Чужие истории - Кожоке Замирбекович Мамбеткулов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вы простите меня конечно, за мой интерес. Но я должен спросить. Не читаете ли вы статью про зверское убийство семьи с тремя детьми на окраине города?
Она посмотрела на него с нескрываемым удивлением. Во взгляде читалась досада и растерянность. Возможно, она решала ответить или проигнорировать. Эти несколько секунд показались для нашего героя вечностью. Ведь, в сущности, она имела полное право поступить, так как хочет с беспардонным человеком. Но желание проявить учтивость в ней возобладало.
– Нет, не про ту статью. Я читаю про вред неправильного питания здоровью. Здесь говорится, что не все современные продукты являются теми, за коих их выдают производители.
Он понял, что разговор может состояться. И с нескрываемым интересом он задал следующий вопрос:
– Ах, да. Но как, например я, простой детский врач смогу отличить полезный продукт от вредного.
Она взглянула на него со знакомым выражением лица. Но недоумения было заметно меньше. И с большим интересом, чем в предыдущий раз, она ответила:
– Так, по вкусу можно сделать это запросто. Ну и на упаковках написан состав. Всякие там добавки химические, животные жиры, пальмовое масло. Все это вредит здоровью. Конечно, в наше время уже никуда не деться от всей этой химии. Но наименее вредную из них стоит замечать.
Она смотрела на него, уже в надежде продолжить начатую тему и принимая за полноценного собеседника. И он продолжил.
– Эх и не говорите. Но я уже не смогу, наверное, отличить их по вкусу. Ведь мой организм привык к этим добавкам за все эти годы. Так что поставь передо мной кто-нибудь два продукта: натуральный и с химическими добавками, я, наверное, выберу химический. Потому что посчитаю его натуральным.
С этими словами он коротко хохотнул. Давая понять собеседнику, что он абсолютно открытый человек. На лице женщины не осталось даже налета от первоначального недоверия. Это было заметно по ее ответной улыбке.
– И не говорите. Куда катится мир. Вот взять, например ту страшную историю, ну которую вы вспомнили. На прошлой неделе все газеты об этом писали. Это надо же, троих детей вместе с родителями. И все ради чего? Ради денег. Уже человеческая жизнь не стоит ничего. Там говорили, что одному ребенку даже и двух трех лет нет. Его-то за что? Изверги и никто больше.
Она выдохнула с грустной миной на лице и закрыла газету.
– М-да. Легко ли осознавать такое? Мы думаем, как же это они будут жить с этим грузом в дальнейшем. А они, наверное, и не думают о совершенном грехе как о таковом. Просто очередное успешное дело. Деньги выкрадены, свидетелей нет. Так, пожалуй, и обстоят дела. Их не нашли до сих пор.
Женщина молчала, погрузившись в тяжелые раздумья. Он продолжил:
– Когда прочитал про это, прямо сердце екнуло. Ведь я понимаю, как душа детей открыта и проста. Ведь профессия детского врача приписывает знать их повадки, суметь найти с ними общий язык. Для меня, например, каждый больной ребенок, которого я встречаю личная боль. Хочется помочь ему, подсказать родителям как его вылечить.
Она смотрела на него с пониманием.
– И не говорите. Как я вас понимаю. Хоть я и не работала с детьми, но кое, какое отношение к ним имела.
– А где вы работали, если не секрет.
– Не секрет конечно. Я проработала в типографии сорок три года. Мы выпускали очень много детской литературы. Сказки различные, детскую литературу. Конечно, мы выпускали и другие книги: научные там, брошюры разные, учебники для школ. Но и детской литературы было не мало.
Он кивнул, с нескрываемым интересом. Она продолжила:
– А вам не трудно работать с детьми?
– Вы знаете, нет. Я считаю необходимо найти с ними общий язык и вроде не так уж и сложно, – он продолжил с улыбкой. Иногда приходиться прибегать к уловкам. Я достаю конфету и не отдаю им. Я им обещаю отдать только после осмотра. Иногда в ход идут игрушки, когда попадутся наиболее плаксивые. Я повесил в потолке несколько игрушек на веревочках. И вместе с ними пытаюсь якобы их достать, а на самом деле и не достаю руками. Сами понимаете, отдать игрушки не могу, потому что надо отвлекать и других детей, записанных после них. Как то общими усилиями, мной и родителями лечим подрастающее поколение.
Она улыбалась, и смотрела, словно хотела еще узнать о нем. Он продолжил рассказывать о себе, будто на нем надет белый халат врача. По крайней мере, ему так хотелось в этот момент.
– Однажды произошел со мной случай. Принимаю очередного маленького пациента. Слушаю стетоскопом живот. Мальчика привела мама, она говорила, что он кашлял всю ночь. Ну, обычный случай, подобных в нашей практике множество. Как вдруг открылась дверь. Точнее ее пнули, и она с грохотом отварилась, что стены задрожали. Мы все уперлись глазами в дверной проем. Там стоял мужчина с плачущим ребенком на руках. Ребенку было три года как я, потом узнал. В тот день в больнице дежурил только я. Было еще несколько медсестер, да охранник. Мужчина положил ребенка на свободную койку и сказал хриплым уставшим голосом: «Мой сын воткнул себе в ухо карандаш. Он играл в другой комнате и вдруг я услышал громкий плач. Подбежал к нему, у него в руке вот это, а из уха сочится маленькая струйка крови».
– Надо же. Кровь из уха. Бедный мальчик. Отец наверное места себе не находил бедный.
Женщина произнесла эти слова, тоном, желающим немедленно услышать продолжение. Наш герой продолжил повествование с дальнейших действий отца мальчика.
– Он достал из кармана карандаш, обычный такой желтый, из набора цветных карандашей. У карандаша отсутствовал графитовый кончик. Так я ему и говорю, чтобы он успокоился, а сам весь дрожу. Раньше я слышал о похожих случаях, даже читал, как следует поступить, но на практике столкнулся в первый раз. Я взял себя в руки и начал действовать. Первым делом уговорил женщину подождать за дверью. Она, понимающе взяв за руки сына с больным животом, вышла в коридор. На секунду мы с отцом мальчика встретились глазами, и я четко увидел в них отчаяние. Ни до, ни после такого яркого отчаяния я больше не встречал. Зачем то я надел перчатки, и взял в руки самый большой шприц который был. Отец мальчика стал беспокоиться, я ничего не сказал. Затем повернул смеситель в раковине, и оттуда потекла теплая вода. Наполнив шприц водой, я подошел к койке попросил отца мальчика подержать сына в сидячем положении. Тем временем
