Беженцы - Евгений Кукаркин

- Ох, Коля, сам беспокоюсь об этом.

Через четыре часа пришел тепловоз и мы опять двинулись в Мары.

Мары узловая станция. Нас подтолкнули на соседнюю ветку, к такому же эшелону беженцев, который пришел с восточного побережья Каспийского моря. Я отодвигаю двери и вижу напротив, в скотном вагоне, семью, с любопытством разглядывающих нас через дверной проем.

- Вы откуда? - спрашивает седоватый, небритый мужик в майке.

- С Сандыкачи. Это ближе к Кушке. А вы откуда?

- С Кум Дага, с нефтепромыслов на Западе.

- Давно здесь стоите?

- Уже две недели.

- А что так?

- Тепловозов не дают.

- А как здесь обстановка?

- Паршиво. Кругом обдирают. Черствый кусок хлеба стоит 1000 рублей, а о других вещах я у же не говорю. Бывает и грабят. Только зазеваешься, выйдешь из зоны железной дороги, считай разденут, изобьют, ограбят.

К моему вагону подбегает мальчишка.

- Дядя, тебя Максимов зовет.

Я иду к вагону Максимова. Около него несколько человек. Максимов, увидев меня, сразу зовет.

- Коля, иди послушай, что говорят, прибывшие раньше нас.

Здоровенный лысоватый мужик рассказывал.

- У них, у сволочей, дорога поделена между бандитскими кланами. Первый участок, который надо преодолеть, это Мары- Чарджоу, второй, Чарджоу- Ачак. От Ачака до Шаваша- узбекская мафия и от Шаваша до Тахиоташа опять Туркмены. Там дальше идет опять Узбекистан и обстановка не ясна. Но понятно одно, что в связи с общим развалом, узбеки и казахи своего не упустят и будут грабить тоже.

- Сколько они берут до Чарджой?

- Такса одна, каждый участок- 10 миллионов, но что бы пройти эти четыре участка, нужно трижды пройти пограничный контроль, а здесь, говорят, там полный беспредел.

- У вас, что денег нет, что бы проехать, хотя бы до Казахстана?

- Конечно мало. Нас еще в Кум-Даге ободрали. Там было такое... Ужас. Русских ловили, мало того что лупили, но жутко сказать, что делали. Женщин насиловали сразу же, а мужиков в говне вываляют и на показ по городу водят. В дома врывались и тащили все, что увидят. Так что, мы все едем нищие.

- Ну а власти как вас здесь реагируют? Вы просили помощи?

- Просили. Сейчас ведем переговоры с администрацией края о снабжении эшелона углем, водой и пищей, но без больших подношений толку нет.

- Вода-то рядом, целый канал.

- Эту воду пейте сами. Там по мимо песка, дерьма вдоволь. Туркмены перекрыли хорошую воду на вокзале, специально, что бы мы заплатили за нее.

- Вот подонки. Мы им канал вырыли, города, заводы построили, а теперь выпихивают нас и обдирают как липку. Уголь тоже за деньги?

- А как же.

Мы стали говорить о состоянии эшелонов и тут Максимов обернулся ко мне.

- Пойдем, Коля, поговорить надо.

Мы отходим от толпы и Максимов предлагает.

- Если мы здесь застрянем, то тоже выпьем свою воду и будем зависеть от продажной администрации, поэтому выход только один, вперед до Чарджоу.

- А как же уголь? Людям варить пищу, подогревать еду не на чем.

- Придется перейти на сухие пайки. Я все объясню людям. А пока, ты у нас являешься специалистом по переговорам, иди поторгуйся с мафией, пусть дают тепловоз сегодня. Деньги еще есть. Давай иди.

- А где они хоть находятся?

- Парни с соседнего эшелона говорили, улица Ленина 4.

Я возвращаюсь к своему вагону и запрыгиваю внутрь.

- Ну что? - тревожно спрашивает Ольга.

- Возьми мое оружие, - я вытаскиваю пистолет, - я иду на переговоры. Если на тебя нападут- стреляй.

- Откуда у тебя оружие?

- Это именное. Ты стрелять-то умеешь?

- Умею.

- Тогда сиди здесь.

У входа в одноэтажный домик стоял полураздетый амбал.

- Оружие есть? - спросил он по-туркменски.

- Нет.

- Проходи.

В комнате пять человек. Развалившийся молодой в кресле, видно главарь, и четверо в разнообразных позах на полу.

- Зачем пришел? - по русски спросил молодой.

- Нам нужно выехать до Чарджоу, - сказал я по-туркменски.

- Скажи пожалуйста, им нужно выехать, а платить кто будет?

- Нам нужно выехать сегодня и ты должен помочь достать тепловоз.

От этого нахальства молодой подпрыгнул.

- Я должен?

- Ты знаешь от куда мы? Мы из Сандыкачи. Может ты не слыхал о событиях в Сандыкачи?

- Слыхал. Ну и что?

- То что люди доведены до предела и если тепловоза не будет, мы с оружием выйдем в город и устроим то, что сделали у себя. Это обстрелянные русские с ранеными и озверевшие окончательно.

Один из туркмен, что валялся на полу, вдруг сказал.

- Я его знаю, это бывший русский офицер ОМОНовец, который пристрелил Ибрагима. Помнишь малого, который был здесь и договаривался о своем пироге добычи и устроил всю бузу. Его и вот этого еще по телеку показывали.

- Так вот какой подарочек к нам пришел.

Молодой вытащил пистолет и упер его мне в шею.

- Не балуй.

Я резко вильнул головой и перехватил руку.

- Мы за проезд заплатим пять миллионов и тихо уезжаем, а ты сейчас же позвонишь и поможешь с тепловозом.

Молодой злобно смотрел на меня.

- Да я тебя...

- Дай ему тепловоз, - раздался голос сбоку.

Одна из фигур зашевелилась и из угла поднялся бритый амбал. Он небрежно сбросил молодого с кресла и сел в него.

- Хотите кровавых событий, - бросил он фразу молодому. - Я знаю, что произошло в Сандыкачи и знаю, какой неспокойный эшелон к нам прибыл. Пусть отваливают. Пять миллионов мы возьмем. Согласен? - теперь он обратился ко мне.

- Нет.

- Что еще?

Бритоголовый с недоумением смотрел на меня.

- У нас раненые (я все чаще стал напирать на это слово, хотя в эшелоне их было семь человек), дети и нам нужна вода и уголь.

- Ну я вам здесь ни чем помочь не могу. Это не в моей компетенции.

Он сказал последнее слово по русски и хмыкнул при этом.

- Я не хочу гоняться по начальникам, которые ничего не решают. Мне нужно убраться от сюда, к чертовой матери и знаю одно, раз ты обладаешь правом отпускать эшелоны, то ты можешь и все...

Он с усмешкой смотрит на меня.

- Представь, - продолжаю я, - что у тебя в доме ни капли воды, да ты головы оторвешь домочадцам и всем друзьям, но воду получишь. Ведь так?

- До чего ты нудный. Но я не кровожадный и за то что ты со мной говоришь смело и по-туркменски, две цистерны тебе привезут и катись.

При этом он почему-то захохотал.

- Деньги у тебя будут через полчаса.

Я грохнул со злостью ногой по двери.

Максимов опять схватился за голову.

- Коля, но зачем пугать их. У нас нет оружия, ни отрядов и мы привязаны к своему эшелону.

- Зато за нами движется слава Сандыкачи. Давайте деньги, я пошел. Если придут цистерны, сначала проверьте, что за вода, потом раздавайте.

Парни ждали меня. Они пересчитали деньги.

- Давай, ОМОНовец, дуй на станцию, принимай тепловоз. Он уже на подходе. Там наши и все начальство уже в курсе дела.

- А цистерны?

- До чего ты нудный. Сейчас подойдут.

Я поплелся на станцию.

Тепловоз действительно стоял во главе состава. Максимов встретил меня расстроенный.

- Коля цистерны пришли, только бензиновые.

- Они что, бензин привезли?

- Нет. Они в бензиновые цистерны воду привезли.

- Вот сволочи. Что же делать?

- Едем. Здесь сидеть больше нельзя. Может в Байрам- Али что-нибудь достанем.

- Поехали. Черт с ними.

Под завистливые взгляды и прощальные окрики соседей мы тронулись в путь.

В Байрам- Али дикая жара. Мы на перегоне под палящим солнцем. Людей никого не видно. Несколько человек соскочив с вагонов понеслись к колонкам и вскоре кличь "вода", пронесся по эшелону. Воду заливали куда могли, в бачки, миски, бутылки... Я заполнил тоже бачки и притащил Ольге. Только присел отдохнуть, как перед дверями возник Максимов.

- Коля, этот гад, требует пол миллиона...

- Кто?

- Начальник станции. Он говорит воду взяли, а кто платить будет. Пока не расплатимся, он эшелон не пропустит.

На меня напала дикая тоска. Да когда же это кончиться.

- Слушай, Максимов, мое терпенье лопнуло. С ними надо говорить только кулаком.. Ружья еще у мужиков есть?

Максимов всплеснул руками.

- Так нельзя.

- А им можно? - слышу голос сверху.

Ольга стояла на площадке вагона и с яростью говорила.

- Мы не доедем до России пока они нас не разорят и не разденут полностью. Здесь дай, там дай. У вас что бездонная касса?

- Нет.

- А раз нет, то Коля прав, нужен отпор. Еще один раз дать по морде и будет спокойнее.

- Еще один отпор и опять кровь...

- Тогда сдохнем без крови здесь.

Максимов обижен.

- Делай, Коля, как хочешь.

- Так оружие есть?

- Должны быть еще с того раза. Комиссия разрешила оставить охотничьи ружья.

- Тогда мне нужны эти ребята.

- Ладно. Я пойду поговорю с ними и постараюсь, что бы они были у тебя через пол часа.

Это были серьезные мужики. Они угрюмо смотрели на меня.

- Ребята, обстановка такова, что либо мы сдохнем здесь в пустыне, либо пробьемся к своим. Туркмены зарвались, они берут за все и теперь мы потратившись, до России точно не доедем. Выход один, еще раз дать им по морде.