Счастье приходит в дождь - Джоан Домнинг

– Ничего нового. Прошу выражать восхищение по поводу моего честного выполнения долга во Вьетнаме. Я получил там осколок в бедро.

Ответ Шейна ранил ее, но вместе с тем она испытывала искреннее сочувствие.

– Прости меня, пожалуйста.

– Не проси прощения, это было так давно.

Они спускались рядом. Шейн был так близко, что Мэрл почувствовала лимонный запах его лосьона.

– Боль от раны была ничтожной по сравнению с моими переживаниями, когда я понял, что ты меня бросила. Это проклятое время, пережитое мною после возвращения из армии, мне никогда не забыть. – Он сказал это с болью, но тихим ровным голосом.

От удивления у нее поднялись брови. В карих глазах застыл вопрос.

– О чем ты говоришь?

– Я говорю, что когда уходил, я думал, что у нас любовь. Если бы я тогда знал, что это мне только казалось. Ты хотя бы написала письмо, что покидаешь меня.

Мэрл подпрыгнула от негодования, с яростью взглянула на него.

– Послушай, Шейн Хэллоран! Как ты умело перекраиваешь прошлое, чтобы показать себя в выгодном свете. Я не переставала тебе писать. Я писала, писала и писала, даже после того, как ты перестал отвечать на мои письма.

– Но я никогда не получал твоих писем! – сказал он резко, глаза его сверкали от гнева. – А когда я приехал в первый отпуск, я обнаружил, что тебя нет. Ты уехала.

Мэрл в сердцах сложила руки на груди.

– Я уехала, когда мои родители узнали, что я беременна. Они отослали меня на восток, к тете и дяде.

– В таком случае как получилось, что я не получил письма с такой важной вестью, как эта?

– Я послала не одно, а много писем.

Шейн стиснул зубы. Лицо его исказилось от боли.

– Зачем же дьявол сыграл такую злую шутку с двумя несчастными детьми?

– У меня есть смутное подозрение. – Мэрл отвернулась, долго смотрела вдаль, пока не взяла себя в руки. Затем она снова посмотрела ему прямо в глаза. – Если каждый из нас писал другому письма, то выходит, что мы жертвы злого умысла каких-то потусторонних сил или, напротив, земных.

– Нет, нет, этого не может быть. Мы просто жертвы почты. – Шейн сжал губы. – Значит, письмо все-таки было… тогда что? Тогда нам повезло, что мы не поженились, если даже в сорок лет мы ведем себя, как дети.

Мэрл недовольно сморщила нос.

– Это тебе сорок, мне еще нет.

– Ты что же, пытаешься затеять новое сражение? – Он улыбнулся, ласково обнял ее за плечи.

Шейн продолжил работу, Мэрл с любопытством поглядывала на него. Он разворачивал рулон, закатывал конец пластика, предоставляя ей прекрасную возможность любоваться его внушительной мужественной фигурой. Все чувства, которые она безжалостно подавляла в себе, внезапно возродились. Шейн в одно мгновение превратил ее в страстную женщину, горящую желанием. Она себя не узнавала.

Прихрамывая, он ходил вдоль развернутой пленки, устанавливал колышки. Когда он забивал их деревянным молотком, мускулы его играли.

– Совершенно не могу себя представить отцом взрослой дочери, – сказал он, подходя к ней.

Мэрл повязала свитер вокруг по-девичьи стройных бедер.

– Ты имеешь в виду, что дитя, которому почти четверть века, заставило тебя почувствовать свой возраст?

– Тебе обязательно нужно говорить это именно так? – Он провел рукой по волосам. – Да, заставляет вспомнить о каждом седом волосе. – Он присел на корточки и снизу разглядывал Мэрл. – А что было потом в твоей жизни, после рождения дочери?

Мэрл быстро отвернулась. Поезд медленно огибал подножье холма. Сверху он был похож на большую белую змею. Она сделала вид, что наблюдает за электричкой, чтобы не дать Шейну возможность заметить на ее лице печаль от вновь испытанной боли. Когда она обернулась к нему, то была почти спокойна.

– Я получила образование там, на востоке. Закончила частную школу, затем женский колледж. Потом вернулась сюда. Несколько лет работала репортером в «Сан-Франциско кроникл» и вот уже пятнадцать лет тружусь в журнале «Сестричка».

Шейн поставил локти на согнутые колени, уперся подбородком в сжатые кулаки. Он по-прежнему смотрел на нее снизу вверх и улыбался.

– Так, значит, ты все еще Мисс Мэри, которая ведет колонку советов для влюбленных девочек.

– Я и не думала, что тебе это известно, – удивленно сказала Мэрл.

– О, я знаю массу подробностей… – Он поднялся во весь рост и приблизился к ней. – Ты по-прежнему Мисс Мэри. Ты что, так и не выходила замуж?

– Я была замужем. Но что-то не сложилось. – Она обхватила себя руками, как будто защищала не зажившую еще рану. – После развода я снова взяла свою девичью фамилию.

– Так вы свободны? – Озорной огонек сверкнул в синих глазах Шейна.

Мэрл убрала со лба платиновую прядь волос. Шейн рядом с ней казался таким огромным. Она сделала шаг назад.

– А теперь твоя очередь рассказывать о себе. Как сложилась твоя жизнь после… – Она взмахнула рукой.

Шейн засмотрелся на грозовые облака, которые собирались на западе, над невидимым отсюда океаном.

– После того как зажила нога, я вернулся домой и поверг отца и всех своих друзей в изумление, начав изучать право. Они-то надеялись, что я стану полицейским, как и они.

Мэрл улыбнулась.

– А почему ты решил стать адвокатом?

Шейн пожал плечами.

– Мне кажется, был какой-то знак, как будто сигнал.

– Должно быть, громкий сигнал, принимая во внимание то, как часто ты теперь блистаешь своими победами в новостях.

Он глянул на нее, его брови удивленно поднялись.

– Ты что, следишь за моей карьерой?

– Нельзя не заметить такой яркой личности! Ты был особенно хорош, когда накануне Рождества шел во главе небольшой армии малолетних проституток к зданию городской администрации. После того, как ты провел их через строй полицейских, все стали смотреть на служителей порядка, как на чудовищ, изводящих несчастных крошек. Есть ли на свете кто-нибудь, кого бы ты не смог защитить?

– Это все для популярности, Мэри. Я только о ней и забочусь.

Мэрл покачала головой.

– Я не знаю, зачем ты ее добиваешься? От одной мысли о том, что мое имя может оказаться в газетах, у меня мурашки по коже. Я так дорожу неприкосновенностью моей личной жизни.

Лицо Шейна озарилось улыбкой, глаза загорелись, он вскинул подбородок.

– Это что-то вроде игры, как будто забава. Но результат чрезвычайно серьезный. Большинство из этих крошек, как ты их назвала, приходят на улицу из страшных домов, из неблагополучных семей. А если их забирают, то чаще всего вновь возвращают к их отвратительным родителям, которые их обижают. Я защищаю свой собственный скромный проект – создание анонимных приютов, где девочки смогут спрятаться от порока и обид, а может, и научиться какому-нибудь полезному ремеслу.