Барьер трёх минут - Яан Раннап

А им и в самом деле надо. Едва друзья успели вернуться домой, как прибегает запыхавшийся дозорный. «Появились, — возвещает он. — Вошли в хижину!» Ошибки быть не может: дозорный заметил рыжий чуб губолиза.

Выложив всё это одним духом, вестник хочет знать, когда же начнётся операция? Он уже и сейчас весь полон боевого задора.

Начнётся, теперь действительно начнётся! Килькоград окружают по всем правилам военного искусства. Вместо десяти явилась целая дюжина парней. Все ловкие малые, ловкие лазутчики. Губолиз замечает их не раньше, чем кольцо окончательно смыкается и Редик выходит из-за куста черёмухи.

Да, теперь положение совсем не то, что четыре дня назад. Теперь их двенадцать против двоих. Квадратноголового на этот раз нет.

Против двенадцати и бокс не поможет, это ясно написано на лицах окружённых. Впрочем, на них написано и ещё кое-что. Например, изрядный страх, хотя это и пытаются скрыть.

— Придётся немного побеспокоить, — вежливо говорит Редик. Он долго готовился к этим минутам. Каждое слово у него обдумано.

— Очень жаль, но придётся немного побеспокоить. Небольшой матч по нашим правилам. В последнее время ужасно трудно найти напарника для тренировок.

Эти слова о напарнике губолиз произнёс во время своего матча. Теперь он получает их обратно. И ещё кое-что получит, пусть чуточку потерпит.

— Небольшой матч, — кланяется Редик с язвительной вежливостью. — «Бой в кругу».

Больше он не поясняет. На это у него достаточно помощников.

— Боевая стойка, — радостно объявляет Пека, скрещивает руки на груди и поднимает одну ногу, словно журавль. А друг Рауль уже рвёт крапиву, огромные охапки крапивы. Для этого он даже прихватил из дому брезентовую рукавицу. Ринг сегодня не понадобится. Для сегодняшнего матча достаточно очерченного на земле круга, а можно и без него.

Из всех парней здесь, включая и бантогубого, один только Редик знает, что чувствует в настоящий момент губолиз. Сейчас он должен подать голос.

И подаёт:

— Идите к дьяволу со своим кругом, — протестует губолиз. — Не стану я валять дурака.

Рауль одаривает его своей самой очаровательной улыбкой.

— Станешь, дорогуша. Ещё как станешь. — И многозначительно помахивает букетом крапивы.

— Вторую ногу ставить на землю нельзя. Менять ногу тоже нельзя. — Подпрыгивая на одной ноге, Редик кружит вокруг губолиза, слегка подталкивая его, словно покусывая.

— Встречаясь с неизвестным противником, опытный боец проводит в первом раунде разведку, — сообщает Редик как бы между прочим, и он очень доволен, когда при этих словах губолиз закусывает губу, а охрана заливается смехом.

Теперь противник разозлён. Он ещё не пытается дать Редику отпор, но это желание должно у него скоро появиться. Ага! Уже появилось. Губолиз делает стремительный прыжок, намереваясь врезать Редику плечом как тараном. Но Редика там уже нет. Натренированная на лестнице нога моментально уводит его в сторону, и атакующий теряет равновесие. Чтобы не упасть, он быстро опускает на землю вторую ногу, и теперь очередь действовать за Раулем.

— Ставить на землю вторую ногу во время боя строжайше запрещено, — провозглашает Рауль, пуская в ход крапиву. А отскочивший на пару шагов от противника Редик замечает:

— Опытный боец остаётся начеку и со слабым противником.

Дальше всё идёт как по маслу. Лицо губолиза искажено гримасой усталости, глаза его начинают бегать в поисках путей спасения. Чувствуется, что он понимает безвыходность положения и собственное бессилие. Не легко подпрыгивать, подпрыгивать, подпрыгивать и — приземляться, приземляться, приземляться... И всё на одной ноге. Никто, кроме прыгунов в тройной, не приучен к этому.

Вскоре наступает момент, когда губолиз больше не может. Не выдерживает нога. Ослабевший горе-боец оседает на землю.

И тогда он слышит и видит, что самое страшное ещё впереди. Потому что теперь ему говорят:

— Правила не разрешают бойцам садиться. Кто больше не может, тот ложится на землю и блеет козлом.

Звенит будильник на ночном столике. Сонный Редик шлёпает рукой в направлении звука, однако эта проклятая трещотка предусмотрительно поставлена вне досягаемости. Ещё с полузакрытыми глазами, он садится на край кровати.

Кажется, будто все они сейчас здесь: двенадцать окружающих развалины парней, Рауль с крапивой, Пека. И эти двое: губолиз и бантогубый.

— Бой в кругу, бой в кругу, бой в кругу, — бормочет Редик, направляясь мыться.

Из окна видно синее, без единого облачка небо.

Сомнений быть не может: день обещает выдаться чудесный.

Мышонок

Притаившись за балясинами в углу балкона городского спортзала, гудящего от ударов мяча, Вилле наблюдал за тем, что творилось внизу. Уже в третий раз он забирался сюда во время тренировки сборной команды города. С этого наблюдательного пункта зал был отлично виден, и чуть раскосые глаза мальчишки внимательно следили за всем, что здесь происходило. Вилле где-то вычитал, что настоящий разведчик должен уметь обходиться без каких-либо записей. Очевидно, он был настоящий разведчик. Во всяком случае, он не ощущал ни малейшей необходимости в бумаге и карандаше. Он без всяких усилий запоминал финты, которыми высокий центровой Рооба обманывал защитника, освобождая себе путь к щиту, или как шустрый Вихерпуу раздавал пасы. Позже, когда Вилле оставался один, ему требовалось лишь закрыть глаза, и всё повторялось в памяти, словно было запечатлено на видео- или киноплёнку.

Сборная баскетбольная команда готовилась к республиканским соревнованиям на кубок.

— Надо — не надо спрашивать, почём теперь литр пота? — орал внизу тренер Тамбик. Казалось совершенно невероятным, что в таком тщедушном теле таится такой мощный голос. — Надо — не надо зарубить себе на носу, чего ждут от нас? Забыли — не забыли, в чьих руках спортивная честь города? Мяч в игру! Разберите игроков! Живо, азартно, страстно! Представьте себе, что за вами следят сейчас тысячи глаз!

На усталых игроков громогласные призывы не очень-то действовали. И наверное, им трудно было вообразить в пустом спортзале тысячи глаз. Они и об одной-то паре глаз, следившей за ними из угла балкона, не догадывались.

Велика сила обиды! Ученик седьмого класса Виллем Туви — белобрысый мальчишка с угловатыми плечами, притаившийся в углу балкона, не понимал даже, насколько она велика. Всего четыре дня минуло с той минуты, как капитан баскетбольной команды «Викинги» с улицы Роху забраковал защитника своей команды.

Причина этого безжалостного решения крылась в том, что Пеэтер Лууд, капитан команды мальчишек с улицы Роху, каждый день читал газеты, а в последнее время во всех статьях и заметках о баскетболе уделялось много внимания среднему росту команд. Средний рост превратился на страницах газет в фактор, буквально определяющий успех. Пеэтер Лууд сразу же сделал из этого свои выводы и принёс на баскетбольную площадку вместе с мячом рулетку. Поголовный обмер оказался роковым для маленького, робкого защитника. Капитан Пеэтер сразу установил, что полутораметровый Виллем Туви сильно снижает средний рост команды, так что он будет наверняка ниже среднего роста команды Заречной улицы. И, следовательно, нечего ждать успеха в будущих матчах уличных команд.

— Послушай, Вилле! — сказал Пеэтер. — Баскетбол — игра для высоких.

И поскольку он был капитаном, никто не стал оспаривать его решения.

— Ничего не поделаешь, — объяснял Пеэтер. — Против фактов не попрёшь. У низкорослых свои виды спорта, у высоких — свои. Ты не думай, мы против тебя ничего не имеем. Ничего. Свои ребята, сам знаешь. Был бы ты чуток повыше, и разговору б не было. А так — ничего не попишешь. — В поисках подтверждения своим словам он оглянулся на остальных игроков, и все, стоящие вокруг, поспешили кивнуть.

Вместо Виллема Туви в команду приняли дылду ростом метр восемьдесят пять, одного из сыновей часовщика, недавно поселившегося на улице Роху.

Маленький Виллем, которого дома звали Вилле, а среди сверстников нередко просто Виле — «Свисток», ушёл с площадки высоко держа голову, но на душе у него кошки скребли.

— Не хотите, и не надо! — бросил он в лицо остающимся. — Можно подумать, будто это одна-единственная баскетбольная команда!

Держась прямо, как штык, он пошёл прочь. Но силы воли хватило ему лишь шагов на сто. На углу бывший защитник «Викингов» немного потоптался на месте и... побежал обратно. Но теперь ему был нанесён безжалостный удар:

— Ты только посмотри на себя! — сказал капитан Пеэтер. Он сказал это тихо, однако тон его был таким, что горло Вилле сжала спазма обиды. Забракованный защитник ожидал насмешек, он приготовился встретить иронию, но в голосе Пеэтера звучало скорее сочувствие, против которого Вилле оказался безоружным. Опустив голову, он вновь повернулся спиной к товарищам по команде — теперь уже бывшим, и бесповоротно зашагал прочь.