Цесаревич Вася - Сергей Николаевич Шкенев

представить реакцию комсомольца на тот факт, что его дедушкой является бывший император Николай Второй, а отцом сам товарищ Сталин, но почему-то тоже император, но без знаменитой фамилии? Куда она подевалась?

Впрочем, в гимназии для одарённых имени Александра Ульянова Василий был известен под фамилией Красный. О происхождении ученика знал только министр народного просвещения граф Луначарский, директор гимназии Антон Семёнович Макаренко и лучший друг Василия, он же названый брат Артём Сергеев. Но с этим понятно – после гибели Сергеева-старшего во время испытания подводной лодки маленький Артём был усыновлён императором и воспитывался с его собственными детьми.

А вот сестра Светлана у Васьки Красного отсутствовала. Память капитана Родионова упрямо твердила, что была такая, но вот нет её, и всё. Младший брат Владимир есть, сёстры Машка и Сашка есть, но больше точно никого. Ещё дядя Алексей, но ему уже за тридцать, он генерал ВВС и командует целой дивизией дирижаблей на Дальнем Востоке, из-за чего очень редко приезжает домой.

Сам Василий тоже бывает дома только по выходным да большим праздникам, а обычно живёт на съёмной квартире по соседству со знаменитым литератором Максимом Горьким и под его же присмотром. По одной из версий, Горький опекает своего внебрачного сына, но по каким-то причинам не может признать его. Литераторам, как людям творческим и не от мира сего, прощается многое, а наличие одарённого сына и не грех вовсе. Тем более в лучшую столичную гимназию отпрыска определил.

Гимназия и в самом деле считается лучшей не только в столице, но и во всей империи. Сюда стараются определить своих детей как старые аристократические фамилии, так и новая аристократия, появившаяся после Великой Октябрьской Реставрации. Князья Оболенские, Трубецкие, Гагарины, Долгоруковы и прочие. Графы Бронштейны, Микояны, Кагановичи, Маленковы и другие. Бароны Тухачевские, Бухарины, Зиновьевы, Маяковские и так далее. Куда ни плюнь, везде благородная кровь, и лишь Васька Красный плебейским бельмом на голубом глазу патрициев. Нужно ли говорить, что отношения с большинством одноклассников не сложились?

Зато Артёма Сергеева чуть ли не с головы до ног облизывают. Он под своим именем, усыновление императором Иосифом Первым не скрывает и носит прозвище «вице-принц», над чем друзья втихую потешаются. Как и потешаются над потугами разрушить непонятную никому дружбу Артёма с «безродным побродяжкой». За глаза так называют, а в лицо не осмеливаются. Знают, что потом в собственное лицо может прилететь крепкий и твёрдый кулак.

Вообще-то всем известно про цесаревича Василия, но, по слухам, он обучается в закрытом учебном заведении при Троице-Сергиевой лавре и будет представлен обществу лишь по достижении четырнадцати лет. С Красным его никто не связывал.

– Красный, вы меня не слушаете, – голос преподавателя самозащиты вырвал Василия из воспоминаний.

– Я слушаю, Викентий Борисович.

– Да? – удивился преподаватель, но не стал уличать ученика в обмане и повторил задание: – Вы сейчас бьёте по мне воздушным кулаком, а потом внимательно пересматриваете мои действия по отводу энергии в землю. Всё понятно?

Прокручивать в памяти когда-нибудь увиденное в режиме замедленного времени учили с детства, а недавние события можно было вообще разбить на отдельные кадры как киноплёнку. И Василий кивнул:

– Понятно, Викентий Борисович. А бить как, в полную силу?

– Как вам заблагорассудится. Не забывайте, я хоть и в отставке, но всё же штабс-капитан.

Российские одарённые получали классные чины в соответствии с «Табелем о рангах» Петра Первого после экзамена, где, кроме голой силы и объёма внутреннего резерва, учитывалась способность управлять тем и другим, приходящая только с опытом. Любой титулярный советник легко запинает коллежского регистратора, пусть даже у того дурной силы на двух генералов хватит. Так что не гимназисту тягаться со штабс-капитаном.

Вася и не думал тягаться, просто швырнул в преподавателя сгусток спрессованного до состояния камня воздуха, но потом… Дело в том, что воздушный кулак невидим до тех пор, пока не расплещется о выставленный щит, но Василий почему-то его видел мерцающим шаром величиной с футбольный мяч. А увидев, решил попробовать им управлять. Почему бы нет? Это же не девятнадцатый МиГ и даже не семнадцатый.

Воздушный сгусток заложил вираж, обходя преподавателя слева, пару раз рыскнул на курсе, а потом мощно ударил Викентия Борисовича ниже поясницы, отчего тот покатился кубарем и остановился лишь после того, как затормозил головой о бетонную стену тренировочной площадки.

Что делать дальше, Красный сообразил быстрее всех:

– Кто у нас целитель? У нас есть целители, мать вашу так?

Покрасневшая от грубых слов Верочка Столыпина, обладавшая самым сильным в классе целительским даром, бросилась к Викентию Борисовичу, но тот уже самостоятельно сел у стены, обхватив обеими руками голову, и недоумённо смотрел на Василия.

– Что это было, Красный? Вы можете объяснить?

Вася пожал плечами:

– Воздушный кулак, как и просили. А что не так?

Преподаватель с трудом поднялся на ноги и с кряхтением потёр поясницу. Ниже тереть не стал из соображений приличия.

– Да, всё так. И занятия на сегодня закончены. Все свободны, господа гимназисты. Да, и госпожи гимназистки тоже свободны.

Видимо, он так и не привык, что после принятия решения о совместном обучении в гимназии появились ученицы. А ведь два года уже прошло.

На перемене Артём Сергеев первым делом повторил вопрос Викентия Борисовича:

– Что это было, Красный?

Вася не успел ничего ответить, потому что за спиной послышался сочащийся ядом голос:

– А это, господин Сергеев, было ещё одно подтверждение тезиса о том, что при наличии силы ум не обязателен.

Яшенька Бронштейн, ну как же без него! Обладая довольно посредственным даром, Яша полагает себя утончённым интеллектуалом, для чего носит пенсне в подражание деду, но с простыми стёклами. Но уверяет, что силой ума способен достичь больших высот без поддержки семьи, и даже требует называть его не Бронштейном, а Троцким, намекая на происхождение от старой польской аристократии. К Красному Яша почему-то испытывает ненависть, скорее всего инстинктивную.

И тут комсомольская душа капитана Родионова не выдержала. В мужской раздевалке, где переодевались из гимнастической формы в повседневную гимназическую, девочек нет, так что можно не стесняться. Пробив Яше в печень, Вася взял скорчившегося от боли Бронштейна-Троцкого за буйную шевелюру и пару раз сильно впечатал его лицом в стену:

– Ты куда лезешь, проститутка политическая? Ледоруба захотелось попробовать, Иудушка?

Яша мычал что-то нечленораздельное и не пытался сопротивляться. И на следующем уроке он отсутствовал.

Следующим уроком оказалось военное дело, обязательное к изучению во всех гимназиях, училищах и школах Российской империи. В армию пойдут единицы, но хоть какое-то представление о ней должен иметь каждый! Особенно одарённый.