Красивая? Нет, красоткой она себя не считала и комплименты слышала нечасто. В контору ходили в основном старики.

После трех часов парень не пришел. «Наверное, нашел другой офис, – разочарованно подумала девушка. – Да бог с ним!»

Закончив работу, она вышла из подворотни дома на Владимирский проспект, где находилась нотариальная контора, и в изумлении остановилась. Навстречу ей шагнул тот самый молодой человек, заглянувший к ней в кабинет днем. Он держал в руках цветы и радостно улыбался:

– Девушка! А я вас жду!

1916 год

Однажды в декабре, за несколько дней до Рождества, на углу дома на Большой Морской и Невского проспекта остановились двухместные сани, казавшиеся ярко раскрашенной игрушкой рядом с солидными экипажами, повозками и новомодными металлическими автомобилями. Начинало темнеть, и на улице зажигались газовые фонари, осветившие повозку. В санях сидел молодой человек в военной форме поручика и нетерпеливо посматривал в сторону Большой Морской улицы. Он облегченно перевел дыхание, когда увидел, что элегантная дама в меховом манто спешит в его сторону.

– Зинаида Николаевна! – тихо окликнул Урусов, оглядывавшуюся вокруг женщину.

– Дмитрий! – кинулась к саням госпожа Василова. – Боже мой! Откуда у вас лошадь?

– Потом все расскажу! Как хорошо, что вы получили мою записку! – засмеялся счастливым смехом молодой человек и выскочил из повозки. – Быстро, Зинаида Николаевна! Нас могут заметить! – Он помог даме подняться в сани.

– Дмитрий Евграфович, вы с ума сошли! Куда вы меня везете? – рассмеялась в ответ женщина.

Он загадочно посмотрел на нее, и лицо его расплылось в широкой улыбке:

– Сюрприз!

– Ну, Митя, пожалуйста, скажите, куда мы едем? Пожалуйста! – заблестела глазами Зинаида Николаевна.

Дмитрий не мог оторвать взгляд от ее лица, от глаз – живых, смеющихся, откровенных, чуточку лукавых, от ее губ, так много говоривших без слов.

– Тс-с-с, потом, моя дорогая!

Урусов укутал ноги госпожи Василовой в овчину и вскочил в сани. Не дожидаясь команды, лошадь помчала их вверх по звенящей от мороза Большой Морской, пересекла Гороховую и затрусила в сторону Невы.

Блики света от вечерних фонарей дрожали на покрытой снежной коркой воде. Набережная казалась еще просторнее и прямее от белого снега, и вид у Невы был озябший и суровый. Зинаида Николаевна повернула голову к Урусову и, чтобы защититься от ветра, прикрыла лицо меховой муфтой.

– Митенька! Так куда же мы едем?

– Ко мне! На Крестовский! Я демобилизовался после госпиталя и снял половину дома для нас!

Она побледнела и закрыла лицо муфтой. Было видно, как ее плечи мелко затряслись.

– Зинаида Николаевна! Пожалуйста! – Дмитрий приостановил лошадей и обнял женщину: – Вы мне обещали, что мы будем вместе! Обещали?

Дама подняла заплаканное лицо и одними губами прошептала:

– Обещала… Но сейчас это невозможно… Рождество! Новый год! Я должна быть с детьми! Понимаешь?

Урусов согласно кивнул:

– Понимаю! Но после Нового года, – он сердито перешел на ты, – ты должна раскрыться мужу! Так больше продолжаться не может! Мы должны быть вместе. Навсегда!