Птице нужно небо. Часть I и II (СИ) - Икан Гультрэ

Книжка по истории оказалась ужасно занудной, и я несколько раз порывалась ее отложить, но вновь заставляла себя приняться за чтение — я доверяла своей интуиции, а та подсказывала мне, что без сведений из этой книжки мне в дальнейшей жизни не обойтись. Правда, до ужина удалось прочесть не так много, так что «Историю» я прихватила с собой, а заодно и парочку художественных книжек — во-первых, чтобы ввести в заблуждение хозяина (мол, я девочка, конечно, умненькая, но серьезной литературе предпочитаю романчики), а во-вторых, читая беллетристику, можно обогатиться сведениями об обычной жизни, которых не встретишь в учебниках и справочниках.

Историю я еще немного поизучала после ужина, а потом припрятала книгу в гардеробной и устроилась в кресле с романом. Книжка оказалась приключенческой, вполне увлекательной, обогатила меня знаниями о местной денежной системе и о том, как надо обращаться к благородным — лейв и лейва — почти как наши «лорд» и «леди». Еще нашла подтверждение своим догадкам о том, что «эс» добавлялась к фамилиям высшего дворянства, остальные благородные довольствовались трехбуквенным «мер». Только мне, с моими более чем скромными познаниями о мире, не удалось определить, насколько давно она написана. Именно этот вопрос я — с самым наивным видом, на какой была способна, — и задала явившемуся около половины десятого герцогу. Тот взял в руки роман, открыл на титульном листе, хмыкнул и отбросил в сторону.

— Двадцать лет назад издано. Братец мой по молодости лет увлекался подобным чтивом.

Ага, за двадцать лет мир сильно не меняется, как ни крути. Ну, если не считать мой собственный мир эпохи интенсивного развития технологий. Но здесь явно не тот случай. А еще по дате издания можно определить, какой у нас нынче год на дворе, что тоже немаловажно.

Герцог между тем уселся в соседнее кресло и принялся рассматривать мою задумчивую физиономию.

— Ты изменилась, — резюмировал он, встретившись со мной взглядом.

«Еще бы,» — подумала я. Но вслух ничего не говорить не стала.

Герцог еще некоторое время полюбовался на меня, но в разговоры больше не вступал, пугать и лапать не пытался, а вскоре просто поднялся и вышел из комнаты. Я вздохнула с облегчением — все-таки его присутствие сильно напрягало. Кстати, как и накануне, о его приходе меня известил болезненный зуд татуировки — того самого полукрабика на запястье. Что ж, плюс в том, что незаметно подойти ко мне герцогу будет затруднительно.

Другое дело, что и мне будет не менее затруднительно водить его за нос — он уже сейчас заметил, что я стала другой. Конечно, кое-что можно списать на пережитую смерть (звучит-то как, а!), а кое-что — на подростковые проблемы с характером, все же самое время для подобных изменений. Однако о том, что на месте юной невесты оказалась совсем другая личность, герцог узнать не должен. А если узнает? Пока мне не хватало информации, чтобы делать выводы, но… Предположим, ему нужно только тело невесты — тогда его намерения не изменятся. Если же дело каким-то образом касается и души, то я ему буду без надобности. И что-то мне подсказывает, что этот вариант тоже не сулит мне ничего хорошего — человек, не имеющий ни прав, ни знаний о мире, в котором оказалось, — потенциальная жертва. И мне повезет, если меня всего-навсего убьют.

Я себя не накручивала — все эти мысли не вызывали паники, не заставляли сердце биться чаще, я просто не допускала их… ну, скажем, на эмоциональный уровень. Мне требовалось трезвое восприятие ситуации, по возможности — понимание, какой вариант развития событий может стать для меня самым худшим. Чтобы суметь его избежать.

Глава 3

Утро встретило меня мучительной мышечной болью, и я еще раз подивилась слабости своего нового тела: всего лишь двадцать минут вполне щадящих упражнений — и такое. Значит, наращивать нагрузки пока нельзя — тот же комплекс, те же двадцать минут… и те же дрожащие конечности в итоге. Ужас!

Книгу по истории решила пока оставить в своей комнате — все-таки это довольно безобидные сведения, и если герцог заметит, что я заинтересовалась этим изданием, вряд ли он сделает какие-нибудь опасные для меня выводы.

Вот, кстати, о выводах… А может ли он как-то залезть ко мне в голову — не только картинки мне транслировать, но и узнать, о чем я думаю? Похоже, что телепатией в чистом виде он не владеет, иначе бы уже дал понять, что знает о моих замыслах. Эмоции я ему демонстрировала самые правильные — страх и недоверие. И не сказать, чтобы я была неискренна в этих чувствах. Но все равно стоит узнать побольше об этом, тем более я и сама обладала определенными способностями. И если прежде это была чистая эмпатия, каковой многие медики в моем мире похвастаться могут, да и не только медики, то теперь моя восприимчивость усилилась. И связано это, вероятно, с наличием магического фона. А значит, мне нужны сведения о магии и ее возможностях. В синем томике магия упоминалась, но без подробностей.

В этот раз я потратила на поиски нужной литературы куда больше времени, чем накануне, потому что в основном попадались труды для тех, кто уже имеет базовые знания, а мои сведения, увы, были почерпнуты из фэнтезийной литературы, а посему на достоверность их рассчитывать не приходилось. В конце концов, в дальнем углу я обнаружила учебники по теории и истории магии. Как раз для таких как я — с подробными объяснениями, определениями и удобной структурой. Эти книги я решила изучать прямо в библиотеке, интерес к магии — не то, что я хотела бы продемонстрировать своему безумному женишку.

Итак, магия представляет собой способность разумного существа воспринимать тонкие энергии окружающего мира, накапливать их в себе, преобразуя и используя. Особняком стояла ментальная магия — то есть способность улавливать эмоции и мысли человека и воздействовать на них. Улавливать — это ко мне… Воздействовать — это, судя по всему, к его светлости. Надо бы после изучения теории заняться практикой — чтобы научиться как-то защищаться от этого воздействия. А то задурит голову — очухаюсь через три месяца в полной власти этого маньяка и без возможности что-либо изменить. Если вообще очухаюсь.

Целый раздел был посвящен ритуальной магии, и его я решила изучить повнимательнее — может, найдутся сведения о том ритуале, которому хочет меня подвергнуть герцог. Учебники пришлось расставить по местам, так и не добравшись до интересующего раздела — близилось время дневной трапезы.

После обеда я вышла на прогулку в сад, а потом, не заходя в свои покои, решила отправиться на башню. Ну что сказать? В какой-то момент я об этом здорово пожалела, потому что подъем по этим бесконечным лестницам мой организм воспринял как форменное издевательство, отреагировав слабостью, головокружением, ледяными конечностями и даже легкими приступами тошноты. Приходилось останавливаться на каждой площадке и отдыхать, прислонившись к стенке. На самый верх вела только узкая винтовая лестница, и ее я преодолела уже на чистом упрямстве. И подумала, что стоит, наверное, через декаду-другую начать использовать лестницу как тренажер — бегать-то мне все равно негде, если я не хочу к себе усиленное внимание челяди привлечь. А то там и до внимания господина недалеко, а уж его-то мне всяко хотелось бы избежать.

На башне было ветрено и промозгло, зато вид открывался до самого горизонта. Не могу сказать, что очень много узнала о местности — леса и поля, ничего особенного, но зато вдохнула немножко свободы и осознала, как давит на меня этот замок. Сам по себе не так уж он плох… если только для кого-то он не является местом заключения.

Назад брела медленно и осторожно — голова по-прежнему кружилась, да и слабость накатывала. Еле-еле дошла до своих покоев и, как была, в одежде, рухнула на кровать и провалилась в сон. Как приносили ужин — не слышала.

Разбудил меня сам герцог — сел рядом на кровать и резким движением перевернул меня на спину. Не надо было открывать глаза, чтобы понять, что это именно он. Я и не спешила открывать, позволяя его руке скользить по моему телу. Вытряхивать меня из платья он на этот раз не спешил, но и через ткань его прикосновения были настолько неприятны, что я не удержалась от слез. Капли стекали из-под плотно сомкнутых век, и я не сомневалась, что герцог видит их, но тем не менее сжалась, когда его подушечки его пальцев коснулись моей щеки, собрав с нее влажную дорожку. Я решилась посмотреть: герцог ухмылялся и слизывал с пальцев мои слезы. Меня передернуло. Жених хмыкнул, поднялся с моей кровати и быстро удалился. После его ухода выползла в гостиную и обнаружила, что на часах нет еще и девяти. Остывший ужин все еще дожидался меня на столе. Пришлось употребить в таком виде. Впрочем, я не жаловалась — питаться надо, а вкусно питаться — это уже роскошь, на которую в моем положении рассчитывать не приходится.