Я называюсь Никто - Тимофей Владимирович Алёшкин

«…Перперна, завладев перепиской Сертория, показывал письма к нему некоторых весьма влиятельных римлян, которые желали, ВОЗБУДИВ ВОЛНЕНИЯ В ГОСУДАРСТВЕ, изменить тогдашнюю форму правления и приглашали Сертория в Италию. Из опасения, как бы эти письма не послужили причиной еще более ужасных войн, чем только что окончившиеся, Помпей велел убить Перперну, а письма сжег, даже не прочитав их». И что же мы видим? А видим то, что Квинт Серторий, несмотря на все проклятия и сенатские указы, оставался вождем марианцев. Ему пишут «весьма влиятельные римляне».

…и приходит к выводу, что Серторий и был единственной силой в Риме, с которой Спартак мог заключить союз. И дальше Валентинов ищет и уверенно предполагает связь, союз и попытки координации действий Спартака с Серторием, аж ещё со времени осады гладиаторов на Везувии – может быть, ещё даже Серторий и «забросил» под именем Спартака своего офицера-марианца в гладиаторскую школу.

Наконец, Валентинов предполагает (ОСТОРОЖНО, СПОЙЛЕР), что Спартак должен был в 72, укрепив свои силы в Галлии, отвлечь на себя главные римские силы во главе с Крассом (его Валентинов изображает как амбициозного и ловкого честолюбца, лавирующего между популярами и оптиматами и желающего личного возвышения), после чего Серторий… внезапным броском из Испании на кораблях пиратов высадился в Остии и взял бы незащищенный Рим! Ну и дальше Спартак у Валентинова надеется на такую смуту в Риме, войну между Серторием, Помпеем, Крассом и Лукуллом, что Рим падет…

После смерти Сертория, по Валентинову, у Спартака появляется новый план, окружить Рим кольцом восставших областей, и он идёт на юг… дальше ещё несколько очень интересных предположений о планах и расчетах Спартака, например, что в Бруттии Спартак несколько месяцев обучал новобранцев из Галлии и что высадка на Сицилии реально не планировалась, а её попытки были нужны для отвлечения Красса, разбить которого было главной цель Спартака.

Ещё у Валентинова есть версия о мистическом измерении событий (намеченная, но не доведенная до ясного изложения) и много чего ещё интересного, ещё раз советую его почитать.

С очень многими его построениями и выводами я совершенно не согласен. Особенно печально для меня, что Валентинов (1) очень тщательно и глубоко проанализировал условия и обстановку в начале восстания, динамику роста и изменения состава армий восставших и ее влияние на их структуру и действия, состав и особенности руководства восставших и предложил очень убедительную реконструкцию соотношения сил в их руководстве, но (2) при этом в части даже элементарного описания другой стороны конфликта – Рима остался на уровне краткого пересказа Моммзена (который и сам по себе – только упрощенный модернизированный для читателя XIX века обзор событий) с добавлением разве что психологических построений о Крассе и почему-то Цезаре (вот уж кто в истории со Спартаком совершенно не при делах). У Валентинова есть серьёзный пробел в описании положения дел — он ВООБЩЕ ЗАБЫЛ про Метелла Пия, который с такой же как у Помпея по силе армией тоже воевал в Испании и в 71 тоже вернулся в Италию. Что касается римских политических раскладов, они описаны на трех независимых и никак не влияющих друг на друга уровнях. Войну против Спартака ведут Рим и сенат, в котором заправляют сулланцы. Отдельных деятелей Валентинов делит на сулланцев и марианцев, например, марианцы – консул 72 года Лентул и Цезарь, но на их поведении это у него никак не сказывается, они честно действуют против Спартака так же, как сулланцы. Наконец, когда доходит до реконструкции замыслов и раскладов, главную роль играют полководцы – Помпей, Красс, Лукуллы, у которых сложные личные отношения друг с другом, никак не завязанные на партийную принадлежность. В общем, никакой системы нет. Соответственно, по-моему примерно вся вторая половина книги, посвящённая сложным многоходовым планам Спартака по сокрушению Рима, его союзу и общим замыслам с Серторием, личным планам римских полководцев, и т.д., в части анализа для меня совершенно неубедительна, увы.

Я в «конспекте» выше воспроизвёл прежде всего главные для меня версии и предположения, которые, мне кажется, после Валентинова ещё раз обосновывать уже не нужно, я их дальше возьму за основу практически как есть: Спартак – гладиаторское прозвище, восстание было не случайным следствием бунта гладиаторов, а заранее подготовлено в нескольких областях южной Италии – Кампании, Самнии и Лукании, ядро армии восставших составили италики — офицеры и ветераны Союзнической и гражданских войн, из Цизальпинской Галлии уходить за пределы Республики никакие значительные группы из армии Спартака не хотели и не собирались.

«Кто стоял за восстанием Спартака» Сергея Корнева — конспирологическое расследование, kornev начал в ЖЖ конспирологически разбирать политику Древнего Рима гораздо раньше, чем я, раз вы меня читаете, то его, уж конечно, тоже читали, если вдруг нет – прервитесь и обязательно почитайте. :)

Корнев тоже рассматривает римскую политику как поле долгого, идущего со времён Гракхов, противостояния «окуклившейся» олигархической элиты – оптиматов (внутри которых к власти приходили последовательно клики Суллы, Лукулла и Помпея) и «объединенной оппозиции» — «национал-демократов» — популяров, в которой во время восстания лидирует народный трибун Макр. Сверхбогач Красс у Корнева – третья сила, он лавирует в противостоянии оптиматов и популяров и набирает собственный политический вес. Объективно, говорит Корнев, от восстания Спартака больше выиграли популяры, но и остальные римские группы получили от него ту или иную пользу – но при этом он считает, что никто из них за восстанием непосредственно не стоял. Корнев, кажется, независимо от Валентинова, очень системно и убедительно доказывает, что «поразительная организованность армии «рабов» и ее боеспособность в правильных линейных сражениях против регулярных сил» может быть объяснена только тем, что «армия Спартака в основе своей была римской, и никакой иной быть не могла. В своей значительной части она должна была состоять из римских граждан (коренных римлян и союзников-италиков) – ветеранов недавно прошедших гражданских войн, имевших многолетний опыт римской военной муштры».

Источник формирования армии восставших по Корневу – коренное население Италии, особенно южной, лишенное земли и прав Суллой. «По итогам гражданских войн Италия, особенно Южная, которая впоследствии составляла основную базу Спартака, была наполнена десятками тысяч озлобленных мужчин с хорошей военной выучкой, которым нечего было терять».

Всё это настолько точно и по делу, что Корнева мне легче цитировать, чем пересказывать, у него каждое слово на месте.

Далее Корнев переходит к рассмотрению гипотез о целях восставших. Он, опять-таки, последовательно и не оставляя сомнений просто-таки уничтожает гипотезу «вооруженной эмиграции», показывая, что (1) эта цель абсолютно не соответствует