Одиночество среднего возраста - Роза Сергазиева

Есть и другие средства от одиночества.

Глава 3

ПОСЛЕ расставания с Денисом, хотя Нора и понимала, что поступила правильно, все равно испытывала боль. Одиночки – люди ранимые, если удается завести сколько-нибудь устойчивые отношения, стараются сохранить их любой ценой. На противоположной чаше весов – возвращение обратно в пустоту черной дыры. Чтобы заглушить-заморозить боль, отвлечься от хмурых мыслей, Нора намеренно направилась после работы в магазин детских игрушек. В подобные заведения Мельникова давно не заглядывала, одевать в пеленки-распашонки некого, а подарки для единственной племянницы Дашки покупала по надобности в супермаркете. Но сейчас захотелось окунуться в мир ярких красок и наивной беззаботности. Она застряла надолго на первом этаже, в секции плюшевых зверушек: смешные рожицы, огромные глаза-ресницы и рот до ушей. Особенно понравился медвежонок, полная копия того, с которым играла в детстве, который неизвестно когда потерялся, скорее всего, при переезде в новую квартиру. Нора заплатила за покупку и принесла медвежонка домой. Где разместить маленького жильца, вопроса не возникло – на кровати, на соседней подушке. Что удивительно, в этот вечер, положив руку на плюшевую макушку, Нора легко забылась сном, ни разу не вспомнив про Дениса.

Теперь, отправляясь в торговый центр, Мельникова не игнорировала, как раньше, детскую секцию. Очень быстро компанию медвежонку составили овечка, мышонок, верблюжонок и кролик. Когда на кровати места не осталось, вновь купленные игрушки перебрались в комнату: на диване расположилась тигриная семья, на столе – пингвин и мартышка. Следующей партией игрушечных зверей Нора украсила заднее стекло в машине. Но однажды в пробке Мельникова остановилась рядом с иномаркой, за рулем которой находилась женщина ее возраста. Нора увидела на торпеде плюшевого котенка, а когда чужая машина продвинулась на корпус вперед – кульминацию композиции: выстроенные в ряд игрушки у заднего стекла. Детское кресло в салоне отсутствовало, значит, сделала вывод Нора, женщина так же одинока, как и Мельникова, и так же ищет утешения среди игрушек. Соответственно, люди, увидев плюшевых «пассажиров» в автомобиле самой Норы, сразу поймут семейный статус владелицы. Игрушечный вернисаж – такой же бесспорный признак женского одиночества, как и специфический набор продуктов (упаковка пива, замороженные котлеты или пельмени) в тележке холостяка мужчины в супермаркете. Медвежонок в единственном числе – милый пустячок, воспоминание о далеком детстве, игрушечный зоопарк – скорее психоз.

Вернувшись домой, Нора собрала плюшевых друзей в большую коробку и отвезла племяннице, благо девочка еще находилась в том возрасте, когда играют в куклы. Коробка вызвала дикий визг со стороны Дашки, которая тут же занялась разбором подарка, и вздох облегчения из груди Прохора, мужа Дианы, – ребенок, наконец, занялся делом и в доме ненадолго воцарится тишина, чтобы спокойно посидеть за компьютером. И только Диана грустно покачала головой, понимая, что именно обозначала груда разноцветного «зверья».

Но самую большую боль испытала Нора после ухода Марка. Она гнала Марка, но мужчина долго сопротивлялся. Марк обнимал Нору и твердил, что сам давно понял: некрасиво обманывать, дай время, решу проблему, разведусь с женой, только дочь держит этот брак. Время? – задавалась вопросом Нора. Сколько его нужно: год, другой, третий, пятый? Не только он чувствует себя обманщиком, а кто на самом деле Нора – наглая соперница, ворующая крошки счастья с чужого стола? Мучительные разговоры и бесконечные выяснения. Наконец, настал день, когда Марк положил на столик в прихожей ключи от квартиры подруги и навсегда захлопнул за собой дверь.

Звук захлопывающейся двери преследовал Нору во снах. Она вскакивала с кровати, бежала в прихожую, думая, что вернулась в миг ухода любимого мужчины и еще может попросить его остаться. Но, стоя на холодном полу, окончательно просыпалась, возвращалась в постель и потом долго лежала с открытыми глазами, едва сдерживаясь, чтобы не разреветься. Перебирала, словно жемчужные бусинки на нитке, яркие воспоминания о Марке и ощущения: тепло его рук, улыбку, прячущуюся в уголках губ, умные глаза. Внутренний голос твердил: отбрось сомнения, ты поступила правильно. Но разве правильно – всегда справедливо? Ей было хорошо с Марком. Она любила и продолжает его любить. Она специально подстроилась под этого человека, приспособилась к строгому графику: встречи только два раза в неделю. Нора шутила, что есть нормированный рабочий день, с 9-ти до 6-ти, а у неё нормированная личная жизнь, два часа по понедельникам и четвергам. А теперь и этого куцего счастья себя лишила, причем добровольно.

Воскресенье – день, когда особенно тяжко. Субботу еще есть способ пережить, заполнив первый из выходных суетой. Уборка, стирка, поход за продуктами на неделю, готовка, долгое-долгое лежание в ванне и финальный аккорд – сидение перед телевизором в ожидание ночи. В воскресенье Мельникова обычно впадала в ступор: чем себя занять? И однажды, скинув одеяло, умывшись и наскоро одевшись, Нора спустилась на первый этаж, села за руль и поехала. В никуда. Вслед за дорогой.

Москва устроена так, что если двигаться все время прямо, неминуемо упрешься в МКАД. Нора и не заметила, как пересекла Кольцевую. Просто механически рулила. Часа через три остановилась на бензоколонке заправиться, купила в маленьком магазинчике горячий кофе в пластиковом стаканчике, бутерброды, зеленый салат и с аппетитом поела за деревянным столом, который для удобства клиентов установили в тени высоких деревьев на заднем дворе. Рядом, тихо переговариваясь, перекусывали такие же путешественники, как и она. Кофе оказался бодрящим, бутерброды большими и сытными. Подкрепившись и отдохнув, Нора развернулась и отправилась обратно в Москву. До дома добралась уже в сумерках, оставалось лишь принять душ, рухнуть на кровать и провалиться в долгожданный сон.

Чем занять себя в следующее воскресенье, сомнениями Нора не мучилась. Для разнообразия выбрала противоположное по направлению шоссе. И снова ехала, пока не проголодалась. Правда, на обратном пути повезло меньше: на подъезде к столице машина уперлась в хвост длиннющей пробки, народ возвращался с подмосковных дач. Автомобильного развлечения хватило на два с половиной месяца. Увы, из Москвы протянуто всего 9 вылетных магистралей, и те быстро закончились.

Пришлось возвращаться к уже опробованным средствам заполнения воскресного досуга. Когда-то Нора, забравшись с ногами на диван, проводила долгие вечера, листая толстые любовные романы (на другую литературу отвлекаться не хотелось, ведь ищешь то, что волнует). Но постепенно разочаровалась в чтении. В книгах всё прекрасно устраивается: на каждую страдающую героиню находится свой благородный (или не очень, но в любом случае неотразимый красавец) «мистер Дарси». Только в реальной жизни большинства женщин подобного не происходит. Нора уверена: ахи и вздохи женского романа – это либо воплощенные на бумаге мечты и фантазии самих авторш, либо послушное выполнение инструкций, сформулированных издателем. Издатель печатает исключительно то, что продается. Кто купит историю про одинокую женщину, если в сюжете отсутствует достойный мужчина? На правде не заработаешь.

Поэтому Нора сменила тактику и переключилась на телевизор. Мельникова выбрала с десяток сериалов и стала рьяно контролировать график показа. Хочешь не хочешь, а жизнь автоматически упорядочилась: нужно следить за сериями, не пропускать, иначе, потеряв нить повествования, не вернешься в сюжет и история просто рассыплется. Сериал выгодно отличается от романа: здесь отсутствует не только «хэппи энд», но «энд» в принципе. Задача режиссера – держать зрителя в напряжении максимально долго, сезон прерывают на самом интересном месте, чтобы следующего ждали с нетерпением. А могут вообще прекратить показ, если зрительский интерес иссяк.

Только одно приключение разбавило «серийное» безумие – поход по настоянию сестры в ресторан на «быстрые встречи». Не успела Нора переступить порог собственной квартиры, как зазвонил телефон: Диана жаждала подробностей. В кои-то веки ее усилия увенчались успехом – удалось отправить старшую Мельникову на СВИДАНИЕ!

Нора кратко отчиталась: мужчин в ресторане собралось достаточно, но, пообщавшись с ними, никого не выбрала.

– Неужели никто-никто не произвел впечатления? – искренне расстроилась Диана.

– Ана (так ласково называла Нора сестренку еще с детских времен; играя в принцесс, они переиначивали имена, чтобы те звучали подобающе: Ана Ди и Нора Эль; впоследствии Ди и Эль потерялись, а Ана и Нора остались), поверь, ни одного персонажа, на ком стоило остановиться.