Форпост - 4 - Андрей Валерьев

«Ну надо же! Ух, как я могу!»

— А чего дальше? Я больше требовал. Половину. Но Надя мне все цифры дала. Полный расклад. Половину они никак не смогут. Зато Стас мне официально объявил, что его три бойца у нас будут расквартированы на постоянной основе и в свою смену они поступают под наше командование. А Гера пообещал, что камень для строительства военных укреплений и для порта будет для нас бесплатным. Даже доставка. Правда этот куркуль уточнение внёс — на большую стену это не распространяется.

Маляренко усмехнулся. На стену длиной почти в девятьсот метров камня потребовалось бы столько, что никакой доброй воли у дяди Геры не хватило бы.

— Да и ладно. Ров расширили и углубили. Вал вон какой! Обойдёмся. Звонарёв со своими ребятами на неделе придёт. Дом Герду строить.

— Бесплатно? — Мария Сергеевна, несмотря на свой легкомысленный вид, была деловита и собрана.

— Ну конечно. В долг. Пятьсот. Срок — через два года.

Маша довольно щёлкнула пальцами. Вот что значит Мужчина. Хозяин. Вернулся и решил все проблемы. За ним как за…

В глазах красавицы снова стал разгораться огонёк счастья и обожания.

— Марррия!

— Милый. Заткнись. Расслабься. И получай удовольствие. Татьяна! Я тебя долго ждать…

Заряд бешеной энергии, полученный Ваней в бане, не пропал даром. Следующим же утром кипучая энергия босса встряхнула весь городок. Сначала Иван устроил совещание. В шесть утра. На предмет подготовки ЖКХ к зиме. Затем, в шесть тридцать — смотр ополчения и манёвры. Степанов нервничал, суетился и подгонял подчинённых как мог, стараясь произвести на шефа благоприятное впечатление. Выучка бойцов хозяину понравилась. Не спецназ, конечно, ополченцам так вообще — ещё учиться и учиться, но! Стараются, черти! А четверо профессиональных бойцов из личной дружины Ивана были так и вовсе — молодцы. Да и три бойца из Бахчисарая показали, что они на многое способны. Во всяком случае, работали ножами и тесаками они здорово.

Потом были стрельбы из крепостного арбалета и новое совещание у вытащенной на берег «Мечты «.

— Степанов, бери своего Виталика и по-быстрому дуй на «Беде» за маслом. Возьмёшь с собой автомат. Никуда дальше не ходи, ясно?

— Так точно!

— Завезёшь Алексееву жратвы, на всякий случай, и скажешь, что наш с ним уговор в силе и я за ним приду весной. В апреле. Пусть ждёт.

И это, Олег. Успей обернуться до штормов, хорошо?

«Беда» вышла в море следующим утром, а Ваня, проводив ребят в путь, заскочил домой и сходу огорошил Марию Сергеевну.

— Тащи свой гроссбух и все долговые расписки.

Маша удивилась, муж в цифры не лез уже давным-давно, оставив эту епархию на её попечение, но виду не подала. Надо так надо. На то он и муж.

— Тэк-с, угу, ага. Ничё не понял.

Маляренко громко захлопнул деревянные дощечки, служившие обложкою книги учёта.

— Сделай поимённый список должников, суммы их долга, семейное положение и их собственности. Привлеки Бориса. Сроку — два дня.

Ваня потрепал растерянную женщину по щеке и усвистал из дома. Дел было — невпроворот.

«Идите ко мне бандерлоги»

Третий день подряд питон Каа в лице Ивана вёл приватные беседы с бандерлогами, живущими в Севастополе и Юрьево.

— Боренька…

Вкрадчивый голос хозяина ледяным языком пролазил за шиворот рубахи, вызывая озноб и нервную дрожь.

— Боренька, что значит «не могу «? Ты, — шипение стало совсем тихим и потому особенно жутким, — забыл, как ты сюда попал, а? И с чего всё начиналось? Снова кораблик попилить хочешь, а?

Борис Михайлович утёр пот, заливавший лицо и промямлил нечто невнятное.

— Значит так, Борис. — Иван был снова обычен и громок. — За дом, мебель, имущество ты мне должен, со всеми скидками, ровно пять сотен. Ты идёшь по первому списку. Служебному. Ты не платишь никаких налогов. Больше того, у тебя казённый кошт. Зарплата. У тебя и твоей жены. Так?

— Так.

— Остальным гораздо тяжелее — они ещё и налоги платить обязаны… так что… Боренька, ты у меня сколько получаешь?

— Тридцать пять копеек и Света — двадцать пять.

— Итого шестьдесят. Значит, — Маляренко задумался. Сильно давить директора школы он не хотел. — С твоей семьи каждый месяц двадцать копеек. За два года погасишь весь долг. Без процентов. И всё!

Борис побледнел — на сорок копеек в месяц они едва смогли бы сводить концы с концами.

— А кому сейчас легко? Работать будешь больше, а получать меньше. Всё. Иди.

Итогом этих бесед стал настоящий денежный дождь в казну и полная остановка строительства домов в Севастополе. Новоселья канадцев переносились как минимум на два года. А строители, учителя, врачи и служивые усердно принялись готовить себе личные огороды. Вся земля, лежащая за каналом, была поделена на узкие клинья приусадебных участков, на которых по вечерам копошились десятки людей. Ставились плетни, рылись поливные арыки и разбивались грядки.

Народ затянул пояса и с ещё большим рвением принялся за работу.

Глава 3

Хозяйственная

На завтрак была яичница. Опять.

«Не опять, а снова…»

Маляренко сделал над собой усилие и подавил вздох. Ну любила Танюша по утрам готовить яичницу! Ну что же с этим поделаешь? Иван воткнул в полужидкий желток вилку и совсем уж было собрался отправить его в рот, как в прихожей зажужжал зуммер экстренной связи.

Иван с нескрываемым облегчением бросил вилку и выскочил из-за стола.

— Потом доем.

Женщины переглянулись и пожали плечами.

— Маляренко. Слушаю.

Наушники с микрофоном, которые Иван нацепил на себя, когда-то давно принадлежали командиру одного из «Боингов «. Дежурный Горлового форта прокашлялся и сообщил, что на горизонте показалась лодка. По первому взгляду — «Беда «.

«Рановато, что-то…»

Возвращение Олега и Виталика ожидалось дня через три-четыре минимум.

— Тревога. Общий сбор.

Маляренко содрал с головы гарнитуру и побежал собираться. За окном визгливо заорали автомобильные сигналы и тревожные возгласы жителей посёлка.

— Наши, Иван Андреевич. «Беда «. На палубе господин майор и этот… зек.

Присланный из Бахчисарая боец позабыл фамилию Виталика.

— Ермолаев на досмотр уплыл.

— Не уплыл, а ушёл.

Маляренко достал монокуляр. Олег и Виталик торчали на носу лодки с поднятыми руками и резких движений не делали. Ваня покосился вправо-влево. С обеих сторон от него за тяжёлыми станинами крепостных арбалетов сосредоточено сопел гарнизон укрепления.

«Молодцы, ребята»

Четвёрка прикомандированных солдат службу свою знала туго и расслабляться не спешила.

Иван снова прильнул к оптике. Игорь шнырял по палубе, держа в руке тесак и заглядывал во все щели. Потом он сунул нос в рубку и, напоследок, в трюм.

— Чисто! Отмашка прошла.

— Отбой!

Ребята, сидевшие за арбалетами, аккуратно прицелились в небо, выдохнули и принялись снимать болты с направляющих. Маляренко тоже снял с себя вонючий кожаный нагрудник и вышел из форта наружу.

— Здоров, Олег! — Руки пришлось сложить рупором — лодка шла всего метрах в двадцати от берега, но прибой сегодня был силён и кричать приходилось изо-всех сил. — Как сходили?

Экипаж не ответил, ему было не до этого — как обычно на входе в затон «Беду» начало швырять вверх-вниз. Степанов высунулся из рубки и показал большой палец, мол, всё в порядке. Маляренко проводил свою ласточку взглядом и отправился назад, к причалу.

«Что-то с ней не то»

Лодка была какая-то не такая, но что с ней, Иван так сразу и не понял. Лишь когда он добрался до пирса и подошёл к крепко пришвартованной «Беде «, до него дошло — лодка сидела так низко, так глубоко в воде, как никогда раньше.

— Степанов! — Иван выгнал из комнаты всех, кто присутствовал на совещании и, оставшись со своим заместителем наедине, с удовольствием полоскал ему мозги. — Степанов, твою дивизию! Ты такую поговорку слышал — жадность фраера сгубила? А? Если не слышал, то у Виталика поинтересуйся. Какого лешего, а?

«Беда «, помимо двух фляг и одной бочки с маслом, приволокла из Керчи ВОСЕМЬ ТОНН древесного угля!

— Шеф, шеф…

Служивый разводил руки, пучил глаза и пытался вставить хоть словечко в поток брани босса. Маляренко прошёлся по умственным способностям милиционера, потом предположил наличие генетической недостаточности у своего «уже почти бывшего» заместителя и напоследок пригрозил разжаловать его обратно в капитаны.

— Андреич, дык…

— Чё, дык? Чё, дык, я тебя спрашиваю?!

— Виноват!

Служака решил, что извиняться бесполезно, а повинную голову и меч не сечёт и, вскочив, вытянулся во фрунт, преданно поедая глазами начальство.

Ваня сдулся.

— Садись. Балбес ты, Степанов. Я то думал…