M&A (Mergers & Acquisitions - Слияния и Поглощения) - calm

Тишина была нарушена самой Оксаной – она, наконец, соизволила увидеть, что darlin’ была не одна:

- Oops, you’re having a meeting…{16}

- Мы уже заканчиваем, Oksana, я сейчас присоединюсь к тебе, - улыбка в сторону HR, - вам все понятно? – вопросительный кивок в нашу сторону.

- Д-да, - проблеял Леха и направился к выходу.

“Какого хрена”, - всколыхнулась я про себя, - “эта стерва будет тут ходить на ланчи со всякими … миниюбками, а нам тут хоть пропади!”

- У меня вопрос! – насупилась я, продолжая сидеть на месте.

- Да? – удивленный взгляд синих глаз.

- Эти три часа включают время моего ланча? – мой голос слегка дрожал то ли от обиды, то ли от непонятного разочарования. Хм, а на что, собственно, обижаться?

- Твоего ланча? – она усмехнулась, - okay, встретимся через три с половиной часа. И прошу не опаздывать, раз уж ты… мой ассистент.

Воодушевленная маленькой, но победой я тоже двинулась к выходу.

- H-m, and who is your real assistant now? Ms Shuvalova?{17} – донесся мне вслед насмешливый голос Оксаны.

“Bitch! Just fucking Royal bitch!”{18}- я до сих пор жалею, что не сказала этого вслух.

Глава 3

Месяц спустя.

“Кой черт понес тебя на эти галеры?!” - эта мысль посещала меня в течение минувшего месяца чуть ли не каждый день. Сказать, что было трудно, значило бы не сказать ничего. Мы работали на пределе своих сил, как физических, так и моральных. Домой я приползала на подкашивающихся ногах только затем, чтобы забыться в коротком беспокойном сне, который неизменно прерывался злобной трелью будильника в самом, как мне казалось, его, то есть сна, начале.

Моя личная жизнь свелась к нечастым телефонным разговорам с Мишкой. Он старался звонить регулярно с той целью, как он говорил, “чтобы, ну, если тебе вдруг понадобится жилетка, плечо или что–то еще…” Хм, что-то еще… если так дальше пойдет, я рискую… хотя, ничем я особенно не рискую. Для меня секс всегда лежал где-то на периферии наших отношений. Нельзя сказать, что он, в смысле, секс мне совсем не нравился. Просто это было, как бы это сказать, дополнением ко всему остальному.

Мы потрясающе проводили время вдвоем – мне нравилось просто шататься с ним по улицам и вдыхать будоражащий запах только что распустившейся зелени весной. Зиму мы проводили в киношках, после чего до одури целовались в подъезде родительского дома – тогда я еще жила с родителями. Он часто заезжал за мной в универ и терпеливо ждал окончания занятий. Понятно, я балдела, когда девчонки из группы провожали нас завистливыми взглядами: его 190 см возвышались над гудящей университетской толпой, обнимая и прижимая меня к себе.

Так, о чем, собственно, я? Да, мне нравилось проводить время с ним. А если ему еще был нужен секс, то я была, скорее, “за”, чем “против”.

Так что личная жизнь как таковая в данный момент отсутствовала напрочь. Девчонки пытались вытаскивать меня куда-нибудь на выходных, но потом оставили эту затею из-за очевидной бесперспективности – я засыпала мгновенно, стоило мне буквально на миг остаться в относительной неподвижности. “Мы ее теряем”, – таким был общий диагноз.

Но рабочие напряги – это было только полбеды. В конце концов, это понятно, преодолимо и даже полезно - мы, junior staff{19}, так сказать, росли над собой, проходя через подобные напряжные проекты. Что было действительно хреновым, так это моя работа в качестве ассистента Шерон. Если с Алексеем мы работали душа в душу, то с ней… ничего из печатной лексики для описания нашего… сотрудничества до сих пор на ум не приходит.

Она цеплялась ко мне, цеплялась неизменно вежливо, неизменно хладнокровно и неизменно жестоко. Задания из серии “иди туда, не знаю, куда, и сделай то, не знаю, что” сыпались как из рога изобилия. Я как могла, справлялась с ними, с переменным успехом, но справлялась. Ей постоянно нужна была информация, новая информация, много новой информации. Причем, уже обработанной информации и, причем, через 40 минут. Мы все понимали, что это невозможно. Тем более, обидно было, когда удавалось все-таки нарыть что-нибудь совершенно потрясающее и принести ей это, скажем, через полтора часа, натолкнуться на холодно-пренебрежительное:

- Thanks. But that is too late.{20}

Услышав такое в первый раз, я извинилась и вышла из ее офиса совершенно уничтоженная. В дальнейшем уже не извинялась ни разу. Просто улыбалась, как если бы получала изысканный комплимент, разворачивалась и уходила.

Я до сих пор не понимаю, что именно тогда удержало меня от ухода. Один раз я сама порвала уже написанное заявление, в другой раз это сделал Алексей. Он все понимал и неизменно советовал: “Перетерпи, просто перетерпи, и она отстанет”. Но она что-то и не думала отставать.

Одной из причин, почему я тогда не ушла, было то, что чувства, которые я испытывала при работе с Шерон, в целом, были из разряда смешанных. Это трудно объяснить, но в интеллектуальном плане я даже получала удовольствие. Я быстро закисаю, когда приходится делать что-нибудь монотонное и рутинное. С Шерон мне это не грозило совершенно. Каждый день отличался от предыдущего, каждое новое поручение было как вызов, как “слабо, а, мисс Шувалова?” И, если удавалось как-то справиться, то даже не получив от нее никакого положительного feedback’а{21}, мне было приятно. Приятно от самого сознания преодоления. Ну, и Леха, да и остальные ребята не скупились в таких случаях на похвалы.

Тем временем не только Алексей, но и весь M&A прознал, что я являюсь для Шерон объектом внимания, причем явно недружественного внимания. Народ шушукался. “Слишком гордая,” - как-то услышала я за своей спиной. Гордая, хм… да ничего подобного. Просто я отчетливо понимала – начни я прогибаться, от меня вообще мокрого места не останется, а так хотя бы относительное статус-кво сохраняется. Но в целом народ мне сочувствовал, точнее, сочувствовали практически все, ну, за редким исключением.

Тем самым исключением была Оксана. И хотя мы с ней практически не пересекались по работе, я неизменно чувствовала, что большой брат смотрит на меня. Однажды в столовке, гордо именуемой рестораном, я проходила с подносом мимо столика, за которым они обедали вместе с Шерон, и случайно услышала: